Диспейсер ожидал увидеть тут нечто загадочное, потрясающее, зловещее, но был разочарован.

Сорванные сегменты обшивки да неровные линии разрывов позволяли заглянуть внутрь корабля пришельцев.

Никита не заметил привычного для человеческого восприятия деления на отсеки и палубы. Фрагмент состоял из множества плотно пригнанных друг к другу цилиндрических элементов, расположенных послойно. Большинство из них деформировалось и разломилось при ударе. Одни выглядели пустотелыми, с явными следами плавления и внутренних взрывов, другие демонстрировали сплошное техническое наполнение, которое превратилось в месиво обломков. Медленно покачиваясь, свисали толстые связки каких-то жил. Взгляд невольно искал среди нагромождений чуждых устройств хоть что-то интуитивно понятное, поддающееся осмыслению, но тщетно.

Урман угрюмо помалкивал. Внезапно он остановился, вскинул руку.

Диспейсер присмотрелся. Среди вывалившихся наружу, сползших по склону технологических внутренностей одного из лопнувших цилиндров резко выделялся прозрачный пирамидальный сегмент. В нем смутно просматривался контур какого-то существа!

– А ну, поднимемся! – хрипло произнес Урман.

Они вскарабкались по усеянному обломками склону.

Внутри прозрачного устройства был заключен инсект. Его тело пронизывали бесчисленные, тонкие, искрящиеся на свету волокна. Поблизости, среди осколков толстого, похожего на пластик материала, виднелись плечи и голова норла, из-под оползня торчала человеческая рука со сведенными судорогой пальцами.

Диспейсер судорожно сглотнул. Урман присел, сканируя жуткие находки при помощи логр-компонента.

– Ну, я предполагал нечто подобное, – произнес он. – Вот только полной уверенности не было.

Никита отвернулся. Вид человеческой руки, торчащей из-под мусора, внезапно вызвал приступ ледяного озноба.

– Что ты вообще мог предполагать? – Он не поверил полковнику. Стоя среди обломков корабля совершенно чуждой космической расы делать такие заявления как минимум самонадеянно. – Ты ничего о них не знаешь!

– У меня есть весьма любопытные данные сканирования. Я получил их, когда пришельцы охотились на амгахов, – ответил Урман.

– А мне ничего не сказал?

– Не был уверен в выводах, пока мы не нашли вот это, – он указал на пронизанное искрящимися нитями тело инсекта. – Пришельцы используют наномашины. Помутнения воздуха, которые ты заметил, – следствие работы микроскопических генераторов, искривляющих метрику. Под их защитой движутся крошечные капсулы с нанопылью. Это не оружие, как я подумал, а система подчинения других биологических видов. Слышал когда-нибудь о генераторе нейронных импульсов?

– Ну да, – кивнул Никита. – Запрещенная технология. Насколько помню, такими разработками занималась корпорация «Галактические Киберсистемы?

– Верно, – Урман завершил сканирование пирамидального устройства. – Пошли, тут больше делать нечего.

– Так что насчет «Галактик Киб?» – Никита догнал его. – Не вижу связи.

– Они создавали биороботов. Выращивали человеческий клон и имплантировали ему крошечное устройство управления. У клона, как ты понимаешь, нет собственной личности, жизненного опыта, осознанных желаний. За его поведение и наличие некоторых, порой весьма специфических навыков отвечал генератор нейронных импульсов.

– К чему эта лекция? – недоуменно перебил диспейсер.

– Вот взгляни сам, – кристаллы, подчиняясь мысленной команде хозяина, сформировали объемное изображение. Появилась модель микросигнатур головного мозга. Судя по развертке сопроводительных данных, она принадлежала пленному человеку.

От удивления Никита замедлил шаг.

Типовая энергоматрица человеческого мозга хорошо известна любому, кто прошел хотя бы базовую мнемоническую подготовку. Знания такого рода являются основой основ. Никита машинально оценил целостность данных, но не нашел признаков фальсификации. Иногда, в условиях стресса, файлы сканирования, записанные мнемоником, могут содержать воображаемые элементы, выдающие желаемое за действительное, но тут все было четко, читалось недвусмысленно!

– Аналог генератора нейронных импульсов?! – Он в замешательстве указал на хорошо различимое пятно, обладающее собственной энергетической структурой.

– Колония микромашин, – уточнил Урман. – Большей детализации устройства, к сожалению, добиться не удалось. Но обрати внимание на нейрограмму. Видишь, нет некоторых типичных сигнатур? Личность человека частично подавлена.

– Такое просто невозможно! – воскликнул Никита. – Чтобы запрограммировать устройство, нужно в совершенстве знать нашу физиологию, иметь за плечами тысячелетний опыт нейросенсорных контактов! Но они же пришельцы, не забыл?!

– Нет, не забыл! – резко ответил Урман. – Хочешь понять, как это происходит? Ждешь доказательств?

– Хотелось бы! – запальчиво воскликнул диспейсер.

– Хорошо! Помнишь ту сущность, что едва не поработила тебя?

Никита удрученно кивнул.

– Заметь, она с одинаковой легкостью способна воздействовать на человека, мургла, амгаха и многих, еще неизвестных тебе обитателей Первого Мира! – резко пояснил Урман. – Телепатические способности инсектов одинаково опасны для людей, логриан, харамминов! Я существенно сокращаю список, привожу только понятные тебе примеры. Теперь возьмем логры. Они созданы ксеноморфами, сильно отличающимися от нас! Но на этом, поистине универсальном носителе может быть размещена матрица личности любого существа – именно так нам удалось установить контакт с норлами![6]А теперь давай подведем черту, – не терпящим возражений тоном продолжил он. – Усвой, все разумные формы жизни, в основе эволюции которых лежит ДНК, обладают схожими принципами организации высшей нервной деятельности.

Никита остановился.

– Что позволяет создать универсальный инструмент воздействия? – Он невольно развил и продолжил мысль полковника Торна.

– Да, к сожалению. Нужны лишь небольшие корректировки. Что и сделали пришельцы, исследовав «образцы» при помощи своей аппаратуры.

– Но на амгахов их устройство не подействовало!

– Потому что они не сумели захватить ни одного из них для изучения! – ответил полковник Торн. – Никита, я не хочу, чтобы ты питал иллюзии. Пришельцы далеко обогнали нас в развитии. Но и впадать в панику повода нет. Любое воздействие на разум, во-первых, кратковременно, во-вторых, преодолимо. Здесь ты можешь просто поверить моему опыту. Наш рассудок адаптивен. Он будет сопротивляться стороннему влиянию и в конечном итоге преодолеет его!

– Откуда тебе знать?!

– Первый Мир многому меня научил. Бывало, и в тенета сущностей попадал. Но, как видишь, жив.

Диспейсер все же сник. Слова Урмана не успокаивали. Будущее рисовалось ему все более и более мрачным.