В комнате повисла тяжелая, почти неподвижная тишина. Откровения Чендлера как будто бы выкачали из нее весь воздух, лишили кислорода...

– Она была нашей матерью, – первым нарушил ее Эдмунд Чендлер. – Она любила нас...

– Она променяла вас на другого мужчину! – не сдержался его отец.

– … а ты просто забрал нас у нее, – продолжил юноша, как бы не слыша возражений отца.

– У меня были все права сделать это. Я – ваш отец!

– … и теперь она мертва по-настоящему. Из-за тебя! Из-за этих денег... из-за этих проклятых алмазов, которые всегда были для тебя важнее каждого из нас. – Он ударил кулаком по спинке дивана. – Будь ей все равно... будь тот мужчина действительно так важен для нее, – произнес он гневным голосом, – разве бы мама явилась в этот дом под видом простой гувернантки? Стала бы она пересекать океан и надевать этот жуткий парик... и... и...

– Эдмунд, – Баррет тронул приятеля за плечо.

– Вы – МОИ дети! – повторил Чендлер с особой интонацией. – Я имел все права...

– Ты убил ее! – воскликнул юноша, стискивая кулаки. – У его отца вытянулось лицо, казалось, обвинения сына ранили его в самое сердце. – Убил своими безразличием и холодностью... Ты ее никогда не любил. Вот в чем причина...

– Ты не имеешь права обвинять меня в подобном, – Чендлер стиснул бескровные губы. – Да, я не простил ее измены, да, я не смог перешагнуть через свою попранную гордость, но обвинять меня в равнодушии и... всем остальном. Эдмунд, пожалуйста, – взмолился он другим, глубоко уничижительным голосом и протянул сыну руку. Тот молча отвернулся, пытаясь скрыть предательски заблестевшие глаза, и быстрым шагом вышел из комнаты... Служанка с тазиком теплой воды и бинтами для перевязки едва успела отступить, столкнувшись с ним на самом пороге.

Сразу после ухода Эдмунда Чендлера рану его отца промыли и тщательно перевязали, тогда-то хозяин и высказал пожелание, переговорить с констеблем Саймоном наедине.

Джек сгорал от желания узнать о теме их нынешнего разговора... Вот только плотно прикрытая дверь, да непрестанное снование домашней прислуги мало способствовали подслушиванию, к которому он было прибег без всякого зазрения совести.

– А, ты здесь, так я и думал, – дверь наконец-то открылась, явив Джеку пышноусое лицо констебля Саймона. – Не мог бы ты подсобить мне, парень? – улыбнулся он со свойственным ему самодовольством. – Джек, естественно, согласился, и тот попросил: – Найди-ка мне мистера Ричардса, дружок, и пригласи-ка его в кабинет... незамедлительно. Нам с мистером Чендлером надо задать ему пару вопросов... – И уже вполоборота: – Так что там с пуговицей, приятель, есть какие-нибудь мысли по этому поводу?

Джек смущенно замялся: из-за всех этих событий он напрочь позабыл о пуговице в своем кармане... Вот она, он нащупал ее пальцами и стиснул в кулаке.

Констебль Саймон понял его без слов и понимающе улыбнулся:

– Просто не потеряй ее, ладно? – напутствовал он Джека, готового сорваться с места по возложенному на него поручению. – И держи нос по ветру. Договорились?

– Договорились, сэр.

– Вот и ладушки, – констебль вошел в кабинет и тщательно прикрыл за собой дверь. Джек побежал искать секретаря...

Тот отыскался не сразу – Джек старательно обходил стороной комнату с мертвой женщиной – и отыскался именно там, где парень думал найти его в последнюю очередь: он стоял над телом убитой гувернантки и глядел на нее в отрешенной задумчивости полностью погруженного в себя человека. Выражение вселенского отчаяния проступало в каждой черточке его по-женски миловидного, тщательно выбритого лица... Джек даже замер, не смея потревожить его словами, и невольно обратил внимание на сам предмет его пристального внимания: светлые волосы условно названной мисс Ховард, широкой волной спадали с одной стороны ее лица, а чуть распахнувшийся пеньюар демонстрировал стройную ножку от колена до щиколотки. Джек, никогда прежде не видевший женских ног, стыдливо отвел глаза...

– Что ты здесь делаешь? – грубо одернул его молодой человек, неожиданно выныривая из глубин созерцательной медитации. – Кто позволил тебе войти в эту комнату? Немедленно убирайся отсюда! Живо, маленький негодяй.

Джек даже опешил от подобного напора...

– Мистер Чендлер и констебль Саймон велели вам явиться в библиотеку, – выпалил он, пытаясь объяснить свое здесь присутствие. – Они хотели задать вам какие-то вопросы...

Маска негодования на лице секретаря мгновенно сменилась выражением полнейшей невозмутимости. Конечно же, только напускной… И Джек подивился его способности меняться вот так сразу, в одно мгновение.

– И все равно тебе здесь нечего делать, – кинул Ричардс с осуждением, уже направляясь к двери и пересекая порог быстрым, размашистым шагом.

Джек покинул роковую комнату едва ли секундой позже, но Ричардса уже и след простыл: паренек замер, словно стал свидетелем удивительно трюка, и даже взъерошил волосы на белокурой макушке. Таким его и застал Чарльз Баррет, появляясь из комнаты друга (тот, к слову, безгласной тенью маячил за его спиной) и подзывая Джека к себе...

– Мистер Баррет, – пролепетал тот в явном смущении, полагая, что его станут отчитывать за нахождение в неположенном месте, только молодой человек произнес совсем неожиданное:

– Тебя зовут Джек, не так ли? – Джек молча кивнул. – И ты друг мисс Блэкни, я правильно понимаю? – Еще один кивок подтвердил слова говорившего. – Прекрасно, – отозвался тот, хлопнув в ладоши, – в таком случае ты ведь не откажешься помочь нам в одном деле, мы можем на тебя положиться, не так ли, Джек?

Джек вполне ожидаемо снова кинул.

– Ты сейчас не с мистером ли Ричардсом говорил? – осведомился Чарльз Баррет, глянув в сторону друга, и Эдмунд Чендлер скептически заметил:

– Все это пустые домысли, Чарльз, и ты об этом знаешь.

– Брось, – одернул его приятель, – этот тип ведет себя странно, ты сам соглашался со мной. – И в сторону Джека: – Мы хотим обыскать комнату мистера Ричардса. Готов помочь нам в этом или нет?

– Мистер Ричардс только что отправился в кабинет к мистеру Чендлеру, они с констеблем Саймоном хотели задать ему пару вопросов, – выпалил Джек, подтверждая тем самым свое участие в намечавшемся мероприятии.

Молодые люди переглянулись.

– Тогда сейчас самое время отправиться в его комнату, – Баррет нетерпеливо дернул подбородком. – И твоя, Джек, задача – загодя предупредить нас о его появлении... Как думаешь, справишься? Ричардс не должен ни о чем узнать.

Несмотря на явное нежелание участвовать в «безумных» планах своего решительно настроенного приятеля, Эдмунд Чендлер все-таки последовал за Джеком и Барретом в сторону комнаты секретаря и, тяжело вздыхая, прошмыгнул в ее двери... Джек остался стоять у лестницы, вслушиваясь в шаги до странности притихшего дома.

И нежданная помеха, а вернее мисс Блэкни в ее лице, пришла вовсе не оттуда, откуда он было ожидал: та появилась из комнаты миссис Чендлер и удивленно осведомилась: