Она с глубоким вздохом откинулась на спинку скамьи и уставилась в небо. Над ними плыли облака, и она невольно стала всматриваться в них и вдруг ахнула от удивления.

– Ты посмотри, это облако похоже на Карла Закса! Вон нос, усы, а вон проплешина! – указала она на мужской профиль, пролетающий над ними.

– Кто-то балуется! Облака тоже магические все, не настоящие, – пояснил Дар, а потом улыбнулся, зажмурился и прошептал: – Облако несись, в цветок превратись!

Эли не поверила своим глазам: тучка собралась плотнее, и из неё начали вырисовываться белоснежные лепестки.

– Потрясающе… – выдохнула она. – Как ты это сделал?

– У меня далеко не всегда получается. Иногда я просто чувствую нутром, что всё получится, в голову приходят правильные слова, и заклинание срабатывает. Я их сам придумываю, – смущённо рассказал Дар.

– Эх! Как же красиво и хорошо! Я и не знала, что на крышах можно вот так отдыхать, греясь в лучах солнца.

– Тогда грейся впрок. На днях похолодает, и снег начнут пускать, вот увидишь!

Вскоре прогноз Дара начал сбываться. Через несколько дней в небе над школой повисли медленно танцующие снежинки, целующие на лету носы зазевавшихся учеников. Под ногами заскрежетал и захрустел пушистый снег, а из крыш потянулись ввысь белые густые столбы дыма. Почти все сменили свои ведьмовские головные уборы на вязаные шапочки, и только самые упёртые модницы всё ещё щеголяли в остроконечных шляпах, надетых поверх чепчиков.

Неделю назад Эли удивлялась большому наплыву покупателей в клубе травоведения за ягодами восковницы. А сегодня сотни красных и зелёных свечей, которые отлили из восковницы, украсили каждое окно на улице и площади.

Август, глава Старообрядцев, отвечал за празднество. Поэтому в его кружке Эли встретила коробку с декорациями: подвесками кристаллов и деревянных лун, феями на прищепках, венками из плюща и веточками ягод.

Стоило Августу выглянуть из-за коробки, Мрак прыснул со смеха. Эли пришлось шикнуть на него, хотя она и сама едва сдерживала улыбку – Август повязал три шарфа и надел пару шапок, варежки и несколько слоёв носков, натянутых поверх штанов, – сразу было видно, насколько серьёзно он относился к преданию о Йольском коте!

– Не мешало бы тебе сильнее укутаться. Может, одолжить варежки? У меня их много, – озабоченно спросил Август, разглядывая Эли из-под телескопических очков.

– Август, на улице не настолько холодно, – Эли взяла коробку. – Давай закончим поскорее, я ещё хотела позаниматься.

– Поскорее не получится, Йоль уже на носу – а столько дел! Нужно сходить за поленьями сразу после того, как украсим деревья. А почему Дар не пришёл?

– Да кто ж его знает, он вечно где-то витает!

Дар нашёлся на площади, когда они закончили развешивать игрушки. Он сбивал атамом сосульки, свисающие в ряд с подоконника. Эли замахнулась в него снежком, но случайно попала в Себастиана.

– Ой, прости…

– Ничего, я почти привык за сегодня, – ответил ворон с грустью в голосе.

– Мы идём в лес. Нам нужен кто-то, кто сможет держать топор, – сказал Август, дугой приподняв одну бровь над очками.

– Нарубить поленья? Это легко! – просиял Дар.

За школой снег ещё не выпал, но было зябко, а под ногами то и дело похрустывала корочка льда.

– Бр-р-р! Если ты предлагал варежки, зная, что снаружи так холодно, – обратилась Эли к Августу, – то так бы и сказал!

Август опасливо посмотрел по сторонам, явно выискивая йольского кота, нехотя снял один из шарфов и протянул его Эли.

– Нужный нам ясень растёт совсем рядом, – Август зашагал вперёд. – Не отставайте!

– А как ты собираешься его рубить? Ты что, не знаешь, что эти деревья живые? – всполошилась Эли.

– Это особенное дерево! Можно даже сказать, что мы ему окажем услугу. Каждый год у него отрастает мёртвый сухой сук. Если его не срезать – болезнь и какие-нибудь жуки-вредители могут перебраться на здоровую часть.

Задул сильный ветер. Эли показалось, что деревья, наклонившись над ними, зашушукались, словно обсуждая незваных гостей.

Дар шёл рядом, необычно собранный и серьёзный. Может, он тоже чувствовал на себе пристальное внимание леса, а может, был взволнован первой вылазкой за пределы школы.

Вскоре деревья расступились, и ребята вышли на полянку, где их взору предстал величественный ясень. Он раскинул голые ломаные ветви на десятки метров в ширину и высоту.

Подойдя ближе, Эли заметила сук, о котором говорил Август. Он был иссушен, а веточки, отходящие от него, почернели и скрючились.

Август разложил вокруг дерева по спирали камни, а потом достал из-за пазухи вонючий мешок. «Навоз!» – сразу догадалась Эли.

– Удобрения, – пояснил Август. – Если что-то берёшь – не поленись что-то и дать.

Присыпав почву вокруг ствола, он разрешил Дару приступать.

Дар подлетел к дереву и начал рубить сук. Тот оказался на удивление податливым, словно ясень сам желал от него избавиться, и спустя три удара ветвь повалилась на землю.

Когда Дар заканчивал рубить поленья, уже темнело, и Эли заметила между деревьями снующие огоньки. Она дёрнула Августа за робу.

– А, феи, – отмахнулся Август, будто увидел мух. – У них сейчас тоже полно дел. Если ближе подойти, можно услышать, как они поют – убаюкивают растения и волшебных существ, которым пора ложиться в зимнюю спячку.

– Давай подойдём? Очень интересно послушать!

– Не стоит! Сколько ты весишь? Как мы тебя потащим обратно, если решишь задремать под их колыбельные? Нам ведь ещё поленья нести!

– Хватит шушукаться, – весело покричал Дар. – Я закончил. Разбирайте.

Мрак ощетинился и увеличился в размерах, а потом взял в пасть одно полено. Август с Даром присвистнули от удивления.

– Мой фамильяр так не умеет! – ревниво пробубнил Август.

– А мы его никогда не видели. Кто твой фамильяр? Это какой-то жучок? – спросила Эли, наклонившись к брёвнам.

– Обещайте не смеяться и никому не говорить, – серьёзно попросил он.

Ребята дружно кивнули.

– Это книжный червь. Вообще-то… – он замялся, – личинка книжной воши, Psocoptera. Вы знали, что в действительности нет червей, которые бы поедали книги? Книжными червями называют личинки жуков. Он у меня в коробочке лежит большую часть времени, иначе, сами понимаете, легко потерять, ещё и книги мои портит…

Август набрал в охапку поленья и пошёл назад к школе, задумчивый и грустный. Эли с Даром разделили между собой оставшиеся и кинулись вдогонку.

– Никогда не слышала о таких фамильярах! Думаю, это большая редкость, – попыталась подбодрить Августа Эли.

– Я сдал экзамен по духоведению только с третьего раза – и то, преподаватели поставили «удовлетворительно» из жалости.