– Я поговорю с Тилем, – пообещала Эли, выйдя из задумчивости.

– Это как? Наябедничаешь, что я подходила? Я на минуту забыла, с кем говорю!

– Что ты от меня тогда хочешь?

– Перестань ворожить, опаивать зельем, околдовывать – чем бы ты там раньше ни занималась. И вообще подходить к нему, – злобно выпалила Зелда и умчалась прочь.

– Ну и ну, – раздалось позади, и, обернувшись, Эли увидела Дара.

– Ты слышал?

– Только про то, чтоб ты не приближалась… к Тилю, видимо?

– Ты знал, что они друзья?

– Конечно, в детстве часто видел их вместе. Любили обзываться из-за высокого забора, – он усмехнулся.

– У меня кое-что есть для тебя, – сказала Эли и достала шарф. – Это подарок к Йолю.

– Метёлки! Ого-о-о! Правда мне? – он вопросительно уставился на Эли и дождался её кивка. – Вот это да, такой тёплый и красивый! Спасибо, буду носить не снимая!

Дар тут же завязал шарф на шее, запрокинув его конец за спину.

– Садись на метлу! – он подвинулся.

Не задавая вопросов, Эли прижалась к другу, и они взмыли к острым крышам.

Облетев больничное крыло, они оказались напротив распахнутого окна Тиля.

– Экспресс-доставка друзей! – весело заявил Дар.

Оказавшись рядом с Тилем, Эли сильно смутилась, вспомнив слова Зелды. На всякий случай отошла на шаг в сторону – вдруг любовные мысли заразны!

Она встряхнула головой. «О чём я только думаю? Вот так незаметно и проникают подобные размышления! Потом от них не отделаться, они очерняют любую дружбу!»

– Спасибо, что вернул её. У меня серьёзный разговор к вам, садитесь.

Дар плюхнулся на кровать, а Эли аккуратно расположилась на краю.

– Речь пойдёт о той ведьме и о Карательном Отряде, – Тиль сделал паузу, дождавшись полного внимания друзей, и перешёл на шёпот. – Ведьма сама сдалась, добровольно…

– Что это значит? Имеешь в виду, она выдохлась, и ей пришлось сдаться? – спросила Эли.

– Не похожа она на ту, кто добровольно сдаётся в плен. Эта змея будет бороться до последнего! – возмутился Дар.

– Сначала дослушайте. Я был без сознания какое-то время и не подал виду, когда пришёл в себя. Я быстро понял, что ведьма следит за Отрядом, а не бежит от него сломя голову. Выяснив, кто из них командир, она устроила переговоры. Они о чём-то договаривались. – Губы и руки Тиля заметно посинели, пока он говорил. Он мелко задрожал.

Он взял со стола бутылёк, отпил несколько глоточков. Кровь снова прилила к конечностям, и он успокоился.

– Лекарство, – пояснил он.

– Командиром Отряда была некая Грета. Я не рискнул открыть глаза и не видел её лица. Ведьма сказала ей, что отдаст нас, если в тюрьме организуют встречу с левым крылом Совета старост. Обещала, что за важные новости, которые она имеет, старосты непременно отблагодарят командира всем, что та только попросит.

– Ну и что? Эта ведьма просто сумасшедшая! – воскликнул Дар.

– Я не закончил! Эта Грета сообщила, что глава левого крыла Совета и так приказал доставить ведьму живой и невредимой лично к нему, а не в темницу. И она обрадовалась, а потом сказала, что тогда сначала закончит дела с детьми. С нами. Она почти скрылась в лесу, когда командир вслед прокричала: «Только не мальчика!». Ведьма остановилась и услышала, что… – Тиль прервался, – я правнук того главы. Ведьма оставила меня и умчалась вглубь леса. Пока её не было, командир Грета на всякий случай прочитала надо мной заклинание забвения.

Эли прикрыла руками рот, только широко распахнутые глаза продолжали впиваться в лицо друга.

– Но разве это не значит, что ты должен был всё забыть? – шёпотом спросила она.

– Да. Но на мне амулет мамы, – Тиль вытащил из-под рубахи цепочку с аметистом. – И я успел мысленно к нему обратиться. На самом деле я и вправду на какое-то время потерял память, но на днях всё вспомнил.

Дар покраснел от негодования.

– Что с той девочкой?!

– Она лежит в палате по соседству. Без фамильяра. Ведьма вернулась через какое-то время и, передав девочку, позволила связать себе руки и пошла с командиром.

– Это бессмыслица какая-то! – крикнул Дар.

– Не хочу в это верить! – мелко задрожала Эли.

– Какой ужас! Какой позор для всего сообщества ведьм! Нужно немедля рассказать директору! – прокаркал ошарашенный Себастиан.

– Знаете, что делают с тем, кто раскрывает тайны Совета? Называют шпионами, и ничего хорошего это не сулит… Мне всё равно никто не поверит. Скажут, мол, у него помутнение разума – а ну такое пережить!

– А если не скажут?

Тиль покраснел как помидор.

– Я не хочу втягивать свою семью в скандал! Я не могу без серьёзных доказательств обвинить прадедушку. В конце концов, я не знаю, зачем…

– Зачем командир Отряда позволила лишить девочку фамильяра? – заорал Дар.

Он в ярости соскочил с кровати, схватил метлу и вылетел в распахнутое окно. Себастиан, каркнув на прощание, улетел следом.

– Не знаю, что и сказать. Мне сложно поверить в этот ужас… Отряд – это про справедливость ведь? Мне хочется думать, что тебе и правда это всё померещилось или приснилось… Но я верю тебе, – добавила Эли, когда Тиль прилёг на подушку и с грустью в глазах отвернулся в сторону. – Ты прав. Нельзя просто так обвинять членов Отряда, это воспримут как преступление.

– Я думаю поговорить с отцом на шабаше.

– Это правильно. Отец подскажет, как поступить. Или разберётся с этим всем, поговорит с дедушкой, так?

Тиль тяжело вздохнул.

– Может быть.

– Скорее бы тебя выписали! Без тебя мне приходится очень тяжко. Зелья взрываются, на пентаграмматике не успеваю писать, и лекции подглядеть не у кого, – она попыталась подбодрить друга, сменив тему разговора.

– А тёмная магия?

Пришёл черед краснеть Эли.

– Я пропускала уроки.

– Почему?

– Говорят, директриса заперла своего сына на время неразберих, ты в больнице. В классе: я, Зелда с Софией и Карл Закс, который мне абсолютно не нравится. Как думаешь, какая была обстановочка? Эти двое постоянно дразнили меня, а профессор делал замечания только мне!

– Ну ладно, я скоро выйду, будем вместе посещать занятия, – улыбнулся Тиль.

– Насчёт Дара не переживай, он вспыльчивый, но быстро отходит. Уверена, он всё обдумает и не будет тебя осуждать.

– За что?!

Эли посмотрела на Мрака, ища поддержку, но тот отвёл мордочку в сторону, мол, разбирайся сама. Он был сегодня подозрительно тихим.