Никто больше не нашёл, что ответить, и они в молчании вернулись ко входу в школу. Ребята уже открывали дверь, когда позади раздалось:

– Здесь что, собрали всех неудачников? Правильно, вам лучше держаться друг за друга!

Эли оглянулась и увидела Зелду. Она вышла из леса, неся под мышкой толстую тетрадь.

– Что ты здесь делаешь? – возмутился Август, отрегулировав фокусировку телескопических очков. – Первогодкам не положено выходить без сопровождения старших!

Зелда засмеялась.

– Провожу эксперимент. У меня есть специальное разрешение профессора Карла Закса. Я могу хоть каждый день выходить, что я и делаю. – Она плечом оттолкнула Августа и прошла в школу. – Терпеть не могу Йоль и ваши глупые устаревшие традиции.

Эли зашла следом и, балансируя с поленьями, догнала её:

– Ну ты и грубиянка. Оттого что ты всех обижаешь, тебе становится лучше?

– Мне было бы лучше, если бы вы сегодня не шумели в лесу. Вы помешали мне!

– Чему помешали?

– Если закончу эксперимент – узнаешь первой. У тебя дурацкая палка сейчас упадёт, – ответила Зелда и на прощание помахала ей рукой.

Эли попыталась перехватить полено, но оно всё равно упало. Мрак выплюнул своё из пасти и прорычал: «Ну и грымза!» И тут же сдулся в размерах.

* * *

Эли с утра убралась в комнате. Она подмела и отдраила всё, что успело покрыться грязью и копотью, а потом украсила потолок искусственными паутинами, купленными в лавке «Избушка ведьмовского быта». Подумав немного, выложила на камине веточки рябины. Вчера до позднего вечера она помогала Августу с раскладыванием ягод по подоконникам. Август объяснил, что и волшебным существам хочется в Йоль получить что-то вкусное, а удача улыбается тем, кто это учитывает.

Когда Август упомянул домовых, Эли воодушевилась, но когда он начал рассказывать о подкамниках (которые живут под камнями, и камень от того тяжёлый, что подкамник большой!), надфонарниках (которые гасят свет фонаря, когда ты проходишь под ним в одиночестве), шалопайниках (которые развязывают шнуровку на ботинках, шутки ради перепрятывают вещи и скрипят всем, чем можно скрипеть, когда ты ложишься спать), Эли всерьёз усомнилась в адекватности наставника. Неудивительно, что, кроме их троицы, никто в кружок в этом году так и не записался! Она даже задумалась, припоминая, точно ли в списке рекомендаций, выданном Сагой Эйк, был кружок Старообрядцев, а не что-то другое. Но о существовании домовых Эли знала, и с её стороны было бы грубо не угостить существо, тем более, если оно здесь живёт.

Завершающим штрихом она взбила подушку на кровати. Сегодня на праздник должны прилететь мама и тётя – Эли не хотела упасть перед ними лицом в грязь! Комната должна быть по-ведьмински уютной.

– Пожалуй, на котелке нужно было оставить копоть. А то ещё решат, что я не практиковалась, – пожаловалась она Мраку.

– И так сойдёт. А то опоздаешь!

Эли быстро накинула на шею шарф и выбежала. По улочке туда-сюда носились дети, но снеговики стояли в одиночестве, и даже гора слепленных снежков сегодня лежала без дела. Все готовились к приезду родителей, забыв об играх.

Свечи, расставленные на подоконниках, дрожали неровными огоньками. Больше всего их было на окнах столовой – свет, лившийся оттуда, ярко освещал дорогу, привлекая учеников. Как мотыльки, один за другим, дети слетались погреться и выпить разноцветного шоколада.

В столовой стояла красавица ель, украшенная гирляндой из россыпи звёзд и игрушками в виде солнца и луны в разных фазах. Эли вдохнула глубокие и горьковатые запахи еловых иголок и пряные ароматы корицы и гвоздики. С наступлением холодов эти специи варили с соком и не жалея добавляли в печенье и пироги.

На привычном месте у окна сидели Дар и Тиль. Оба молчали, один изучал потолок, второй – книгу.

– Привет, – сказала Эли почти вопросительно. – Как настроение?

– Да так, ничего… – Тиль оторвался от чтения.

– Нормально! – ответил Дар.

– Что с вами? Между вами будто чёрная кошка пробежала, – заметила Эли.

– Что за дискриминация?! Чуть что – кошки виноваты! Почему не собаки? – возмутился Мрак. – Уверен, это не кошачьих лап дело!

Дар хихикнул, Тиль улыбнулся.

– Мне как-то неловко было начать разговор первым, – признался Дар Тилю. – Я вообще-то хотел извиниться перед тобой за то, что вспылил и сбежал, не выслушав до конца.

– А мне было неловко оттого, что я разочаровал вас, – тихо ответил Тиль, смотря в сторону.

– Дети не виноваты в поступках родителей, а тем более прапрародителей, – очень серьёзно сказал Дар.

Тиль улыбнулся уголком рта.

– Скучаете?! – подскочила к ним Линька с подносом в руках.

Рыжие волосы девушки были убраны в сложную причёску, из которой торчали паучки на шпильках.

– Печеньки? Вам глинтвейн на клюквенном или вишнёвом соке? – спросила Линька и, не дожидаясь ответа, поставила кружки и тарелку с имбирным печеньем на стол, присев рядом. – Смотрите, сейчас полено зажгут. И будем пировать, пока оно полностью не прогорит, раньше утра никто не уйдёт спать!

В столовую зашёл Август, неся увесистое бревно ясеня. Он уложил его в камин под огромный котёл. Варево в котле в тот же момент чавкнуло, а затем забурлило так нежно, словно замурлыкало от удовольствия, и выбросило к потолку золотистый густой дым. Дым мгновенно распространился по залу, и из него посыпались маленькие блестящие звёздочки, которые оседали на столах и тарелках, но быстро исчезали.

Между столами ездили тележки, заполненные мясными и овощными блюдами, пирогами, соусами и кувшинами с соками. Стоило только назвать название блюда, как с нижней полочки выпрыгивала тарелка или чашка и на неё плюхался заказ.

– А когда родители придут? Шабаш ведь вот-вот должен начаться, – спросила Эли, потянувшись за глитвейном.

– На шабаш и придут, – ответил Тиль и откинулся на спинку стула, позволяя тарелке с овощами и мясом расположиться согласно этикету. Некоторое время он наблюдал, как вилка и нож выясняли, кто из них должен лежать справа, а кто слева.

– Всё так, а пока отдыхайте, – посоветовала Линька. – Сейчас начнутся представления. С каждого стола до́лжно что-то эдакое показать. Кто выступит от нашего?

Все дружно промолчали, посматривая друг на друга. Тогда Линька пожала плечами и встала на стул. Она прочитала заклинание, достала из кармана горсть сухих лепестков и подбросила в воздух – те превратились в алые цветы молочая и разлетелись, украсив подоконники и столы по всей столовой.

Зал зааплодировал и одобрительно засвистел. Со следующего стола выступил парень: из его рук вырвалась лента огня, облетела зал и уже возвращалась обратно, но столкнулась со встречным потоком воды – это третий стол показывал свои умения. Раздалось шипение, огонь обратился в пар. Из пара образовалась маленькая тучка, из которой пошёл дождик. Но тут же кто-то вышел вперёд, взмахнул руками, и лужа покрылась прозрачной корочкой, по ней поплыли маленькие утята изо льда. Потом были красочные взрывы с сияющими брызгами, не обошлось и без глупых приколов – какие-то шутники наслали на зал вонь тухлых носков.