Пусть это весьма почётная должность, гордость Асы была задета. Как и все аристократы, девушка желала, чтобы ей завидовали. Даже если она ненавидит своё положение и смотрит на Мэрит со стиснутыми от злости зубами, это ничего не значит. Она хочет, чтобы ей все завидовали и восхищались.

Но я могу выразить лишь усмешку и небольшой намёк на сочувствие. Бегать за никому дочерью барона, которая ещё недавно числилась простолюдинкой, — унижение, после которого подумываешь о самоубийстве. Ох, а сколько же она испытывает ярости!

Прелестно.

Мне нравится этот блеск в золотых глазах.

— Диана, — тихо начала девушка, буквально нависая надо мной и пронзая слегка безумным взглядом. — По-твоему, это повод для смеха? Смейся-смейся, вот только и я, пожалуй, посмеюсь. Мой отец также успел мне немного рассказать. Думаешь, что твой супруг тебе верен? Он уже завёл несколько любовниц на стороне, от которых ждёт наследников. А ты скоро покинешь этот мир. И убьёт тебя твой «любящий» супруг. Так у кого позиция хуже? У меня — прислужницы будущей королевы? Или у тебя… будущего мертвеца?

— Леди Аса, какие ужасные вещи вы говорите, — холодно произнесла я, даже не дрогнув. Это была битва. Битва эмоций. И правила просты: та, кто дрогнет первой и сорвётся, проиграет. Вот только с такими, как она, я жила с самого рождения.— Неужели ваша самооценка опустилась настолько низко, что вы готовы убирать за незаконнорождённой дочерью барона? Ну-ну, не нужно так! Уверяю, вы заслуживаете большего. Если так нужны деньги или работа, я могу предложить вам вакантное место горничной. Всё же «Святой» прислуживать в доме герцога лучше, чем у барона. Или вы решили пойти по стопам праведных и стать великомученицей? Ох! — обхватила ладошками щеки, делая вид, что всё поняла, а после закрыла глаза и прижала ладони к груди. — Я буду молиться за вас.

Светловолосую девушку уже трясло. Да, её воспитывали, как принцессу. Она всегда соперничала со мной во всём: в учёбе, в манерах, в этикете, в магии, в связях, в деньгах, в моде… Перечислять можно бесконечно долго, но нигде она не могла одержать победу. Вижу в её глазах, как она хочет ударить меня, но не может. Нельзя — отец ведь так и сказал. Их идея состояла в том, чтобы напугать меня, но они ошиблись. Я и так знаю, чего хотят вышестоящие — избавиться от меня, но при особых условиях. И всё же Аса не выдерживает и говорит то, что думает на самом деле.

— Говори, что хочешь, но знай, Диана: скоро ты умрёшь, — гневно выпалила девушка, переходя не на шепот, а, скорее, на скрипучее щебетание. — Мой папенька уже сказал мне, что тебя ждёт — забвение. И с твоим безумным супругом будет то же самое. Варвар последует за тобой. И я буду первая, кто станцует вальс на вашей безымянной могиле.

Я смотрела на девушку спокойно, холодно, без лишних эмоций и задала лишь один вопрос:

— Полегчало?

— А?.. — озадачилась Аса, но я уже игнорировала её и проходила мимо, гордо задрав подбородок.

И пусть хотя бы одна попытается тронуть.

Это будет конец.

Причём для них.

***

Должна признаться, я почувствовала лёгкость, уверенность и бесстрашие. Многие мне угрожали, портили моё имущество, ставили кучу магических ловушек, особенно около парты, за которой я сидела, в открытую никто не шёл.

Мои парты во всех кабинетах были исписаны проклятиями и пожеланиями скорейшей смерти. При этом преподаватели вели себя так, словно ничего не видят. Я видела, как много раз Эрик собирался вмешаться. Его злило, как со мной поступали мои недавние соратницы. Но я на них зла не держала: для меня они были стаей гиен, которые никогда не нападают поодиночке, только кучкой, и то только тогда, когда их противник устал, выдохся и больше не может сопротивляться.

Да. Именно это поведение им больше всего подходит.

Как-то раз брат всё же не выдержал и прибег к магии — создал небольшую шумиху среди юных леди. Ничего серьёзного: просто лил чернила на светлые формы учениц, из-за чего им приходилось убегать с уроков, чтобы переодеться. А порой в классе внезапно возникал ураган и уносил все школьные принадлежности на улицу. А у самых наглых представительниц женского пола ломались ножки стульев.

Часто прибегать к магии Эрик не мог. У него мана имела редкий насыщенно-голубой цвет, чем-то напоминающий природную горную энергию. Конечно, вначале такие вспышки ничем не отличались от баловства, но его всё же могли разоблачить по цвету магии, так что я попросила прекратить это.

Что касается Мэрит, она вообще не участвовала в издевательствах надо мной и порче моего имущества. Нет-нет, она всё видела, всё слышала, всё знала, но!.. игнорировала. Словно ничего и нет. Андрес также предпочёл отмалчиваться. Единственное, что он порой говорил, чтобы как-то отреагировать на одноклассниц это: «Слишком шумно».

Истинный принц, не так ли? Если ранее я думала, что он также пришёл в себя, то теперь всё вернулось на круги своя. Прежде Андрес всегда оборачивался в мою сторону, словно испытывал любопытство. Сейчас же… полное игнорирование и только Мэрит перед его глазами.

Уверена, девушка успела вернуть его расположение, прибегнув к магии, но к какой? Не ясно. За всё это время она абсолютно не использовала магию. Даже природную энергию не употребляла, что весьма странно. За один учебный день использовать два или три пузырька с маной считалось нормой. Во время обучения я использовала значительно больше.

Свейн вновь пропал. Никто не знал, где он и что с ним случилось. Он снял с меня проклятие — и всё: я его более не видела. У меня есть версия, что юноше стыдно появляться в академии с синяками на лице. Братец имеет удивительные творческие способности — так украшать людей может не каждый.

Но, несмотря на всё вышеперечисленное, время шло. Я ждала вестей от Эджила, которого не было уже несколько дней. Думала, что он исчезнет всего на сутки или двое, но молодого мужчины не было уже четыре дня. Это нервировало, так как я даже не знала, как с ним связаться. Я переживала ровно до тех пор, пока сам герцог не связался со мной. В своей комнате на кровати я нашла конверт с письмом.

На концерте, на месте скрепления воском, имелась печать семьи Воланд, а с лицевой стороны лишь одно слово: «Диана».

Эджил всегда казался мне интересным собеседником, любящим поговорить, но то, что было в письме, слегка удивило:

«Сегодня. Девять вечера. Приходи одна к восточному озеру.

Э.»

Мне показалось, что письмо слишком короткое. Почерк ровный и читаемый, но несколько обрывистый. При этом несколько смущал герб семьи Воланд. Такую восковую печать очень трудной найти. Да и вряд ли какой-либо мастер решится на её создание, ведь аристократ в таком случае вправе подать на мастера в суд и отобрать всё его имущество.

Это оригинал, но… слова…

С каких это пор он ко мне на «ты» стал обращаться?

Как странно…