— Откуда ты знаешь?

— Ты и сама догадалась. — Его смех напоминал бьющийся лёд. — Ты всегда была сообразительной девушкой, Аксирлия Лардаг.

— Прекрати произносить его! — прижав ладони к ушам, закричала я.

Но всё равно слышала своё истинное имя. А это означало лишь одно — заклинание, которым ударил Крылатого мой брат, больше не действует. Энтон вспомнил то, что должен был забыть.

Теперь я — собственность.

Леори…

— Подойди, Аксирлия Лардаг! — снова приказал эрр.

Я забралась на подоконник и уже приготовилась прыгнуть, как увидела внизу Повелителя. Он поддерживал моего брата, а Риард едва шёл и наваливался на спасителя всем телом. Следом, надрывно кашляя и оглядываясь, плелась Полин.

Я замерла на миг, ощущая, как забилось сердце. Демен нашёл их! Повелитель, будто почувствовав это, замер и медленно поднял голову. Наши взгляды встретились, и у меня дыхание перехватило…

— Иди ко мне, Аксирлия Лардаг! — рявкнул Энтон, и я подалась к нему.

Не желала этого, но не могла противиться магии истинного имени. Прыгнула, а Демен, отпустив моего брата, рывком взвился в воздух. Но был тут же сметён волной магии такой силы, что ударился спиной о стену. Крылья Повелителя обратились в сизый туман, который бесследно растаял. Всё произошло в мгновение.

А я наверняка разбилась бы, не подхвати Энтон меня на руки. Я же смотрела лишь вниз и не могла поверить своим глазам. Один из сильнейших Крылатых повержен?

— Энтон, поторопись! — услышала сверху знакомый женский голос. — Действие ослабляющего зелья не вечно. Ещё немного, и нам с Деменом не справиться!

Вскинув голову, я с ненавистью посмотрела на Билойю. Женщина парила над нами, а рядом с ней покачивались два эрра. Их лица мне показались знакомыми…

Ароны!

— А где же Марэн? — вырвалось у меня. — Почему его нет? Или… Неужели это мой добрый «дядюшка» устроил отвлекающий пожар?

Билойя не ответила, да я и не ждала.

Крылатые взвились в небо, и у меня заложило уши. Зажмурившись, я думала лишь о том, что моему брату ничего не угрожает. Полин позаботится об этом дурашке. Надеюсь только, что ведьма не даст слабину и устоит перед Риардом. Или выйдет за него замуж… Если колдун позволит.

Обо мне же можно забыть. Потому что я не вынесу ожидающего ужаса. Я лучше умру, чем стану безвольной куклой… Но даже роскошь покончить с собой мне может быть недоступна, если Энтон прикажет жить.

Я закрыла глаза, и по щеке скользнула слеза. Лучше бы я призналась Повелителю…

Работать его «женой» не так уж плохо. Я бы могла исполнить свои мечты и на самом деле изменить отношение к метаморфам. Мне всего лишь стоило согласиться. Не такой Демен и плохой, как я думала, раз он вытащил из огня моего брата и подругу. И пытался спасти меня. Мне было приятно думать так.

Летели мы недолго. Да я и не сомневалась, что окажусь в доме Билойи. Стоило Энтону отпустить меня, отбежала как можно дальше. Мужчина лишь усмехнулся. Да я и сама понимала, что бесполезно, но ничего не могла с собой поделать. Быть рядом с ним — мучение!

Билойя влетела в окно и, сложив крылья, сразу подошла к Энтону.

И обняла его.

— У нас всё получилось… Поверить не могу! Я до сих пор вся дрожу.

— Успокойся, — отодвинул её эрр. — Возьми себя в руки. Это ещё не конец.

— Ты уверена, что Демен пойдёт на сделку? — спросил один из аронов и прищурил светло-голубые глаза. — Не похоже, что она ему нужна.

— Ты поглупел на старости лет? — располагаясь в кресле, проворчал второй, с двойным подбородком. — Он объявил её своей избранницей, зная, что девчонка никто!

— Он не выглядел влюблённым, — настаивал голубоглазый. — Будь у него чувства, вынес бы из пламени её.

— Именно так и было бы, но я помешал, — покосившись на меня, холодно хмыкнул Энтон. — Эта леори очаровывает не только внешностью, но и умом.

— Даже ты не устоял, — ехидно заметила Билойя.

— За свою ошибку я сполна заплатил зельем забвения.

— И временем, которое могло быть нашим, — прошипел толстый арон.

Дрожа, я прижалась спиной к стене.

Так я приманка?

Я сидела в большой тёмной комнате и невидяще смотрела перед собой. Сначала я обрадовалась, что меня оставили одну, — очень давило присутствие Энтона. Но уже скоро я начала нервничать всё сильнее.

Вскочила и в который раз проверила двери и окна. Убедившись, что всё заперто, подошла к зеркалу и посмотрела на своё отражение. Провела ладонью по щеке, медленно меняя внешность.

На меня смотрел Демен. Я коснулась кончиками пальцев правильных черт его лица: квадратный подбородок, чувственные губы, высокий лоб. Повелитель был далеко и так близко. Права ли Билойя? Придёт ли эрр за мной? Ясно, что ароны приготовили ловушку.

Скрипнула дверь, и я закрыла лицо. Полностью обратившись в слух, считала шаги. Когда на плечи легли тёплые ладони, даже не вздрогнула.

— Ждала меня? — Шёпот обволакивал сладким ядом и выворачивал сердце наизнанку, бередя едва зажившие раны. — Мечтала увидеть снова?

— Да, — уронив руки, призналась я. И, глянув на отражение Энтона, горько усмехнулась. — Чтобы вырезать тебе сердце.

— Оно и так твоё. — Мужчина провёл губами по моей шее.

Стоило огромных трудов, чтобы сдержаться и, развернувшись, не дать ему пощёчину. Покачала головой:

— У тебя его нет. Только существо с камнем в груди может соблазнять девушку, которую собственноручно сделал сиротой.

— Я не убивал твоих родителей, Ир, — резко сказал он. — Они сами выбрали свою судьбу! Я действительно полюбил тебя. А ты…

— Ты полюбил во мне то, что я могу принимать вид другой девушки, — яростно перебила я. — Лжец! Ты использовал меня дважды. Ненавижу тебя!

— Не страшно. — Он дёрнул уголком рта и сузил глаза. — Ты меня полюбишь. И будешь делать это так страстно, как захочу. Отплатишь за унижение сполна!

— Я не подсылала к тебе брата, — устало объяснила я. — Но рада, что Риард раскрыл мне глаза.

Сколько раз я произносила эту фразу? Не помню. Но Энтон не поверил тогда, не изменил своего мнения и сейчас. Когда понял, что с моим лицом ночью к нему в комнату пришёл мужчина, то разозлился так, что обвинил Риарда в покушении на свою жизнь. Как я ни умоляла бессердечного эрра на коленях, он приказал стражникам арестовать метаморфа.

Без суда и следствия, лишь по одному слову Крылатого, мой брат оказался в тюрьме.

Но спас меня, опоив эрра зельем забвения. Тот не мог использовать моё истинное имя, что разозлило мужчину ещё сильнее.