поспать, мы сели там, возле пирамиды, и все время следили за комнатой. Если бы приблизился кто-то подозрительный, мы не могли его не заметить.

— Это факт, — поддержал его Эрик.

— С десяти часов утра ни сюда, ни к этому этажу никто не приближался.

— Мистер Алексон сказал вам это сегодня утром? Чтобы вы дали ему еще поспать?

В это время раздались чьи-то шаги, поднимавшиеся по лестнице.

— Да, правильно, — ответил Сполдинг.

— В котором часу?

— Примерно в десять утра.

— Шеф, у входа в то здание ребята пытаются войти внутрь, но их не пускают, — доложил, поднимаясь по лестнице, полицейский в форме.

— Прошу вас, мистер Гордон, — сразу же обратился к нему Эрик.

— Хорошо, пока я не подам сигнал, ждите у входа. А ребятам передай, что мы готовы подождать, когда кончится их работа, но взамен просим, чтобы, пока мы не кончим свои дела, никто ни на шаг не покидал этот остров без моего разрешения.

Полицейский кивнул и затопал вниз на лестнице.

— Кроме той большой двери, есть еще выходы из этого здания? — спросил Декстер у Эрика.

— Вон там, — кивнул тот.

Там, куда он показал, виднелась дверь с железной решеткой, которая выходила на подвесной мост, торчащий как копье, воткнувшееся в стеклянную пирамиду. Начальник полиции повернулся и внимательно посмотрел в ту сторону.

— Вижу, — пробормотал он. На лице его было такое выражение, словно ему не нравилась предложенная сценография.

— Но та дверь заперта, и единственный ключ от нее, похоже, лежит в кармане пижамы мистера Алексона.

— Вы прикасались к трупу?

— Нет, ключ было видно на просвет. Поэтому я не могу утверждать ничего с полной уверенностью. К тому же эта дверь открывается наружу, и она уперлась бы в колючую проволоку, намотанную вокруг моста, и поэтому не могла бы открыться. Значит, не будет ошибкой утверждать, что выход из здания только один, через ту большую дверь.

— Ага.

Начальник полиции имел привычку шмыгать носом, сталкиваясь с непонятной проблемой. Реальные происшествия не имеют ничего общего с детскими историями из детективных романов, хотелось сказать ему.

— Итак, мистер Сполдинг, на чем мы остановились? В десять утра вы видели лицо своего нанимателя мистера Алексона. То есть вы убедились, что он был жив.

— Нет, не так. Мы слышали его голос через дверь. «Голова раскалывается, дайте мне еще немного поспать!» — крикнул он.

— Значит, слышали только голос… Раньше такое бывало?

— Нет, это впервые. Да нас ведь и наняли только три недели назад.

— Понятно. И вы пока толком не знали, страдает ли глава корпорации «Алексон» мигренями?

— Точно так.

— Откуда взялась эта дыра в двери?

— Я проделал ее газовым резаком, — вставил Эрик.

— Газовым резаком? А другого способа не было? — спросил без смущения фэбээровец.

— Да, мы решили, что другого способа нет. В этой комнате три окна. Все они маленькие, а в два из них даже голова не пролезет. Третье — размером двадцать на двадцать сантиметров, тоже тесное. К тому же оно расположено слишком высоко над лестницей.

Эрик пальцем показал воображаемое положение окна на стене.

— И еще: эта дверь надежно сделана из толстого железа, в ней нет замочной скважины, пригнана она очень плотно. Упирается в железную раму, закрепленную по периметру, причем между дверью и рамой имеется резиновая прокладка, так что даже нитку не просунешь. Классическая запертая комната.

Услышав столь любимое непрофессионалами словосочетание — «запертая комната», — начальник полиции хмыкнул.

— Связаться с нами, прежде чем дырявить дверь, в голову не пришло?

— А если б мистер Алексон просто принял снотворного, вы бы нам почетную грамоту выдали? «Выражаем благодарность охраннику Рикки Сполдингу за то, что он доверил полицейскому управлению Нового Орлеана разбудить своего хозяина»! — быстро отреагировал Сполдинг.

— Ладно, признаю2, что решение вырезать дыру в двери было обоснованным, но вот то, что не было другого способа…

— Был! Подложить динамит и высадить дверь — это, наверное, полиция больше бы оценила. А, ребята? — ответил Сполдинг, вызвав усмешки у остальных охранников.

— Тут же не война во Вьетнаме, — сказал Джозеф О’Коннор, и на этом, похоже, препирательства между охранниками и полицией завершились. Полиция никогда не ладила с охранниками.

— Наверное, придется отправлять на вскрытие, но из такой глухомани доставить труп в больницу то еще развлечение.

Как только начальник полиции проворчал это, на лестнице появились четверо мужчин. Двое из них, в белых халатах, принесли что-то, выглядевшее как смотанное полотно, прикрепленное к длинным палкам. Это были носилки. Спустить отсюда тело Алексона и доставить его до шоссе было совершенно точно непростым делом. Вертолеты обычно предпочитают не летать ночью. Да если б один и прилетел, сесть на острове было негде.

Тут как раз открылась железная дверь и появились Чарли Рупертон с Нельсоном Макфареном из ФБР.

— Мы закончили, — сказал коронер.

Кивнув в ответ на эти слова, мужчины с носилками зашли в комнату и развернули их на полу. Свернутое в носилках одеяло пока отложили в сторону.

Мужчины присели с двух сторон от тела Ричарда Алексона и стали клеить к полу белую ленту по его контурам. Покончив с этим, они медленно подняли труп и перенесли его на носилки. И даже на носилках он продолжал плыть.

— Еще раз скажите этим там, внизу, чтобы на мост никого не пускали, — с нажимом сказал Декстер Гордон мужчинам.

Они кивнули и, с трудом вписываясь в поворот лестницы со своими носилками, стали осторожно спускаться. Покойник лежал на носилках не в обычной позе, поэтому мужчинам пришлось быть вдвойне аккуратнее.

Пока все смотрели, как выносят тело, двое других мужчин уже зашли в комнату и стали повсюду распылять алюминиевый порошок для снятия отпечатков пальцев.

— Этот странный покойник умер уже довольно давно. Даже внутренние органы совершенно остыли. Смерть в духе всего их проклятого клана, — сказал Чарли Рупертон.

— Насколько давно?

— Точно сказать можно будет только после вскрытия. Но по крайней мере целый день прошел.

— Говорили, в десять утра был совершенно в порядке, — сказал начальник полиции, — так докладывали его гениальные охранники.

— В десять утра? — спросил ветеран-коронер удивленным голосом.

В это время от подножия башни раздался оживленный шум, как в момент окончания рабочего дня на Манхэттене. Съемки завершились, и танцовщики высыпали из пирамиды, торопясь подышать свежим воздухом и добраться до туалета. У начальника полиции Декстера Гордона и Нельсона Макфарена из ФБР на лицах одновременно появилось суровое выражение, и, опираясь на поручни, они посмотрели вниз.

Эрик хорошо понимал, о чем думает Декстер, — чтобы его подчиненные сработали четко и никто не покинул остров.

— А чем не нравятся десять часов? — спросил фэбээровец.

— Сейчас сколько? — задал Чарли встречный вопрос.

— Четверть третьего ночи, — ответил Нельсон Макфарен. Из-за шума внизу ему пришлось говорить громче.

— Гм… — хмыкнул Чарли и стал что-то вычислять, уставившись в пространство, — значит, прошло порядка шестнадцати часов. Не могу утверждать, что это совершенно не сходится, но…

— Что именно? — с нажимом спросил Декстер, ухватившись за эти слова.

— В таком случае он должен был сразу после этого срочно умереть, иначе не успел бы, — сказал Чарли как бы с некоторым внутренним сопротивлением.

— Не успел бы? Это в каком смысле?

— С момента смерти прошло больше десяти часов. Он должен был умереть самое позднее в десять утра.

— То есть он умер сразу после разговора!

Декстер почти кричал. Лицо его было, как и прежде, невозмутимо, но голос окреп, и, видя, как он энергично потирает руки, можно было понять, что начальник полиции пребывает в прекрасном расположении духа.

— Ну что ж, круг сужается? Да, Чарли? Алексон умер сразу же после того, как эти гении охраны слышали его голос… Ну же, отвечайте немедленно — что и где вы делали сразу после того, как слышали голос мистера Алексона?

— Завтракали в этом здании, — мрачным голосом ответил Рикки Сполдинг.

— Завтракали? То есть ели, что ли?

Чем грубее говорил Декстер,