Христовой. С Божией помощью преподобный отец Михаил построит храм на берегу Днепра и будет в нем совершать службы.

Выпитый мед гулял в крови киевского наместника, он видел себя на киевском троне. В слабеющем Хазарском каганате начались смуты и бунты, они подрывают силу каганата лучше любого внешнего врага. Многие из хазар примут новую веру, – не сомневался Дир, и это станет закатом Хазарского каганата.

Блюда сменяли друг друга, кубки наполнялись медом. Патриарх Фотий обсуждал с будущим первосвятителем Киевским Михаилом строительство храма на Замковой горе, Дир строил планы на киевский трон, на который ему так и не суждено будет сесть, а яд медленно отравлял кровь богослова Константина Философа – будущего просветителя Кирилла Солунского.

Вещему Олегу оставалось только ждать.

* * *

… «Ждать» – Олег ненавидел это слово. Пусть у него впереди вечность, он не собирается сидеть сложа руки и ждать, пока кто-то использует Небесный Круг Сварога, чтобы устранить Вещего Олега!

Круг служил картой звездного неба, по карте маги рассчитывали движения светил и могли видеть будущее. В неопытных руках Круг оставался бесполезным куском металла.

Ведическим знаниям и магической практике Олега обучал сам великий Мике, окончивший школу астрологов в древнем городе Селевкия, что на реке Тигр. После смерти Мике только Олег по праву мог занять его место!

Злость свою Олег вымещал на Чернокрылом змее, духе Тьмы, который служил теперь волхву вместо Чешуйчатокрылого:

– Как ты посмел не предупредить меня? Или ты не знал, что нет ничего важнее Сварожьего Круга для меня? Когда нужно, от тебя не дождешься помощи. Сгинь, нечисть, и не появляйся до особого распоряжения. Чтоб я тебя не видел и не слышал! Будешь корпию щипать для похода. Кыш!

Отдохнуть душой Олег отправился в Псковские леса, в одинокую избу, где под присмотром Свенелда и Асмолда жила его дочь Ольга.

Ольга росла сорвиголовой, не признавала никакой власти над собой, за все хваталась, всюду совала носик. Няня не могла совладать с баловницей, только Олегу удавалось приструнить девчонку, да и то ненадолго.

Движениями, лицом и даже голосом – мелодичным и негромким – Ольга повторяла Ружнену. Но этот дивный мелодичный голос обладал особой властью над всеми, в том числе и Олегом. Слушая лепет дочери, Олег и сам молодел. Он катал дочь на лодке по озеру, учил плавать, гулял с ней по лесу, показывал, как отыскать обратную дорогу. Учил ставить силки и распознавать голоса птиц. И, конечно, не забывал приносить жертвы богам. За Русь, за Ольгу и Игоря, за их будущее.

… Прошло время, и Олег исполнил обряд на посвящение отрока Игоря в воины: повесил на шею княжичу оберег – рог тура, обвязал тем самым поясом, что подарил Рюрик сыну при рождении. Пристегнул к поясу мальца меч, посадил на коня и, читая заговоры, трижды обвел коня вокруг святилища. В тот день в жертву богу Перуну был принесен пленный христианин.

Время ожидания для Олега прошло, настало время действий.

Племянник Игорь стал главным человеком в жизни Вещего Олега.

Мальчик рос крепким и смышленым, выказывал явную склонность к оружию и потешным боям. Характером Игорь напоминал Гостомысла: был послушным, рассудительным и обстоятельным, даже когда дело касалось пустяка, такого, как выбор яблока или дудочки для игры. В игре Олег показывал племяннику, как нужно держать меч в бою, как обороняться, учил повадкам зверей и птиц.

– Из Игоря выйдет отличный охотник и воин, – обещал Олег.

Рвение Олега породило ревность в Рюрике:

– Это мой сын, Олег, не твой, – заметил он. – Ты готовишь наследника мне, а не себе.

С этого времени Олег стал осторожен, и осторожность окупилась сторицей.

Снова и снова Олег убеждался: боги помогают ему.

Бьерн Железнобокий отправлялся в Нортумбию, чтобы отомстить саксам за смерть своего отца Рагнара. Узнав об этом, затосковал князь Рюрик по дальним походам, боям и опасности, будто в него вселился дух войны.

– Боги обещают победу, – обнадежил князя Олег, проведя обряд.

Это была полуправда. Гадание по поступи коня сулило победу и случайную смерть, но никто не заметил обмана.

– Не ходи, – просила мужа Ефанда, – я не верю коню и Олегу не верю. Сердцу своему верю. Не ходи! – В ее чреве росло дитя Рюрика, и она страшилась разлуки.

– Олег – брат твой, – напомнил Рюрик жене, – и дядька нашему сыну. Отомстить за смерть Рагнара – долг каждого ререговича.

Слезы Ефанды не остановили Рюрика, он был одержим походом.

Простившись с женой и сыном, Рюрик погрузил на драккары дружину и отплыл в Хедебю, чтобы присоединиться к рати Бьерна.

Старый знакомый, Чернокрылый предстал перед Олегом со змеиной улыбкой:

– Ты не остановишь Рюрика?

Остывшее сердце Вершителя судеб не шевельнулось, не дрогнуло в груди. Оно билось ровно и бесстрастно – как учил Мике.

– Пошел прочь, нечисть, – шикнул Олег. Вся эта камарилья повадилась последнее время являться без приглашения.

Нет, он не станет останавливать Рюрика, но сделает все, что положено, устроит пышную тризну и проводит Рюрика в последний путь, как подобает проводить потомка Гостомысла. И память о нем не померкнет в веках.

Слуга и воевода своего господина Олег Вещий пошел в поход вместе с князем Рюриком – чтобы до конца быть с Рюриком и подхватить авторитет и власть Рюрика по праву и долгу.

Как и обещал Олег, поход был успешным.

В отместку за жестокую казнь Рагнара Лодброка норманны подвергли короля Нортумбии Эллу самой жестокой из всех пыток, известных викингам. Не щадя никого, карали жителей острова, и стерли с лица земли владения короля. Драккары захватчиков едва вмещали награбленное, но надвигались холода, и Рюрик собрался в обратную дорогу. Воодушевленный победой, князь решил сократить путь через владения лопи и карелов. Воеводы Валлт, Фарлаф и Стемид остерегали князя:

– Земли чужие, ты не знаешь этих племен, не знаешь, чем они живут, в каких богов веруют.

Рюрик был непреклонен.

– Мы – русы, – хмурился он, – пусть знают наших.

Землю укрыл первый снег, когда драккары князя Рюрика вошли в реку Лугу.

В этих спокойных и безопасных местах некого было опасаться, и Рюрик не ждал засады. Однако это была засада, и устроил ее давний враг Рюрика – бежавший из Полоцка воевода Калев и сын его Колыван. Новуград стоял между ними и Киевом, как кость в горле.

Разведчики Калева донесли, что Рюрик с богатой добычей, но с небольшим войском возвращается в Новуград через земли лопи и карелов. И Калев с сыном спешно направили свои дружины навстречу Рюрику.

Поджидая новгородцев, чудские воеводы обещали карелам и