Мантикора стояла на четырех львиных лапах и водила из стороны в сторону своим длинным скорпионьим хвостом с острым, как бритва, наконечником, выпускающим розовый яд. Здоровая и волосатая, она одним видом внушала ужас. Самой пугающей чертой внешности было заросшее черной гривой подобие лица человека…

В этот момент из сумки Ларса выпрыгнул лисенок. Он принюхался к мантикоре, повернул нос к людям и без страха улегся на снег, всем своим видом показывая, что не намерен убегать.

«Даже этот мелкий комок шерсти не боится, почему я должен остаться в стороне?»

Мэйсон хотел уйти, как приказал капитан Молин, но Ларс остался на месте. «Артур точно умрет, если мы не поможем».

К всеобщему ужасу из пещеры выбралась ещё одна зверюга. Такая же отвратительная, но с колючим хвостом и торчащими из тела иглами.

– Боги помогите нам… – прошептал Мэйсон.

В это время Конор запел какую-то песенку. Его мучали галлюцинации.

Мантикоры бросились на «еду». Ларс метнулся к мешкам Артура, чтобы найти клинки.

Капитан выехал против чудовищ в полном облачении, с копьем наперевес. Видя, что выбора не остается, Мэйсон присоединился к нему.

Наверное, зверюги испугались огромного рыцаря, потому что без какого-либо совета они первым делом кинулись на Артура, преодолев нужное расстояние за считанные секунды. Уверенным движением Молин поймал на лету первую мантикору и вонзил копьё в самое сердце. Правда, удержать массу льва он не смог, и тут же выпал из седла. Ножеобразный хвост ударил коня, и тот придавил Артура. Острые когти зверя успели ранить рыцаря в трех местах, прежде чем чудовище ослабло.

Ларс нашел клинки и схватил по одному в каждую руку. Когда он наконец присоединился к бою, то стал свидетелем того, как вторая мантикора, обнажив зубы, вцепилась в горло Артура.

Мэйсон подбежал к ней сзади и ударил. Но зверюга закрылась шипастым хвостом, словно это был железный клинок. Рыцарь не растерялся и начал наносить последовательные удары с разных сторон. Мантикора защитилась играючи. Она резко ушла вниз, пролетела под конем, отсекая скакуну ноги, и, мелькнув хищным взглядом, сделала выпад зубами.

Мэйсон ударил её по голове, прямо в полете. Лошадь рухнула под ним, но он ловко перекувырнулся. Жаль только, не заметил нависший над ним хвост…

Одного удара хватило, чтобы спина покрылась иголками и начала кровоточить. Мэйсон попробовал подняться, но ключица оказалась сломана от удара. Его рука, держащая меч, безвольно лежала на снегу. «Вот и всё», – подумал он. Зубы мантикоры были уже близко.

Раздался свист, и искрящийся рунами клинок пролетел мимо Мэйсона. Ларс успел бросить его на бегу. Волшебная сталь отрезала шею чудовища, словно листок с дерева. Уродливая голова покатилась по земле, забрызгивая снег черной жидкостью.

Принц выдохнул и отдышался. «Похоже, здесь обосновались только две мантикоры. Они не любят жить стаями…»

Лисенок прижался к ноге, будто говоря: «Всё хорошо».

Перед Ларсом стонал Мэйсон, позади пел песню Конор. Капитан Молин лежал без движения – он погиб…

* * *

Сигурд струсил. Он бежал сломя голову, пока не оказался в надежной деревне у подножия горы. Сотни раз ему рассказывали истории о страшных чудовищах и постоянно повторяли: если видишь опасность – беги. Вот и сейчас, ноги унесли его подальше, забыв о достоинстве.

«Они не выживут», – решил он.

И всё же совесть догнала его. Затылок по-прежнему болел, напоминая о полученном уроке мужества.

«Я их бросил. Но мог ли я помочь? Из оружия у меня только нож. Правда, я мог подержать лошадей и помочь раненым… Нет. Не думай об этом. Они умрут там… И в отличие от них, я смогу водить путников», – успокаивал он себя.

Но через некоторое время с горы спустился самый молодой из странников. Ларс приехал на одной лошади и привел трех мулов с провиантом и тяжело ранеными. Он был не похож на рыцаря, но ему удалось вернуться целым из схватки с мантикорами. Оказалось, что у него полно денег. Без особой вежливости он заставил крестьян помогать, пообещав награду.

Сигурд почувствовал себя ещё хуже, когда увидел привязанных к седлам людей. «Этот молодой рыцарь в одиночку обрабатывал раны и укладывал товарищей на лошадей. Сколько же сил он приложил? Я ничем не был полезен…»

Жители собрались толпой, привели доктора, забрали громилу Мэйсона вместе с раненым Конором на лечение. Ларс заплатил им вперед. Отдал двадцать золотых просто за кров, еду и лекарства. Он явно не знал цену деньгам, ведь этого было слишком много…

После устроили поминки. Ларс приказал жрецу света, чтобы тот похоронил главного рыцаря Артура, соблюдая старый обычай. Разумеется, за отдельную плату. Деревенские охотно присоединились к процессии, чтобы потом получить бесплатную выпивку. Правда, на протяжении всех похорон Ларс не выглядел грустным. Он не скорбел и не грустил по покойнику. Скорее даже наоборот. Ему было абсолютно всё равно.

Оставалось загадкой: зачем он потратил столько денег? Будь он лордом – ещё куда ни шло, но он ведь межевой рыцарь…

Во время погребального обряда глаза Ларса и Сигурда пересеклись. Проводник понял: «Он презирает меня».

Этот таинственный молодой рыцарь так и не подошел к Сигурду. Не сказал ни слова. Не наказал. Не попробовал убить. Он оставил половину вещей вместе с Мэйсоном и вручил на попечение жителей двух лошадей. Даже не взглянул на труса. Просто уехал в Литос…

* * *

Он прибыл в чужую страну в одиночку. Ларс много раз слышал о плодородных землях Литоса. О мире, который поддерживается в республике. О добрых и гостеприимных людях, которые всегда улыбаются, танцуют и поют. Но здесь…

По пути попадались только разрозненные деревеньки со скудными домами и большими огородами. Люди работали, как проклятые: дети, старики, взрослые – все в поле, что утром, что вечером.

«Похоже, налоги давят на простых жителей. Зачем Совету Семи столько золота?»

На проезжего рыцаря смотрели, как на бездельника. «В Литосе нет войны, а значит, любой рыцарь – это комнатная собака с копьем…» – догадался Ларс.

Ни одной улыбки. Уставшие лица там и тут.

Некоторые дома были без крыш, другие не достроены. Никаких базаров. Всё совсем не так, как рассказывал Конор. «Действительно, ведь он был здесь много лет назад».

Хотелось бы остаться на ночлег, но жители выглядели слишком неприветливыми. Они явно не собирались приглашать чужака в дом. Тем более рыцаря с оружием…

Пришлось ехать в Гонс. Один из самых крупных городов Литоса. Именно в нём зародилась первая торговля. Из него потекли караваны в Арнол.