— Я никогда не пойму, что ты чувствуешь. Но, Лилибаг, я могу попытаться помочь тебе понять, что ты не одна. Я могу попытаться сделать боль терпимой. Ты такой замечательный человек. Я не смогу жить с самим собой, зная, что ты умерла, и я даже не пытался уберечь тебя от этого, — говорит он, проводя пальцами по моим волосам.

Как бы мне ни хотелось ему верить, ничто не могло изменить моего мнения. Но вместо того, чтобы еще раз сказать ему, что мне не нужно его спасение, и что я хочу умереть, я говорю:

— Так вот почему ты хочешь, чтобы я была твоей? — Я поднимаю брови. — Ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой, чтобы ты мог… что? Пусть профессора оценивают вас более внимательно, потому что вы потеряли кого-то, кого «любите».

— Я никогда не объявлял тебя своей девушкой.

— Ты сказал, что я твоя. Это то же самое.

— Так кажется, да? — Я чувствую, как он ухмыляется на моей груди, когда он прижимается ко мне, как к подушке. — Ты моя, чтобы провести следующие шесть дней. Моя, чтобы убедить, какой удивительной может быть жизнь, если ты ей позволишь.

Это будут шесть очень интересных дней.

Внезапно тепло закрадывается в мою грудь, сохраняя слова «ты моя» пугающе близко к моему сердцу. Я не должна так себя чувствовать. Я не должна прыгать, как малыш, кричать, смеяться от счастья.

Но я хочу. Потому что Колин Картер называет меня своей. И он лежит на мне сверху, его руки обвивают меня, а не кого-то другого.

Я забегаю вперед. Я для него скорее миссия. Вызов, если хотите. Кто-то, с кем можно играть, пока я не умру. Жестких ощущений нет. Без комментариев.

Комната успокаивается, единственные звуки, которые слышны, это тяжелое дыхание, хотя никто из нас, похоже, не заснет в ближайшее время.

— Не возражаешь, если я позвоню сестре?

Мне все равно, но мне интересно, зачем Колину звонить сестре в одиннадцать вечера.

Потянувшись к тумбочке, он хватает свой телефон. Он притягивает меня к себе, все еще желая держать меня рядом. Затем он прокручивает свой телефон, попадая в приложение для обмена сообщениями, что дает мне возможность просмотреть его последние сообщения. К счастью для моего собственного рассудка, он нажимает на чат Эйры и набирает ее номер прежде, чем я задену собственные чувства.

Даже не знаю, почему меня беспокоит мысль о том, что Колин переписывается с парой других девушек. Мы не участвуем ни в чем другом, кроме этой девятидневной договоренности.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты не спишь, — говорит Колин вскоре после того, как Эйра берет трубку. Я не слышу, что она отвечает, но чувствую облегчение Колина, когда она проснулась.

— Нет, enana (прим. пер.: гном), я просто не успел сегодня зайти.

Так он навещает свою семью каждый божий день? Это поразительно. Я не видела маму целый месяц.

Хотя, если честно, мы с мамой в последнее время не слишком хорошо относимся друг к другу.

— Ты же знаешь, что я бы никогда этого не сделал. — Боже, я ненавижу слушать только половину разговоров. — Uh, claro. Dame un momento, ¿sí? (прим. пер.: Да, конечно. Дай мне минутку, ладно?)

Колин мгновенно встает с кровати, зажав телефон между плечом и ухом, идет по моей комнате, собирая одежду.

— Ты уходишь? — спрашиваю я, сдвинув брови.

Колин качает головой, шепча:

— Еще нет.

— No, esa era Lily (прим. пер.: Нет, это была Лили).

Он подходит ко мне, поднимает мои руки вверх и стаскивает с меня ту же майку, что и раньше.

— Дай мне секунду, а? — Он смеется, садясь рядом со мной и держа телефон перед лицом как раз в тот момент, когда включается камера, показывая довольно усталую Эйру Картер.

Она взвизгивает от волнения, когда видит мои волосы в углу экрана.

— Лили!

Я сижу, прислонившись к каркасу кровати.

— Колин не перестает говорить о тебе, ты знаешь это?

Колин неловко ерзает. Сквозь экран я вижу, как он бросает на Эйру предупреждающий взгляд. Хотя она это игнорирует.

— Правда?

— Ага. Буквально вчера он был весь такой: «Она такая великолепная». Если я правильно помню, он даже пускал слюни. — Слюни? — У него в телефоне миллион твоих фотографий.

Серьёзно? Я знаю, что он время от времени снимает меня на видео для нашего проекта, но фотографии? Может они тоже нужны. Не знаю, Колин ничего мне не рассказывает о нашем проекте.

— В любом случае, — мне нужно, чтобы этот разговор был о чем угодно, только не о Колине и обо мне, — как ты себя чувствуешь?

Она все еще не выглядит намного здоровее. Если быть честным, она даже выглядит немного хуже, чем когда я встретила ее два дня назад.

— Просто замечательно, — она криво улыбается. — Время становится все жестче.

А затем Эйра продолжает рассказывать нам о своем дне. Как их мать пригласила Эйру поужинать раньше и как она вернется в школу на пару часов. Колин, кажется, не слишком взволнован этой новостью, но я не знаю, почему.

Школа нормальная, по крайней мере, она должна учиться дома в ее возрасте. Так почему же он не рад этому?

Через полчаса Колин заканчивает разговор по телефону и встает с кровати.

Он целует меня в лоб, собирает свои вещи и выходит за дверь. Он даже не прощается, он просто уходит, как полный мудак, которым он и является.

ГЛАВА 17

«Мы никто, потому что ничто не вечно, и это — тоже» — Like Strangers Do by AJ Mitchell.

Колин

— Ты трахнул мою сестру!

Все поворачивают головы, пары глаз смотрят на меня, как будто я какой-то артист на сцене. Мне физически больно чувствовать на себе взгляды товарищей по команде.

Я привык к тому, что сотни людей смотрят, как я играю на льду, но когда много ребят из твоей хоккейной команды смотрят на тебя так, будто ты совершил преступление, это отстой.

— Ты буквально дал мне зеленый свет. — Я поворачиваюсь лицом к разгневанному Аарону. Он просто идет в раздевалку.

Половина ребят уже направляется в душевую, смывая запах победного пота.

Пару минут назад у нас была еще одна домашняя игра, и мы выиграли. Я думал, что после победы у команды будет хорошее настроение, но явно ни у кого-то из нас его нет.

Хотя, почему он кричит на меня только сейчас? Лили весь день ходила с этим засосом на шее.

Конечно, она пыталась скрыть