Ну и то, о чем рассказала соседка… Чем больше я размышлял об этом, тем меньше верил тому, что услышал. И тем не менее что-то в этом не давало мне покоя. Новый визит помог бы понять, рассказывать об этом Уорд или нет.

Если, конечно, Лола вообще пустит меня в дом.

Пасмурным утром улица с тянувшимися вдоль нее домами выглядела еще более заброшенной. Дождя не было, но в воздухе висела сырость, а низкие тучи превращали день в сумерки. Я остановил машину на улице перед домом Лолы. Из-за штор пробивался свет. Конечно, Лола могла выйти, оставив свет для сына, но когда я ее подвозил, она этого не делала. Я подозревал, что Лола не хотела зря расходовать электричество.

Выбираясь из автомобиля, я посмотрел на дом разговорчивой соседки, но там не наблюдалось никаких признаков жизни. Жаль. Я бы не отказался от возможности побеседовать с ней еще раз.

Я поднялся на крыльцо Лолы и постучал по полированной двери, внимательно следя за шторами. Естественно, через несколько секунд шторы пошевелились. Я помахал бумажным пакетом в надежде, что любопытство не позволит Лоле держать меня на улице.

Штора вернулась в прежнее положение, но ничего не происходило. Я оглядывался по сторонам и твердил себе, что занимаюсь чепухой. Однако стоило мне поднять руку, чтобы постучать еще раз, как я услышал щелчок замка. Дверь притворилась на несколько дюймов, и над цепочкой возникло недовольное лицо Лолы.

– Чего вам нужно?

– Я принес вам вот это. – Я снова помахал коричневым бумажным пакетом.

Она, насупившись, посмотрела на него:

– Чего это?

Я приоткрыл пакет, чтобы Лола могла увидеть и унюхать то, что находилось внутри.

– Жареная курочка.

Я специально заезжал за ней в магазин деликатесов рядом с Бэллэрд-Корт. Цены там были рассчитаны скорее на преуспевающих жителей квартала, чем на временно квартирующего в нем судебного антрополога. Помимо богатого выбора сыров и копченостей, там имелся гриль, на котором вращались на вертелах, поджариваясь, аппетитные куры. Пахло ими на всю улицу, и до меня вдруг дошло, что купленные Лолой припасы были либо быстрого приготовления, либо вообще консервы. Ничего похожего на горячую курочку, запах которой она сейчас ощущала.

Я увидел, как затрепетали ее ноздри, когда их коснулся аромат жареного мяса. Ничего хорошего нет в том, чтобы манипулировать пожилой женщиной, но я убеждал себя, что делаю это из благих побуждений. Разумеется, Лола могла взять курицу и захлопнуть дверь у меня перед носом – в таком случае я знал хотя бы, что они с сыном на время обеспечены нормальной едой.

Она снова посмотрела на пакет. Потом дверь закрылась, звякнула цепочка, и дверь открылась чуть шире. Лола протянула руку за пакетом.

– Я могу войти? – спросил я, придержав дверь. Она недовольно посмотрела на меня.

– Зачем?

– Чашка чая не помешала бы, – улыбнулся я.

Я был готов к тому, что дверь захлопнется. Этого не случилось. Маленькие глазки буравили меня, затем Лола отступила на шаг, пропуская меня в дом. Я поспешил войти, пока она не передумала.

Вонь немытой плоти и нечистот окутала меня облаком. Из стоявшего на тумбочке древнего проигрывателя компакт-дисков звучала музыка – псевдоклассическое фортепиано, соревновавшееся по части действия на нервы с медленно тикавшими часами. В доме царил уже знакомый мне хаос. Комната освещалась одной-единственной тусклой лампочкой под потолком, в свете которой душное помещение казалось холоднее.

Мужчина на кровати смотрел на меня. Лицо его не выражало никаких эмоций, однако глаза были живыми, настороженными. В бороде застряли крошки, на мятой простыне лежала пустая бутылочка-поилка. Около кровати выстроились иконостасом фотографии мальчика – того, кем он был прежде.

– Привет, Гэри! – произнес я. – Я вам тут продуктов принес.

Пакет вырвали у меня из рук. Лола отнесла его на кухонный стол рядом с переполненной раковиной и сунула руку внутрь. Шипел, разогреваясь, электрический чайник.

– Там еще кое-что, – сообщил я, когда она достала сверток с курицей.

– Сама вижу, – буркнула Лола, не удержавшись от того, чтобы понюхать промасленный сверток, прежде чем отложить его в сторону.

Мне пришлось сдерживать улыбку, пока она рылась в пакете – ну прямо ребенок в Рождество. Следом за курицей на стол она выложила копченый лосось, кусок фермерского чеддера и пирог со свининой. Не самая правильная еда, с точки зрения диетолога, да я и сам, работая врачом, вряд ли посоветовал бы подобное. Впрочем, Лола и ее сын выглядели так, словно могли пойти на такой риск. Порой пищу требует не только тело, но и душа. Лола развернула обертку и отщипнула пальцами кусочек румяной шкурки. Положив его в рот, она даже зажмурилась и издала блаженное «м-мм». Я посмотрел на ее сына – интересно, сумеет ли он насладиться всем этим? Вероятно, он не мог есть твердую пищу, и я не видел ничего похожего на измельчитель.

Наверное, об этом тоже следовало подумать.

Чайник громко забулькал. Прежде чем снова завернуть курицу, Лола сунула в рот еще кусок мяса. Облизав жир с пальцев, она вытерла их о кофту и повернулась ко мне:

– Чего вам надо?

– Ничего.

– Я не дура. Просто так вы бы этого не принесли. Будь я моложе, решила бы, что вы хотите залезть мне в труселя.

– Ну это точно нет.

Я гнал с лица всякое выражение, пытаясь представить, что думает об этой беседе ее сын. Лола издала кашляющий звук. До меня дошло, что она смеется.

– Да вы не бойтесь, я и не слепа. – Смех прекратился. – Я говорила уже, благотворительность мне не нужна.

– Это не благотворительность. Мне просто показалось, что вам с сыном это понравится.

Похоже, я ляпнул глупость. Лицо Лолы снова сделалось жестким. Чайник за ее спиной со щелчком выключился. Секунду или две Лола пристально смотрела на меня, а потом повернулась к чайнику.

– Садитесь уж, коли здесь. Молока и сахару?

– Только молока.

Я шагнул к маленькому кухонному столу. Звуки дребезжащего фортепиано снова боролись с часами. Отодвигая стул и садясь, я ощущал на себе взгляд Гэри.

– Возвращаетесь сегодня туда? – спросила Лола, наливая кипяток в кружки.

– Куда?

– В Сент-Джуд, а вы куда думали? Сказала же: я не дура. Знаю, вы не из местных, так что у вас нет другой причины тут ошиваться.

До сих пор я уклонялся от ответа на ее вопросы – начиная с той встречи у разрушенной церкви. Но смысла уклоняться и дальше больше не видел.

– Нет, сегодня не собирался туда.

– Но вы не из полиции.

Лола произнесла это так, словно ждала моего подтверждения.

– Нет.

– Тогда кто вы? Из этих, экспертов?