умели думать головой. Прекрасно понимая, что сейчас окажутся просто бесполезны. Максимум — отвлекут на доли секунды Диану, позволив мне сделать выпад. Но с точно таким же успехом, могут помешать и мне — с учётом скорости просчитать наше местоположение так, чтобы нанести удар, было практически невозможно.

Схватка затягивалась. Остатки легиона совместными усилиями разогнали облако из тумана Бездны, а Мьёльнир осторожно передал краткое сообщение о гибели Меркурия из Древа, который по его словам был «почти наверняка мёртв». Мы же продолжали сражаться.

Безусловно, я пытался использовать силу. Пусть это было тяжело в моём нынешнем состоянии, но на Диану поочерёдно обрушилась целая серия разнообразных ударов. Которых та, казалось не замечала.

Уже в процессе боя, я наконец начал понимать, что именно с ней сделал мой противник. Вернее, как он обработал её тело. Всё те же методы Вольных, только в этот раз изменённые и каким-то неведомым образом завязанные на силу Бездны. Её плоть была настолько изменена, что сила не могла нанести ей урон. Любые атаки с её помощью, были абсолютно бесполезны.

Как будто этого мало, обычное оружие тоже оказалось не слишком эффективно. Рана на её боку, которую оставили когти Дарьи, уже затянулась. Как и несколько лёгких ранений, которые у меня вышло нанести мечом.

И пусть в мой каркас вливался настоящий океан энергии, шансов на победу при продолжении схватки в таком же формате, был невелик. Оболочка рассыпалась — её сдерживала только моя собственная сила. Но бесконечно так продолжаться не могло, рано или поздно каркас тоже начнёт сбоить и тогда скорость резко просядет. Или я вовсе превращусь в груду ошмётков, которые плавают в пространстве. Так себе будет поворот. Тогда как сестре останется лишь продолжить бой, переключившись на легионеров и моих соратников.

Найхва, к слову, вмешаться попыталась, но не слишком удачно — два её выпада пришлись в воздух. А когда третий едва не пробил моё левое плечо и клинок отлетел от энергетической кольчуги, которую я продолжал на всякий случай держать, богиня благоразумно отлетела подальше.

Мьёльнир вроде бы разобрался с методами лечения отравы от клинка Дианы, но судя по той боли, которая хлестала от Дарьи и Ратибора, процесс обещал быть не самым быстрым.

Все эти мысли я активно крутил в голове, пряча за ними настоящие размышления. Потому как, слишком уж грамотно противница реагировала на любые выпады. Как будто заранее о них знала. Ещё первая её атака на Оболенского заставила задуматься — настолько профессионально подловить князя с его колоссальным опытом и нанести четыре точных удара, это чересчур. Не отмеривают нити Парки столько везения.

Потому я старательно не думал о своём маленьком плане. Лишь фонил беспокойством за жизни соратников и яростью. Да пытался достучаться до сознания самой Дианы, вспоминая картины из своей старой жизни. Но сестра, которая при первом обращении, отреагировала на меня, теперь казалась мрачной безжизненной куклой.

Разворот. Удар. Рывок. Удар. Уклонение. Удар. Парировать. Ещё рывок. Разворот.

Я отпрянул назад, вливая весь доступный максимум в защиту. А пространство заполнилось десятками гладиусов. Копий у легионеров не было, тогда как мечи они продолжали держать в руках. Так что я воспользовался тем, что оказалось доступно. Выдернул клинки силой и отправил в полёт.

Атаки при помощи самой энергии были бесполезны. Но если отвлечься от артефактов и пропитывающей их силы, то гладиусы были простыми кусками стали. Которые я просто запустил в нужном направлении при помощи божественной мощи.

Большая их часть умчалась вдаль, пронёсшись мимо меня. Но сразу три поразили цель. Один вонзился в спину, второй торчал из бока Дианы, а третий пробил ногу.

Впрочем, задачу я немного перевыполнил — потому как ещё один меч вошёл в моё правое бедро. Три, что угодили в меня первыми, отлетели от кольчуги. А этот прошил ослабленный доспех и вонзился в плоть, которая и так держалась на месте каким-то безумным чудом.

На доли секунды Диана застыла в пространстве и мне показалось, что всё кончено. В конце концов, какой бы ни была её оболочка, богиня восстанавливались не при помощи силы, а используя механизмы регенерации, близкие к естественным.

Качнулись вперёд легионеры, в руки которых возвращалось их оружие. Торжествующе зарычал Сандал, стремительно пикирующий на цель. А в следующее мгновение Диана рванулась вперёд.

Я встретил её удар своим клинком, но та попросту выпустила меч из рук. И приняла удар моей стали, которая пронзила деву насквозь. После чего буквально впечаталась в меня своим телом и левый бок обожгло болью.

На момент наши глаза оказались напротив друг друга и я вдруг увидел, как где-то в глубине бездонной темноты, мелькнуло понимание. Сразу же сменившееся ужасом. Но сказать или сделать, ничего не успел — когти Сандала вонзились в плечи римской богини отшвыривая её от меня. А в следующую секунду разъярённый дракон попросту оторвал ей голову, после чего запустил когти в корпус и одним движением превратил тело в несколько кусков плоти.

Может показалось? Или я так пытаюсь обмануть самого себя и на самом деле её можно вернуть в адекватное состояние?

Сознание попыталось намекнуть, что спасать богиню, которая стремится уничтожить всё живое вокруг и настолько прекрасно сражается — дело практически бесперспективное и по сути своей, бесполезное. Но я продолжал смотреть на плывущие в пустоте останки Дианы и не мог отделаться от мысли, что мог сохранить сестре жизнь.

Рядом моментально оказался Мьёльнир, который пытался что-то сообщить при помощи нашего канала связи. Удивлённо отметив, что не могу разобрать его сообщение, я почувствовал, как меня коснулась сила самого спутника и опустил взгляд на левый бок. Из которого торчала рукоять короткого кинжала, а рядом с клинком стремительно формировалась область поражения — точно такая же, как у Оболенского или Найхвы с Дарьей. Только в моём случае всё происходило в разы быстрее, потому что технически оболочка и так являлась набором отдельных кусочков плоти, сшитых вместе божественной силой.

Если слов спутника я разобрать не мог, то вот его опасение перед контактом с этим оружием, почувствовал хорошо. И потому потянулся к нему сам. С удивлением ощутил, как расфокусировалось зрение — пришлось изрядно сосредоточиться, чтобы обхватить пальцами рукоять кинжала.

Наконец я осторожно вытащил его и отбросил в сторону. Поднял глаза на Мьёльнира, собираясь посмотреть, что теперь предпримет каменный ёж. Но увидеть ничего не успел — ещё не закончил движения, когда разум провалился в беспамятство.

* * *

Сознание возвращалось медленно и неохотно. Неспешными тягучими мазками, которые сначала вытащили из мрака