всех на пол. А если кто-то и пытался подняться, у него над головой со свистом проносилась лапа-коса, и смельчак снова растягивался на холодном бетонном полу в страхе за жизнь.

Я лежал вместе со всеми, обхватив голову руками на всякий случай и даже первое время закрывал глаза, хотя и без того было довольно темно.

Всюду раздавался плач и охи. После той ночи пациентов травматологии знатно прибавилось. Одних неплохо так посекли крысоморфы (как гораздо позже мы между собой прозвали этих тварей), других в панике покалечили сами ребята — кого сбили с ног и наступили на руку или на ногу, кому случайно сломали нос, были и такие, по ком прошлись, как по полу, чуть не сломав рёбра. А ушибов, порезов и растяжений было просто не счесть.

Через какое-то время крики стихли. Мы боялись привлекать к себе лишнее внимание, потому что не знали, чего ждать от хвостатых тварей.

Ощутив какое-то движение, я поднял голову и увидел её.

Крыса стояла посреди коридора. Ушами она почти доставала до фарфоровых плафонов подвесных люстр этого этажа. Большие, чуть загнутые вперёд усы хищно топорщились. Красные глаза без зрачков едва заметно светились.

Крыса стояла на задних лапах, чуть подогнув перед собой передние. Ко мне она была вполоборота, и можно было разглядеть два уродливых горба у неё на спине.

На полу валялись четыре чудом уцелевших телефона. Лучи от их фонариков худо-бедно освещали помещение и очерчивали уродливую фигуру Крысы по контуру. Как будто специально — чтобы мы лучше её видели.

От такого зрелища ребята забыли про угрозу в виде рукокосых тварей и, как круги на воде, расползались от Крысы в разные стороны. Кто как: на четвереньках, на животах, даже на собственной заднице.

Медленно, всё так же боясь резким движением привлечь к себе внимание.

Краем глаза среди общего человеческого отлива я заметил сухощавую фигуру, которая замерла на одном месте, не смея пошевелиться. Это был Хали-Гали, и, скорее всего, у него просто не осталось сил для того, чтобы вместе со всеми отползти в сторону.

Наверное, это было весьма иронично: люди — вершина эволюции — по крайней мере, так нам всегда говорили — расползаются по углам, как крысята, до смерти напуганные именно ею — крысой.

А та медленно оглядела нас всех, весь этаж. Было ощущение, что её взгляд способен даже проникнуть сквозь стены. Потом Крыса издала что-то очень похожее на смешок и сказала:

— Ну, что, умные мальчики и девочки? Что вы будете делать теперь?

Не знаю, как другие, но лично я тогда понял, что Глюкер всё это время был прав.

Нам крышка!

9

Противостояние

1

Крыса стояла в свете нескольких фонариков, которые при всём желании не могли разогнать мрак в таком большом помещении. Зато они делали двугорбую фигуру ещё более уродливой.

Позже я не раз и не два проснусь от собственного крика из-за того, что мне приснилась она. И думаю, что не я один.

А тогда мы все, даже Хали-Гали, расползлись в стороны, но до стен всё же не добрался никто, по одной простой причине — вдоль окрашенных белой краской панелей курсировали крысоморфы со своими страшными лапами-лезвиями. Яснее ясного, для чего они там все собрались — отрезали любую возможность к бегству. Ни до дверей, ни даже до окон никто из нас ни за что бы не добрался. Живым.

Таким образом, мы оказались зажаты между смертоносными чудовищами, чьи передние конечности были способны запросто снести голову любому из нас, и гигантской потусторонней королевой крыс, от одного взгляда на которую можно было умереть от разрыва сердца. Или на худой конец — рехнуться.

— А я говорил, — прошипел сидевший рядом со мной Глюкер.

— Ну, типа, говорил, и чё? — фыркнула Соня, которая сидела через два человека от нас. — Толку‐то? Даже сбежать не предлагал. А ныть, как девчонка, «нам всем конец», «мы обречены» — и я могу.

Несмотря ни на что, мне захотелось улыбнуться. По-моему, Соня очень правдоподобно его передразнила, но Глюкер надулся и обиженно засопел.

— С-Соня, н-е-е надо, — прошептал с другой стороны Хали-Гали. — Он н-не в-виноват.

— Конечно, не виноват, — хмыкнула девушка. — Мы же знаем, кто виноват на самом деле! — бросила она и зло посмотрела в сторону кушетки, под которой лежала замотанная в бинты, как мумия, Лена. А возле неё злым волчонком сидела и прижимала к себе потасканного игрушечного медведя Вика.

Из палаты в противоположном конце коридора раздался леденящий душу крик. Который, впрочем, резко оборвался. Наверное, кто‐то спал достаточно крепко, чтобы пропустить весь кипиш, возможно был под действием снотворного, а тут совершенно не вовремя проснулся. И скорее всего, нарвался на тех, кто прячется под кроватью.

Я был уверен, что эти твари расползлись по всей больнице и только того и ждали, чтобы кто‐то, кого пропустили остальные пришельцы, попался им на глаза.

— Как видите, спрятаться от нас не получится, — довольно заключила Крыса и медленно пошла по коридору.

Лысый хвост тянулся за ней следом уродливым червём.

Меня замутило. И вдруг я ощутил, как желудок скручивается в тугой узел. Не то заканчивалось действие «Лоперамида», не то я нервничал слишком сильно и лекарство перестало справляться. Так что в каком‐то смысле я оказался зажат между тремя силами, последней из которых был мой предательский кишечник.

Вдруг сделалось невыносимо жарко, а дыхание стало тяжёлым и хриплым. Голос двугорбой твари для меня резко стал каким‐то далёким и не таким уж важным. Однако я постарался сосредоточиться на том, о чём болтало это существо — возможно, в его словах крылось наше спасение.

— Вы окружены, — говорила Крыса, — а все остальные ваши комнаты, — наверное, она имела в виду палаты, — проверяются моими слугами. И кто не захотел присоединиться к вашей тесной компании, тот очень сильно пожалеет…

Девчонка, сидевшая позади меня, расплакалась навзрыд. Однако, чтобы ненароком не привлечь к себе ненужного внимания, закрыла лицо руками так сильно, что практически давилась собственным плачем.

— Дима! — прошипела Соня снова тем же самым тоном, какой был в палате новенькой, как будто я должен был всё исправить прямо сейчас. Как будто я вообще мог сделать хоть что‐то, но бездействовал из-за обычной лени. — Мы будем что‐нибудь делать?

— Я думаю…

В это же мгновение Крыса оказалась прямо передо мной.

Все, кто сидел рядом, завопили и шарахнулись в стороны.

Я не мог двинуться с места от страха. Да и живот скрутило такой