не зная, что вышло новое издание, вы не только разозлите клиентов, но и получите звание продавца, который ничего не понимает в своем товаре. А значит, скоро вы лишитесь постоянных клиентов. Поэтому работники букинистических магазинов всегда должны внимательно просматривать списки новых изданий и корректировать цены на устаревшие книги, когда обнаруживают, что выпущены новые версии.

Но некоторые клиенты ищут именно старое издание. Если вы спросите зачем, мне будет трудно ответить. Все причины не опишешь не то что в одной книге, а во всех, что уже вышли в свет. Разве не была «Вавилонская библиотека», о которой писал Борхес, вселенной, которая бесконечно расширяется именно так? Вселенная книг! И где-то в ней есть одна, которую больше не выпускают…

Клиент, с виду офисный работник на пять-шесть лет старше меня, некоторое время осматривал мой книжный, а затем спокойно назвал имя скончавшегося несколько лет назад писателя Син Ёнбока. Он сказал, что ищет «Размышления из тюрьмы», но непременно экземпляр из первого тиража, поэтому по выходным, когда не нужно идти на работу, ходит по букинистическим магазинам.

– Почему вы ищете первое издание? Вы ведь знаете, что «Тольбэгэ» выпустило исправленную версию?

Хотя это и известная книга, поиски ее первого тиража не имеют особого смысла (конечно, если это не экземпляр, подписанный автором). Ведь всё содержание первого издания включено в исправленное, а еще туда добавлена часть «Воспоминания Чхонгухве». У него точно должна быть какая-то причина искать книгу короче новой версии!

– 1988 год, первый тираж, издательство «Хэтпит»… – Клиент проглотил конец фразы.

Он сказал, что его зовут Х. Когда вышла эта книга, он был студентом. Да, он знал о выпуске нового издания. Господин Х. слегка приподнял голову, будто что-то вспоминая, и сказал, глядя на книжные полки позади меня:

– Не все люди, которые учились в университете в 1980-е, были активистами. Встречались и пассивные вроде меня. Когда мои друзья участвовали в демонстрациях, я занимался в библиотеке. А когда они получили наказание от университета и вынуждены были повторно проходить курсы, я закончил учебу и устроился на работу. И до сих пор жил хорошо, без проблем.

Но не думаю, что именно поэтому он ищет книгу. Да и то, что он не участвовал в демонстрациях вместе с остальными, не значит, что его жизнь плоха.

– Тогда один из друзей посоветовал мне прочитать «Размышления из тюрьмы». Саму книгу он мне не дал, только упомянул название. Оно мне показалось неприятным, поэтому я не стал внимательно слушать и не прочел книгу. А сейчас даже не помню, кто мне это предложил. Кажется, мы уже были неплохо знакомы.

Господин Х. остановился и глубоко вздохнул. С одной стороны, я немного понимал его чувства, но, с другой, мне показалось, что пора бы их отпустить. Прошло ведь уже несколько десятков лет, так?

– Тогда я был слишком юн, мало что помню, но знаю, что время было трудное. Настоящие «Тяжелые времена», как у Диккенса, верно? Но ведь прошло уже столько лет! Может быть, уже пора сбросить с сердца этот груз, господин Х.?

– Не могу, на душе по-прежнему тяжко. Я ведь тогда искренне их ненавидел. Мой друг, порекомендовав книгу Син Ёнбока, отозвался о нем как об удивительном человеке. Сказал, что первоначально он был инструктором, обучавшим студентов в Военной академии Кореи, но его ложно обвинили в шпионаже и заключили в тюрьму на два десятка лет. Я отреагировал холодно. Такая у меня тогда была философия. Есть же известная фраза «Закон суров, но это закон», верно? Если его действительно ложно обвинили, то он либо заслужил это чем-то еще, либо была серьезная причина посадить его в тюрьму, даже оклеветав. Одним словом, Син Ёнбок не был обычным ученым. Хотя тогда царила диктатура, разве стали бы они забавы ради подделывать кипы документов, чтобы посадить человека в тюрьму? Я сказал ему: раз они считают законы диктатуры порочными, надо учиться исправлять их. А размахивание коктейлями Молотова и деревянными дубинками – насилие. Вроде бы борются с властью, а сами уподобляются ей. Некоторое время мы поспорили, а затем разошлись.

Слушая эту историю, я почувствовал, что эмоции господина Х. слишком накалились, поэтому сказал:

– Должно быть, у вас на душе было очень тяжело, – а затем дал ему время успокоиться. Он немного помолчал.

– Значит, с тех пор вы совсем забыли о «Размышлениях из тюрьмы»?

Господин Х. покачал головой:

– Хотя я и ответил другу так, на самом деле меня тоже зацепила эта книга. Разве может не заинтересовать книга, пусть даже роман, написанная человеком, отсидевшим пару десятков лет в тюрьме? Друг сказал, что я могу купить ее в книжном магазине рядом с университетом, и где-то через неделю я пошел туда. Но там со мной случилось неожиданное. Это так стыдно, что до сих пор я не говорил об этом даже своей семье.

Господин Х., откинувшись на спинку стула, на мгновение закрыл глаза, возможно вспоминая произошедшее, а затем снова открыл их. Я перелистнул страницу блокнота и записал его слова.

– Ближе к вечеру я пошел туда. Это оказался книжный магазин по социальным наукам. В то время рядом с университетами таких было немало. Но я никогда в них не заходил. Меня не особенно интересовали социальные науки, к тому же я обычно ходил в большой магазин в центре города, если мне надо было что-то купить. В том магазине царила странная атмосфера. В небольшом помещении книги лежали так плотно, что его почти нельзя было отличить от букинистического магазина. Внутри несколько студентов просматривали книги. Я подошел к хозяину и спросил, где лежат «Размышления из тюрьмы». Он широко улыбнулся и тут же достал книгу из-под стола. А затем потянул меня за руку: «Студент, ты пришел на сегодняшнюю встречу, верно?» Я растерялся, но всё произошло так быстро, что я молча последовал за хозяином, который привел меня в небольшую боковую пристройку. Там уже собралась группа из пяти-шести студентов моего возраста. У каждого была точно такая же книга, как у меня. Студенты радостно приветствовали меня «Добро пожаловать!» и «Скорее садись!». Я тихо ответил, что, по-моему, произошло недоразумение. Я стал оправдываться, что пришел не на встречу, а только купить книгу. Похоже, собравшимся это показалось забавным, они засмеялись и захлопали в ладоши. Хозяин, который привел меня, тоже усмехнулся, стоя позади меня. Тут я тоже хихикнул. Студенты посоветовали мне остаться ненадолго, поскольку у них всё равно есть одно свободное место. Там было настолько тесно, что все они сидели, высоко подняв колени и соприкасаясь плечами. Я понятия не имел, где свободное место.

Когда господин Х. говорил, он, похоже, почувствовал себя немного комфортнее, на его лице даже затеплилась улыбка.