Обсуждение этого вопроса затянулось на час, и прервал его стук в дверь. Посмотреть, «кого там принесло», отправился мужчина…

– Если не войду я, войдет полиция, – с приятной улыбкой на устах произнес Леон Гонзалес. – Завтра утром будет выписан ордер, и вас задержат по обвинению в заговоре с целью мошенничества.

Уже через несколько секунд он допрашивал дрожащих обитателей виллы…

На Керзон-стрит он вернулся на следующий день чуть свет, но Пуаккар и Джордж Манфред ждали его.

– Исключительно необычный случай, – просматривая свои записи, произнес Леон. – Наш Эмброуз, человек образованный, заводит роман с дочерью графа Карслейка. Он теряет работу… Из-за любви к девушке решает прекратить с ней общение. Записывается в армию и, перед тем как уехать из страны, пишет своей домовладелице, просит ее найти запечатанный конверт, в котором хранятся письма от Ирэн, и сжечь их. К тому времени, когда к ней попадают его распоряжения, приходит сообщение, что он убит. Миссис Деннис, любопытная, как всякая домохозяйка, вскрывает конверт и узнает достаточно, чтобы шантажировать эту несчастную девушку. Но Эмброуз не погиб… Его по ранению увольняют из армии, и он, приняв приглашение одного из сослуживцев родом из Южной Африки, отправляется на мыс Доброй Надежды, где зарабатывает состояние. Тем временем Деннисы богатели. Понадеявшись на то, что до Ирэн известие о смерти возлюбленного не дошло, они все обставили так, будто Джим (как они его называли) очень болен. Это вместе с угрозой рассказать обо всем ее мужу, позволило им выманить у нее почти двести тысяч фунтов.

– Как мы поступим с ними? – спросил Пуаккар.

Леон что-то вытащил из кармана. В руке его блеснуло бриллиантовое кольцо.

– Я взял это в качестве платы за совет, – сказал он.

Джордж улыбнулся.

– Что же вы им посоветовали, Леон?

– Убраться из страны, пока их не нашел Эмброуз, – ответил Леон.

Убийство Бернарда Слейна было одной из тех загадок, которые приводят в восторг прессу и доставляют массу хлопот полиции. Мистер Слейн был богатым биржевым маклером, холостяком и считался вполне положительным человеком. Отобедав в клубе на Пэлл-Мэлл, он взял такси (его машина стояла в гараже на ремонте) и велел водителю ехать к Альберт-пэлэс-мэншнс, где он снимал апартаменты. Когда мистер Слейн приехал на место, портье многоэтажного жилого дома поднимался в лифте на шестой этаж.

Первый повод для подозрений возник, когда портье спустился вниз и увидел в фойе таксиста.

– Я только что привез сюда джентльмена, – сказал таксист, – мистера Слейна, который в пятом номере живет. У него мелких денег при себе не оказалось, и он сказал, что сходит к себе и принесет.

Это прозвучало вполне правдоподобно, потому что Слейн жил на втором этаже и неизменно пользовался лестницей. Портье и таксист поговорили еще пять минут, после чего портье решил сам сходить наверх и принести деньги за проезд.

Альберт-пэлэс-мэншнс отличается от остальных многоквартирных домов тем, что здесь на втором, самом дорогом этаже располагается лишь одна квартира, четырехкомнатная, которую и занимал Слейн.

Через верхнюю фрамугу двери пробивался свет, но это ни о чем не говорило, поскольку он горел весь вечер. Портье позвонил, подождал, потом позвонил еще раз, постучал, но ответа так и не последовало. Тогда он вернулся к водителю.

– Наверное, он заснул. Как он себя чувствовал? – спросил портье.

Он имел в виду, был ли маклер трезв. Дело в том, что Слейн пил и не раз возвращался домой в таком состоянии, что ночному портье приходилось вести его на второй этаж и укладывать в постель.

Водитель, фамилия которого была Рейнольдс, подтвердил, что его пассажир был слегка что называется навеселе, после чего портье снова попытался добиться из номера Слейна ответа, а когда и эта попытка не увенчалась успехом, заплатил таксисту из собственного кармана четыре шиллинга и шесть пенсов.

Портье не покидал своего рабочего места до утра и еще несколько раз поднимался и спускался на лифте, однако через открытую сетку шахты лифта все время держал в поле зрения дверь в седьмой номер. Это позволило ему в дальнейшем утверждать, что в ту ночь мистера Слейна он не видел и что покинуть здание незамеченным тот не мог.

В половине шестого утра полицейский, патрулирующий Грин-парк, увидел на садовой скамейке мужчину, застывшего в неестественной позе. Одет он был в смокинг и выглядел так подозрительно, что патрульный перешагнул через решетку и прошел по газону, отделяющему дорожку от скамейки, наполовину прикрытой кустом рододендрона. Приблизившись к сидящему, полицейский понял, что его страхи оправдались. Мужчина был мертв. Судя по следам на теле, его забили на смерть каким-то тупым предметом. Осмотр карманов позволил установить личность убитого – это был Бернард Слейн.

Рядом с этим местом в решетчатом заборе имелась калитка, ведущая на улицу Малл. Замок на ней был взломан. На место происшествия немедленно прибыл инспектор из Скотленд-Ярда. Был допрошен портье из Альберт-пэлэс-мэншнс, разыскали и таксиста Рейнольдса – в двенадцать часов он уже давал показания в Скотленд-Ярде, однако и он не смог пролить свет на эту загадку.

Рейнольдс был уважаемым человеком, в полицейской картотеке не значился, будучи вдовцом, проживал один в квартире над гаражом на Бейкер-стрит возле Дорсет-сквер.

– Очень необычное преступление, – произнес Леон Гонзалес, который сидел за обеденным столом, подперев голову обеими руками.

– Почему необычное? – спросил Джордж.

Леон как будто не услышал вопроса. Он продолжал читать, по привычке беззвучно шевеля губами, внимательно поглощая строчку за строчкой. Через какое-то время он откинулся на спинку стула и потер глаза.

– Необычным его делает гостиничный счет, найденный в кармане трупа, – сказал он.

Он отчеркнул ногтем параграф в газетной статье и подтолкнул ее Манфреду. Тот прочитал вслух:

– «В правом кармане убитого полиция обнаружила залитый кровью лист бумаги, который оказался счетом пятилетней давности за гостиничные услуги на 7500 франков, выписанным в остендском[55] отеле «Плаж» на имя мистера и миссис Уилбрем».

Манфред вернул газету Леону и спросил:

– Загадка в том, почему подвыпивший человек вышел из своей квартиры и вернулся в Грин-парк, хотя это достаточно далеко от Альберт-пэлэс-мэншнс?

Леон, задумчиво рассматривавший стенку напротив, медленно покачал головой, а потом по своему обыкновению начал издалека:

– Можно многое сказать о законе, запрещающем разглашать определенные подробности бракоразводных процессов, – сказал он. – Но я думаю, что, если дело дойдет до суда, обстоятельства визита мистера и миссис Уилбрем в «Плаж» вполне могут быть оглашены.