– Ни в коем случае. – Он тоже пихнул меня в бок. – Не задалась поездка домой, да?

За время нашего знакомства я не вдавалась в подробности своей семейной ситуации. Несколько раз сказала, что мы с матерью не очень близки и что сестры у меня сущие фурии, возможно, пару раз упомянула приемных родителей – вот и все. Но все-таки он знал достаточно.

Мой взгляд остановился на щетине, которой заросло его лицо. А ведь обычно он брился каждый день. Под глазами залегли синеватые круги, щеки за последние две недели ввалились. Я почувствовала себя полной задницей. У некоторых реальные проблемы, а я расхныкалась из-за того, что кому-то на меня наплевать.

– Да. – Мне не хотелось вдаваться в подробности.

Я потрясла головой, чтобы на время выкинуть оттуда ссору со Сьюзи и ее мужем.

– Это был отстой. Самый настоящий.

Зак сочувственно улыбнулся:

– Как думаешь, почему я не возвращаюсь домой?

Ах ты, черт.

– Я слышала, – окинула я его внимательным взглядом. – Знаешь, я переживаю за тебя.

Зак кашлянул:

– Со мной все будет в порядке.

– Конечно, все будет в порядке, – заверила я его. – Но это не значит, что мне не надо беспокоиться за тебя или не надо интересоваться тем, что ты собираешься делать.

Тяжелый вздох, казалось, заполнил всю мою комнату.

– Не знаю, Вэнни, – устало сказал Зак. – Не имею ни малейшего представления.

Может, я и не в силах разрешить ситуацию с Эйденом, моей сестрой и Дианой. Но почему бы не помочь Заку, раз он вылез наконец из своей раковины и готов говорить об этом?

– Ты еще хочешь играть?

Он засопел.

– Конечно.

Тогда все просто.

– В таком случае ты знаешь, что делать. Снова начни тренироваться, дай задачу своему агенту найти тебе новую команду. Может, не в этом сезоне, а в следующем. Без всяких «если», «а» или «но». Без вариантов. Что скажешь?

Зак молчал, продолжая неуверенно посапывать.

– Может, сработает, а может, нет. Но ты никогда не узнаешь об этом, если не попробуешь. А то закончишь жизнь дряхлым старикашкой и будешь гадать, что бы случилось, если бы ты все не бросил, – сказала я, обнимая его за плечи.

Он усмехнулся.

– У тебя все в порядке с деньгами? – Богатой я себя не считала, но у меня были сбережения, которыми я гордилась, потому что заработала их своим трудом.

– Да, в полном, – заверил меня Зак.

Я подумала, что это и в самом деле так. Он не швырял деньгами направо и налево.

– Если решишься и будешь хорошим мальчиком, я позволю тебе бежать со мной февральский марафон, – с улыбкой добавила я.

Он замер.

– Ты собираешься бежать марафон?!

– А ты думаешь, зачем я начала бегать?

– От скуки?

Я прочитала немало исследований о тренировочном процессе. И все они были посвящены причинам, по которым люди начинают заниматься бегом. Ни в одном из них скука не фигурировала.

– Нет. Просто хочется. Раньше мне не хватало времени для тренировок, а сейчас есть желание делать это не просто так, а поставить цель, принять вызов.

Плюс мне хотелось что-то доказать себе. Сделать что-то для моего бедного колена. Напомнить себе, что можно добиться всего, что хочешь.

Я хотела убедиться в том, что не бывает ничего невозможного.

– Ты в игре или как?

Долговязый Техасец тяжко вздохнул.

– Что? Неужели собираешься стать лузером и слиться?

Он повернулся ко мне. Уголок рта скривился.

– Что я с этого поимею?

– Удовлетворение оттого, что достиг почти что невозможного.

Улыбка на лице Зака заставила меня забыть об обиде на Эйдена. Эти голубые глаза излучали потрясающий свет.

– Ты просто лучик солнца, дорогуша! Сделать что-то, чего не мог раньше. Считай, что я в игре – испытаем себя на прочность!

Вот это да – я аж взвизгнула от радости, когда он неожиданно принял мое предложение.

– На самом деле?

– На самом деле. – Улыбка его внезапно угасла. – Сколько миль надо бежать в марафоне?

Я поморщилась, не желая, чтобы наше соглашение было расторгнуто еще до начала.

– Лучше тебе об этом не знать, Зак, – вздохнула я.

– Серьезно?

– Серьезней не бывает.

Он ухмыльнулся, и я ухмыльнулась в ответ.

– Ну как, ты в порядке?

Я кивнула:

– Я всегда в порядке.

* * *

Час или два спустя, когда я уже лежала в постели и смотрела один из своих любимых фильмов, снизив звук до минимума, в дверь три раза постучали.

Три. Это был Эйден.

Через некоторое время раздались еще три очень тихих стука.

Я ничего не ответила и продолжила смотреть «День независимости».

Пусть заведет настоящую жену и сунет ее себе в задницу.

– Что-то ты сегодня рано, – заметила я, когда Зак приволок на кухню свои длинные ноги.

Большой Техасец сонно взглянул в мою сторону. Если бы я знала Зака похуже, то решила бы, что он пьян. На самом деле он выглядел уставшим.

– М-мм-м.

Ладно, если кто-то не расположен к разговору, для меня так только лучше. Не могу сказать, что сама проснулась в фантастически прекрасном расположении духа. Не помог даже звонок брату Дианы. Я рассказала о том, что увидела вчера на ее теле, но оказалось, что один из его сыновей уже говорил о синяках пару дней назад.

– Я пробовал расспросить сестру, но она уверяет, что ударилась, – объяснил он.

То есть Диана строго придерживалась выбранной линии поведения.

– Я ей не верю.

– Я не знаю, Вэн. Мне тоже не нравится этот козел, но не думаю, чтобы Диана отважилась на ложь.

В этом и состоит проблема людей, выросших в честной и открытой семье – никогда не знаешь, на что способен человек, желающий скрыть от вас что-то постыдное. И я совершенно точно знала, что пока Диана прямо не скажет, что Джереми избивает ее, или пока она наконец не придет с фингалом под глазом, брат не заподозрит ничего плохого.

Наш разговор только усилил раздражение и досаду, кипевшие уже несколько дней в моих венах. Прошлой ночью, без сна ворочаясь на кровати, я думала обо всем, о чем думать не следовало бы. Что мучило меня и на что, как ни старайся, невозможно не обратить внимания. Кап, кап, кап… маленькие капельки точили мою решимость.