Сьюзи много кем была, но в первую очередь – долбаной стервой. По венам вместе с кровью разлились раздражение и злость.

– Ванесса, пожалуйста!

Как мама могла меня так подставить? Первым был Эйден. А теперь родная мать с этой мерзавкой Сьюзи…

– Будь умницей. Ради меня, – умоляющим тоном произнесла мама.

Мой день закончится в винном магазине. Я уже чувствовала это.

С моего языка готово было сорваться резкое словцо. Мне казалось, я простила ее за то, что временами она не приходила домой. За то, что я была вынуждена воровать деньги из ее кошелька, чтобы купить что-нибудь поесть. За то, что она оставляла меня с тремя злыми старшими сестрами, которым были по фигу и я, и мой младший брат.

Но я сдержалась… Независимо от того, как много лет мама вела трезвый образ жизни, я знала, что она находится под постоянной угрозой. И она пыталась исправить свои ошибки, пусть и с опозданием на двадцать лет…

Я только хмыкнула. Не могла ничего ей обещать. На самом деле не могла, как бы сильно ни хотела сказать, что сегодня все обойдется. С самого детства нас со Сьюзи нельзя было оставлять надолго наедине, потому что уже через несколько минут нам хотелось убить друг друга. Как же это печально. Мы никогда не ладили друг с другом. Сколько себя помню, моя старшая сестра – всего лишь полтора года разницы – ненавидела меня до мозга костей.

Она все время издевалась надо мной. Сначала щипала меня, когда мамы не было рядом. То есть почти всегда. Потом начала обзывать, воровать те немногие вещички, которые у меня были. Закончилось все настоящими потасовками. Она всегда была стервой.

Однажды – мне было около четырнадцати – я решила, что с меня достаточно. К несчастью, закончилось все в отделении «Скорой помощи», куда я попала со сломанной рукой после того, как Сьюзи столкнула меня с лестницы. Именно моя сломанная рука привела к нам в дом Службу по защите детей, так как моя мама не появилась в больнице и связаться с ней было невозможно.

После этой ночи нас пятерых разделили. С тех пор мне только раз пришлось жить вместе с матерью и сестрами. Закончилось это плачевно.

Это была болезненная и унизительная история, о которой я постаралась забыть как можно скорей.

Я видела, что с моими сестрами, особенно со Сьюзи, что-то не так. Став постарше, я поняла, что мама, скорее всего, пила, когда была ими беременна. Сестры, в отличие от нас с братом, были маленького роста, учеба доставляла им серьезные проблемы. Но, хоть и стало ясно, что они во многом не виноваты, я не смогла до конца побороть в себе обиду и неприязнь.

Чтобы сохранить наши отношения, мы с мамой не касались Сьюзи в разговорах. Иногда она вкратце говорила о двух остальных сестрах.

И вот вам, пожалуйста.

Я не могла поверить в то, что Сьюзи и Рики здесь, и ни одна живая душа не предупредила меня. Диана сойдет с ума, когда узнает.

– Ванесса, пожалуйста! Я так рада, что ты приехала, я так скучала по тебе! Ты никогда не приезжала надолго. – Мама пыталась сыграть на моих дочерних чувствах.

Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять…

Я напомнила себе, что нет ничего в мире, с чем бы я не справилась. Все в моей жизни шло на лад. Прошлое больше не имело надо мной власти.

С глубоким вздохом, сквозь зубы я выдавила «да».

– Да? – просияв, переспросила мама.

Я кивнула, заставив себя расслабиться. Я знала, что даю дурацкое обещание, что веду себя не по-взрослому, но в душе мне было наплевать на это.

– Да. Пока она ведет себя нормально.

Уж не вздох ли это?

Да, мама знала. Она прекрасно знала, что Сьюзи не имеет представления о том, как вести себя нормально.

– Поверить не могу!

– Придется, – фыркнула я, в сотый раз за день пытаясь унять свою злость.

Диана усмехнулась, стоя с заляпанной краской пластмассовой миской в одной руке и кистью в другой.

– Ты знаешь, я не люблю обсуждать твою семью, но, когда кажется, что они уже не смогут сотворить ничего более дерьмового, пожалуйста… они это делают.

Врушка. Она никогда не упускала возможность найти малейшие недостатки у двух третей моего семейства. Сколько раз мы сидели в ее комнате и придумывали тысячи способов мести моим сестрам за все, что они со мной вытворяли. Не менее сотни… Ни одного из них мы не воплотили в жизнь – мы же не сумасшедшие, сестры ведь были старше.

– Самое худшее, что, когда Рики схватил меня за руку, ни один не пошевельнулся. Все сделали вид, что ничего не происходит.

– Господи, Ви, – проворчала моя лучшая подруга, – я же говорила тебе, что не надо туда ехать.

Да, говорила, а я была упрямой дурочкой и не послушала ее.

– Я помню.

Она коснулась моего плеча.

– Мне жаль.

А мне-то как жаль!

Прежде чем начался ад, мне удалось провести у матери три часа. Три часа до того, как я в безумии вылетела оттуда. Я очень удивилась, когда мне удалось уговорить себя провести ночь в гостинице, а не помчаться сразу в аэропорт. Утром я немедленно отправилась туда, чтобы успеть на обратный рейс в Даллас. Ночной сон не помог до конца избавиться от душившей меня злости, полет тоже не очень успокоил.

Как только самолет приземлился, я написала единственному на земле человеку, который понимал и не осуждал меня. И тут же отправилась к Диане, чтобы облегчить душу. Помогло? Не особенно… но все-таки стало получше. Пока она красила мне волосы в самый необычный цвет, который только могла выбрать, я рассказывала обо всем, что произошло.

– Подожди, ты не сказала, что случилось с Эйденом, – заметила она.

О господи! На меня вновь накатило бешенство. До сих пор я не хотела думать об этом, но при случайном упоминании свежая рана закровоточила рядом со старой.

– В последний момент он позвонил и отказался ехать.

Диана поморщилась и едва слышно произнесла что-то вроде «охх».

– Вот именно, – невнятно промычала я, потому что ее грудь маячила в паре сантиметров от моего лица. – В город приехал его старый наставник или кто-то в этом роде, и он со своей командой смотрел запись игры. Впрочем, это не имеет никакого значения. Просто идея пригласить его была на редкость глупой.

– Я уверена, что у него была веская причина не ехать, – попыталась утешить меня Диана.

Была только одна причина – та, которая для него важнее. Зачем мне знать, как точно она формулируется?

– Конечно веская, – вздохнула я. – Просто у меня дерьмовое настроение. Прости…

– Да что ты. Поверить не могу, – хмыкнула Диана.

Я нагнулась вперед и попыталась ущипнуть ее сквозь фартук, но она шустро отскочила.