В кабинете посла Лаугана находились двое: молодой красивый франт и сам посол Абус Халг — пожилой, но еще крепкий мужчина с лицом, основательно пострадавшим от боевой магии. В принципе со шрамом могли справиться в лабораториях архимага, но Абус в свое время сам отказался от лечения. Ходили слухи, что все дело в религиозной упертости посла, считающего, что данное испытание ниспослано ему Спящим для воспитания силы духа и усмирения тела. Реальной же причиной был его сын от любимой женщины, которого та родила, состоя в браке с другим человеком. Если убрать безобразный шрам, для окружающих сразу станет очевидным близкое родство этих двоих. Поэтому внешнее уродство служило еще и неплохой маскировкой.

Будучи влиятельным и опытным политиком, Абус исподволь приблизил к себе молодого человека и сейчас изо всех сил натаскивал его в интригах. В данный момент они пошагово прорабатывали план сложной многоцелевой операции, включавшей в себя проникновение в дом, где вскоре должны проводиться тайные межгосударственные переговоры, и установку там подслушивающих плетений. Невозможность провести операцию тайно требовала дополнительной «дымовой завесы», в качестве которой должен был выступить мнимый провал и гибель Гмакуса (начальника отдела контрразведки в посольстве Лаугана) и нескольких случайных наемников с темным прошлым. Хозяин дома должен быть уверен, что попытка установить прослушивающие плетения провалилась. Вот этот второй слой они сейчас и прорабатывали. Был еще и третий слой, но его готовили в королевстве. Про этот слой Абус знал только то, что тот существует.

— Итак, Баралис, юного искателя ты обработал правильно. Сейчас он уверен в серьезности своего проступка и, я думаю, с радостью примет предложение Гмакуса. — Рассуждая, Абус Халг неторопливо расхаживал по комнате. — Главное, что при любом раскладе Гмакус должен умереть.

— Я все сделаю, но не до конца понимаю, зачем нужно ждать целую неделю, пока придут документы с официальным прощением. — Молодой человек нахмурил лоб. Он изо всех сил пытался освоить древнее искусство интриги. — Они все равно умрут. Не проще ли было бы обойтись поддельными документами для Резуса и… как его там, — он заглянул в бумаги, — Тапара? Да и зачем платить магу Вергансу два золотых? Можно ведь оформить приказ короля.

Посол вздохнул. Именно по этой причине чаще всего и гибнут молодые: от собственной лености и жадности. Надо вдолбить эту простую мысль в голову отпрыска.

— Редкий план проходит так, как было задумано. Поэтому, планируя, ты всегда должен предусматривать возможность провала. Представь, их схватили слуги Язога, старшего советника короля. Опиши мне, что будет известно тайной страже после их допроса?

Парень задумался:

— Они узнают, что мы пытались установить подслушивающее плетение в доме старшего советника. — Он несколько растерянно пожал плечами.

— И что они предпримут по этому поводу? — чуть наклонив голову, спросил Абус.

— Выставят претензию, — хмыкнул щеголь. — Что еще они могут сделать? Не объявят же войну, в самом деле!

— Не объявят, конечно. — Посол Лаугана развернулся на каблуках и уставился в потолок. — А скажи мне примерный текст подобной претензии, вас в академии должны были этому учить. — Он почесал подбородок. — Нет, лучше укажи отличия между двумя текстами претензии: той, которая будет составлена в случае провала существующего плана, и той, которая будет составлена, если план провалится при попытке сэкономить время и деньги.

На лице Баралиса появилась гримаса досады.

— Приказ короля подразумевает официальность. Получится, что мы от имени короля объявили что-то вроде войны?

— Именно. До войны, разумеется, не дойдет, но подумай, на кого свалят всю вину?

— На нас. — Парень скис. — Но этим-то двоим зачем настоящее прощение выправлять?

— Представь, все получилось, но Гмакусу не удалось прикончить кого-то из исполнителей…

— Ну и что? Они придут сюда жаловаться на него, тут мы их и зачистим. — Парень пожал плечами.

Абус Халг покачнулся, перенося вес с пятки на мыски и обратно. Будучи ревнителем Света, он много раз сталкивался с подобной «зачисткой», сделанной второпях, которая не столько скрывала, сколько доказывала вину.

— Случай первый. Прежде чем прийти сюда, он отправит письмо в канцелярию ревнителей Света. Убив его, мы распишемся в преступлении. Случай второй. Перед приходом сюда он наносит визит кому-нибудь из знакомых. Он исчезает, возникают слухи, которые рано или поздно дойдут до ревнителей Света. Результат — как минимум утрата доверия. Случай третий, самый возможный. Он сбегает с поддельным прощением и предъявляет его где-нибудь в королевстве. Фальшивое прощение, заверенное настоящей личной печатью посла… Обряд лишения чести, и мы с тобой отправляемся на работу в каменоломни. — Посол покачал головой. — Риск, конечно, не слишком велик, но нет необходимости рисковать всем ради того, чтобы выиграть одну-две недели.

— Но зачем заверять личной печатью? Вряд ли они знакомы с правилами выдачи подобных документов. — Молодой человек хотел разузнать все тонкости.

— Если кто-нибудь из них знает правила, которые, кстати, отнюдь не являются государственной тайной, то сразу поймет, что их всех приготовили в расход. И хуже того, сразу поймет, кто именно их приготовил. А мы столько сделали, чтобы в случае провала единственным виновником оказался Гмакус. Если риска можно избежать, его следует избегать. — Посол открыл скрытый в стене сейф и достал оттуда черный цилиндр, из которого извлек пузырек с желтой жидкостью. — Вот метатель яда. И кристаллизующийся яд суточного действия. Метатель стреляет маленькими кристалликами, которые способны пробить кожу с расстояния до трех метров. Это регулятор расстояния. Выстрел с расстояния до полутора метров — бесшумный…

— Не нужно подробностей, мы проходили это в академии. — Баралис протянул руку.

Я отключил прослушку и поднялся с колен. Похоже, для получения «официального прощения» придется основательно поработать лошадью. Нет, прощение как таковое мне не нужно, закон я не нарушал, но эта бумажка позволяет красиво уйти от допроса, ждущего меня в Некварке. То есть смогу и легальное положение сохранить, и прикарманенный синтезатор не потерять. Вот такая полезная бумага эта прощалка. Задуманная в качестве морковки, дающей возможность спецслужбам привлекать к выполнению своих операций беглых преступников, ныне превратившаяся в инструмент экономии денег. Но было бы грех жаловаться: от меня-то ничего особенного не требуется. Всего-то и нужно, что отнести здоровенный амулет куда скажут, а затем выжить, когда начнут убирать свидетелей.

Какой только фигней я не занимался в минувшие две недели! Взять хотя бы вращающуюся неоновую надпись, выражающую мое мнение об умственных способностях начальника столичной стражи… В темное время суток надпись вспыхивает через случайные промежутки времени над центральной площадью. А нечего плеваться. Зачем плюнул в лицо дядечке жрецу, начальнику того балагана, где я ночую? Пришел с проверкой документов — проверяй, а плеваться-то зачем? Королевские маги площадь чуть ли не по кирпичику разобрали. Идиоты. Плетение-то я в уличные светильники засунул, а местные их трогать боятся. Причем распихал по одному кадру в каждый. Показ длится примерно полсекунды, чтобы эти убогие не успели определить, откуда создают иллюзию. Через десятую долю секунды активируется следующий кадр, и так — случайное число циклов. Двадцать светильников — двадцать положений надписи.