Картина маслом сложилась ещё та: крокодил пятится назад, пытаясь утащить Бегемота, тот орёт, вцепившись в землю всеми четырьмя лапами, Даша тоже орёт. В этой ситуации я не нашёл ничего лучшего, чем подскочить к крокодилу и рубануть рептилию топором по наглой зелёной морде. Результат превзошёл все мои ожидания: топор со звоном отскочил от толстой шкуры, нимало не потревожив амфибию. Впрочем, в этот момент Бегемот всё-таки смог вырвать свой хвост из пасти и моментом взлетел на дерево. Мы с Дашей остались перед разъярённой рептилией вдвоём. Я отбросил бесполезный топор и рванул из рюкзака обрез, и в этот момент крокодил споро бросился на меня. Я отскочил в сторону, и в следующий момент в разинутую пасть вошло копьё Даши, которая бесстрашно бросилась на недруга сбоку. Амфибия заревела, сомкнула челюсти и дёрнула башкой, вырывая копьё из рук девушки. Даша полетела в одну сторону, копьё — в другую, но этих секунд мне хватило, чтобы взвести курки, прицелиться и выстрелить.

Как уже показала практика, шкура у крокодила непробиваемая, поэтому я метил в глаза. Шарахнул дуплетом, но совсем забыл про поправку на сбитый прицел, и почти вся картечь прошла мимо, срикошетировав от каменной башки. Впрочем, один глаз крокодилу я, всё же, вышиб, но это, казалось, ещё больше разозлило животное. Рептилия исступлённо бросилась на меня, а я максимум, что смог — отмахнуться шестом, с которым шёл через болото. Амфибия подалась назад, однако шест разлетелся на куски, а впечатления было такое, будто я им впечатал со всей дури в бетонную стену.

Ситуацию спас Бегемот, молнией метнувшийся с дерева на спину крокодилу и с воем принявшийся рвать его когтями. Могу заметить, получалось у него гораздо лучше, чем у топора — во все стороны полетели какие-то клочки и капли крови. Однако, ситуация всё равно была аховая: по-видимому, повредить какие-то важные крокодиловы органы Бегемот не мог, а раны на загривке приводили рептилию в ярость, и она металась из стороны в сторону, пытаясь скинуть с себя котяру.

В этот момент Даша, не будь дура, подхватила с земли топор и нанесла несколько последних ударов по уже почти срубленному дереву. Сосна затрещала и начала крениться в сторону схватки высшего животного с низшим. Мы же, не сговариваясь, со всей дури поднажали, заваливая ствол в нужном направлении, благо ветка у сосны была только одна, и она не могла нам помешать. Ствол рухнул наземь, придавив туловище крокодила почти посередине.

— Даша, убирайся отсюда, быстро! — я мигом перезарядил обрез и засадил из обоих стволов в пасть крокодилу, практически — в упор. Брызнула кровища, рептилия яростно заорала, но на её поведении это практически не сказалось — наоборот, животное медленно, но верно выбиралось из-под придавившего его дерева. Тогда я не придумал ничего лучше, чем вытащить гранату.

— Кто не спрятался, я не виноват! — заорал я, выдёргивая чеку и замахиваясь. — Верещагин, уходи с баркаса! — почему-то некстати вспомнилась нестареющая классика.

Бегемот классику, видимо, знал неплохо, так как шустро рванул со спины крокодила куда-то вбок. Я проследил, как Даша скрылась за очень удачно торчащий из болота камень, швырнул гранату в пасть уже почти освободившегося из-под дерева крокодила и рыбкой занырнул в болото, с головой погрузившись в вонючую, грязную воду.

Томительно потянулись секунды. Я сто лет не занимался плаванием, тем более подводным, и дыхалка у меня так себе. Лёгкие уже начало жечь, когда наверху, наконец, прогремел взрыв. Я моментально поднял голову из болота, хватая ртом воздух и одновременно отплёвываясь. Как оказалось, зря — именно в этот момент на окрестности обрушился дождь из ошмётков убиенного крокодила, и какая-то дурно пахнущая требуха приземлилась мне прямо на макушку. Я смахнул её с головы и не нашёл ничего лучше, чем поплескать в лицо болотной воды. Обратно она стекала красная…

— Даша! Даашааааа! Бегемот! Мать вашу, где вы? — я оглашал окрестности криками, совершенно потеряв ориентацию в пространстве — то ли адреналиновый шок, то ли взрывная волна меня таки достала, несмотря на слой воды. Наконец, я выбрался на островок, и обретя под ногами твёрдую почву, начал что-то соображать. Ломанулся в сторону камня, за которым пряталась Даша, моля всех известных и неизвестных богов, чтобы девушка не пострадала.

Завернув за камень, я обнаружил подругу, живую и вроде невредимую, но совершенно неэстетично блюющую. Я оглядел окружающую картину, так сказать, в целом, и особо не удивился.

Там, где находился собственно крокодил, практически ничего не осталось, кроме куска хвоста, всё ещё придавленного бревном, и небольшой подпалины на траве. А остального крокодила ровным слоем разметало вокруг — куски мяса, костей и внутренностей разлетелись на десятки метров, и часть прилетела, в том числе, Дарье. Душа поэтессы и не выдержала. Точнее, желудок…

Деликатно оставив подругу разбираться с остатками завтрака тет-а-тет, я выбрался на островок, и обнаружил Бегемота, мирно обгладывающего крокодилью ногу.

— Бегемот, чертяка! — я кинулся к коту, заключая его в объятия. — Живой! И судя по всему, здоровый! Как твой хвост?

Котяра отвлёкся от ноги и ткнулся мне в нос, мурча, как трактор. Потом отстранился, посмотрел на меня, неодобрительно фыркнул и принялся облизывать моё лицо — то ли выглядел я ниже всякой, с его точки зрения, критики, то ли с моей рожи крокодилова кровь была вкуснее, хрен его знает.

Я же поймал кончик хвоста Бегемота и осмотрел. Картина мне не очень понравилась, хотя я боялся, что будет хуже. Крокодил оторвал с самого конца хвоста здоровенный клок шерсти вместе с кожей, но сам хвост особо не пострадал.

— Братан, надо промыть и перевязать, может быть заражение. — но котяра резким движением вырвал из моих рук свою кошачью гордость, отошёл на два шага и принялся зализывать рану.

— Ну, как знаешь. — развёл я руками.

Тем временем, подошла Даша. Выглядела она неважно: мокрая, грязная, поникшая, жалкая и потерянная, в кроваво-красных волосах торчит какая-то кость.

— Ну как ты? Полегчало? — я успел подхватить девушку до того, как она без сил упала на траву, вытащил кость из волос, нашёл у неё в кармане платок и принялся вытирать лицо. Девушка вяло отобрала у меня предмет гигиены и попыталась привести себя в порядок, а тут и Бегемот подключился.

— Блин, Бег, ты своим языком мне лицо сотрёшь! — Даша вяло пыталась отбиваться, но котяра был непреклонен. — Как ты его проворонил? Это же, блин, не землеройка! Это трёхметровый, мать его за ногу, крокодил!

— Мряяяу…. — потерянно выдал хвостатый, сел и грустно развёл лапами, мол, да,