партнерам – христианам. Другие тем самым готовили девочек к тем ролям, которые им предстояло сыграть в семейном деле. Были и такие, кто хотел дать своим дочерям возможность учиться в русских школах – для них русско-еврейские училища являлись лишь пропуском в дальнейшее русское образование. Во всех упомянутых случаях, равно как и во многих других, мы имеем дело с проникновением современных веяний в еврейскую общину.

Развитие школьной системы по ходу времени служит прекрасной иллюстрацией механизма изменений внутри еврейской общины. С момента введения государственной системы мужского еврейского образования в 1844 году и до ее упразднения в 1873 году все творческие эксперименты в области еврейского образования сосредоточились в частных еврейских школах для девочек. Хотя в государственных школах постепенно внедрялись мелкие новшества, в целом школы эти были крайне неповоротливы в силу стандартизированной программы и учебников. Открывать на законном основании другие учебные заведения для мальчиков-евреев не получалось, поскольку государственное образование считалось обязательным. Соответственно, еврейские педагоги, склонные к новаторству и стремившиеся внедрять новые методы, вынуждены были довольствоваться женскими школами.

Мальчиков-евреев продолжали учить в хедере по традиционной методике – с использованием текстов на древнееврейском, но без изучения языка как такового, тогда как девочки в частных училищах изучали иврит систематически. Поначалу для этого использовались учебники из германских земель, но со временем были разработаны собственные методики, а позднее появились и оригинальные тексты.

Описывая возникновение в конце XIX века хедарим-метукан, или «реформированных хедеров», историк еврейского образования 3. Шарфштайн говорит о том, как проникновение идей сионизма в российскую еврейскую общину привело к созданию и распространению новых хедеров, где акцент делался на гигиену, светское образование и прежде всего – изучение иврита. Шарфштайн добавляет, что двери этих новых учебных заведений были открыты и для девочек: «Так, впервые в истории, в еврейской среде появились девочки, которые изучали и понимали Священное Писание, историю и язык своего народа» [Scharfstein 1960, 1: 364–369]. По сути, женские еврейские школы предыдущего периода стали площадкой для разработки методов изучения иврита на русском, что и привело к возникновению новых сионистских школ.

Та же тенденция наблюдалась в социалистических школах и школах с преподаванием на идише начала XX века. X. Ш. Каздан отмечает, что существование женских школ вне долгой религиозной традиции хедеров и талмуд-тор облегчило процесс внедрения новаций, особенно в преподавании идиша [Kazdan 1956:203]. Мы также показали, что именно в женских училищах, зачастую силами богатых покровительниц, было впервые введено серьезное преподавание рукоделия и ремесел. Оба этих новшества впоследствии были развиты идишистами и социалистами в их школах для следующего поколения.

Однако частные женские училища не только послужили плодотворным источником педагогических идей и методологий для более идеологизированных школ, которые пришли им на смену, но и перекинули мостик к образованию на русском. Исследователи не раз отмечали высокий процент евреев в русских учебных заведениях рубежа веков. В особенности это касается евреек – их число продолжает ошеломлять. Как так могло случиться, что из глубоко традиционного общества, где по большей части дома не говорили по-русски, вышло столько образованных представительниц российской интеллигенции? Частные еврейские женские училища служат ключом к пониманию этого явления.

Поскольку большинство учеников-евреев не владели русским, а уж тем более не умели на нем писать, для поступления в русские школы им нужен был промежуточный этап. В большинстве случаев таковым становились русскоязычные еврейские училища. Судя по школьным ведомостям, подавляющее большинство девочек-евреек посещало частные женские еврейские школы лишь короткое время. Да, эмиграция, миграция, финансовые и прочие проблемы способны до определенной степени объяснить эту тенденцию, но при этом совершенно очевидно, что в некоторых семьях еврейские училища использовали как промежуточный шаг к поступлению в более перспективные русские школы.

А поскольку оба этих вида учебных заведений посещало большое число девочек-евреек, они дали и другим возможность пройти тот же путь. Паруш полагает, что именно отлучение девочек-евреек от религиозного образования и стало залогом их стремительной аккультурации [Parush 2004, esp. 5–7, ch. 2]. Это лишь часть картины, но совершенно очевидно, что со временем даже в традиционных кругах стало социально приемлемым то, что еврейские дочери учатся в общеобразовательных учреждениях. И, разумеется, именно эта тенденция способствовала появлению потребности в том, что несколько десятилетий позже осуществила С. Шенирер.

Буклет прогрессивной виленской еврейской женской школы «Иехудия», выпущенный в 1913 году, дает такое описание эволюции женского еврейского образования. Изначально девочки не получали формального образования, хотя «дух Торы овевал их колыбели». Потом «в их жизнь ярким светом пролилась европейская культура», в результате «девочка теперь не получает вообще никакого еврейского воспитания». Далее автор поясняет, что, даже если девочка и будет посещать еврейское училище, вряд ли она получит полноценное еврейское образование, все ограничится сухими уроками религии (Закона Божия) [Froyen-shul 1913: 1–2]. Подчеркивая передовой характер и превосходство своей новой школы, анонимная автор проводит резкий контраст с тем, что предлагало прошлое поколение частных еврейских женских школ. В качестве рекламы нового учебного заведения это была эффективная стратегия. В качестве исторического материала этот текст показывает, до какой степени новое зиждилось на старом.

Во всех этих случаях частные женские еврейские училища предстают своего рода недостающим звеном. Они не отражают всей ситуации в целом, но способны объяснить ряд самых важных образовательных тенденций в еврейской общине позднего периода существования Российской империи. Новые образовательные методики, практики и идеологии не возникли на пустом месте, они строились на моделях, сформировавшихся в предыдущий период. Развитие частных женских еврейских училищ было медленным эволюционным процессом. Разные педагоги опробовали в них новые идеи в рамках, задаваемых их личными способностями и нравами общин, в которых они работали. Некоторые их идеи получили более широкое признание и были развиты другими педагогами. Мы видели, как с течением времени изменялись учебная программа, системы оплаты, педагогические методы и состав учеников. Изменения носили постепенный характер и способствовали определенным переменам не только в стенах школ.

Однако что касается учебных заведений, возникших впоследствии на основе этих школ, они развивались не в эволюционный, а в революционный период. В последние десятилетия существования Российской империи потребовались радикальные решения так называемого «еврейского вопроса». Консервативные, постепенно эволюционирующие частные женские училища, служившие нуждам всей еврейской общины, утратили свою привлекательность. Евреи стали отдавать своих сыновей и дочерей в сионистские, бундистские и русские школы – заботясь как об их образовании, так и об идейном воспитании.

Создание новых идеологизированных школ стало частью основополагающих мифов новых политических движений. Для сионистов открытие школ с преподаванием на иврите являлось методом борьбы с мраком и убожеством существования в изгнании. Для евреев