— Смотри мне, — с угрозой обратился он Уткину, — будь умницей. Если что, я тебя всюду достану, твои координаты здесь, — он стучит себя пальцем по голове.

— Да что вы, да я…

Авдеев открыл дверь номера и вытолкнул Уткина. Горюнов уже ждал того в коридоре.

Оставшись в гостиничном номере, Авдеев трудился над тем, что тщательно стирал с колбы гостиничным полотенцем все отпечатки пальцев. Затем колбу, обмотанную полотенцем, он поставил в шкаф, а сам сел в кресло, сунул руку под мышку, достал пистолет и снял его с предохранителя. Лязгнул затвор — все, патрон в патроннике. Авдеев сунул пистолет назад под пиджак, немного сбоку, за пояс.

Тут зазвонил его мобильник.

— Прибыли?.. Заказали такси до гостиницы?.. Нет, только до гостиницы… Потом можете ехать по домам, план изменен, завтра все объясню.

Авдеев терпеливо ждал, включив телевизор, чтобы время не ползло так медленно, и иногда поглядывал на часы. Вот уже почти девятнадцать тридцать. Пора. Телевизор выключен, стало тихо.

Минутная стрелка миновала положенное время. Затем прошло еще несколько минут.

— Тук-тук-тук — тук — тук-тук-тук, — осторожно постучали в дверь.

— Войдите, — произнес Авдеев и напрягся в кресле, однако не встал.

Дверь открылась, и зашли двое мужчин. Один из них высокий и белобрысый, другой пониже, плотный и рыжебородый. В руке у рыжебородого был изящный черный дипломат. Они остановились и молча посмотрели на Авдеева.

— Эдгар? — Авдеев кивнул в сторону рыжебородого.

— Нет, я Том, — ответил тот с типичным прибалтийским акцентом, — Эдгар — он. А вы — Аркадий Семенович?

— Да.

— Товар у вас с собой?

— Да.

— Покажите.

Авдеев подошел к шкафу, контролируя ситуацию боковым зрением.

— Вот, — он распахнул дверцу шкафа.

— Можно взять? — спросил Том.

— А деньги?

— Деньги вот, — Том поднял вверх чемоданчик, — но мы должны сначала убедиться…

— Хорошо, — сказал Авдеев, — закройте дверь на ключ и бросьте его мне.

Пришедшие посмотрели друг на друга, и Том утвердительно кивнул головой. Эдгар пожал плечами, но исполнил требуемое.

— Берите и смотрите, — произнес Авдеев.

Эдгар достал сверток из шкафа, размотал полотенце, поставил колбу на стол и стал откручивать крышку.

— Э-э, осторожнее, там же… — всполошенно начал Авдеев и приподнялся с кресла.

— Не волнуйтесь, — мягко успокоил Том, — мы свое дело знаем.

Эдгар отложил крышечку в сторону и осторожно заглянул в колбу. Затем он достал из кармана пластмассовую пузатую пипетку и капнул из нее в колбу несколько прозрачных капель жидкости.

Визуально ничего не произошло. Авдеев напрягся, рука его медленно скользнула к поясу. Том также подобрался, как перед прыжком, и стал пристально следить за движениями Авдеева.

Лишь Эдгар оставался безмятежен. Через несколько секунд он вновь осторожно заглянул внутрь колбы и удовлетворенно кивнул головой.

— Все нормально, — сказал он Тому.

Том положил дипломат на стол и распахнул его. Внутри были тесно уложены пачки стодолларовых купюр.

— Отойдите к дверям, — хрипло произнес Авдеев.

Эстонцы послушно отошли, держа вытянутые слегка вперед руки перед собой, словно демонстрируя отсутствие опасности с их стороны.

Авдеев, держа их в поле зрения, взял сверху одну пачку, вытащил из ее середины банкноту и посмотрел на свет. Затем он взял другую пачку, откуда-то снизу, и повторил то же самое. После этого Авдеев бросил пачки в дипломат, закрыл его, взял в руку и отступил к креслу.

— Берите контейнер, — кивнул он эстонцам.

Том остался у двери. Эдгар подошел к столу, аккуратно завинтил колбу. Затем достал из кармана сложенный черный пластиковый пакет, развернул его и спрятал колбу туда, уже отступая к двери.

— Так мы уходим? — вопросительно произнес Том.

Авдеев молча кивнул головой и бросил им ключ. Первым вышел Эдгар, а за ним, пятясь — Том.

Дверь за ними закрылась.

Авдеев некоторое время подождал, прислушиваясь. Затем он достал пистолет, подошел к двери и рывком ее распахнул. Коридор был пуст. Авдеев быстрым шагом пошел по коридору, затем побежал вниз по лестнице.

Уже на улице он осторожно оглянулся и сел в неприметную, неопределенного цвета, «Волгу». Затем завел двигатель и направился к себе домой. Дипломат с деньгами лежал рядом.

* * *

Из-за угла гостиницы почти сразу же вывернулся белый потрепанный жигуленок и проследовал в том же направлении, неприметно влившись в поток автомашин.

В кабине жигуленка сидели двое. Один был за рулем. Другой сидел рядом и быстро щелкал клавишами небольшого ноутбука.

Вдруг возле его уха ожила крохотная рация.

— Третий, третий, что там у вас, доложите, — голос сопровождался легким эфирным потрескиванием.

— Седьмой, я третий, — отозвался человек с ноутбуком, — непонятки какие-то творятся. — В голосе его зазвучала неприкрытая досада.

— Докладывайте, третий, — настаивал голос из рации, — где балты?

— Балты в гостинице. Там же четвертый и шестой. Я двигаюсь за каким-то новым фигурантом…

— За кем? — в голосе послышалось раздражение, — давайте по-порядку!

— Седьмой, докладываю. Балты в девятнадцать тридцать один посетили двести восьмой номер. С собой у них был кожаный черный дипломат. Там проживает некто Уткин Аркадий Семенович из Нижнего Тагила. Кстати, сразу же запросите по нему наших. Балты пробыли в его номере одиннадцать минут. Вышли без дипломата, но с черным пластиковым пакетом и вернулись к себе в номер. Они и сейчас там, в гостинице.

— По сообщению четвертого они уже вызвали такси… Но не отвлекайтесь, что дальше?

— Третий докладывает. Этот Уткин выбежал из гостиницы с похожим дипломатом и сел в припаркованную рядом Волгу. Я сейчас просек ее номер по местному ГАИ — такой номер на учете не числится. Я у него на хвосте, он движется в сторону набережной.

— А где нижегородцы?

— Откуда я знаю, там…

— Это я не тебе, а первому, — раздраженно кричит голос в рации, — черт, вечно у нас творится… Головы всем пообрываю… Третий, отключитесь пока, вызову через минуту… Первый, ответьте седьмому…

Волга подъехала к девятиэтажке и остановилась возле первого подъезда. Белый жигуленок проскочил мимо и, завернув за угол, остановился.

— Сбегай, засеки, куда он пойдет, — сказал человек с ноутбуком водителю. Тот выскочил из машины и поплелся назад к дому походкой подгулявшего человека.