И вот после обеда Стрэнд курил уже вторую сигару. Он не преминул заметить, что Джимми не взял ни одной, когда мистер Кетли обносил всех коробкой. Гости вышли на террасу, полюбоваться океаном под луной. Лесли подошла к мужу и обняла его за талию.

— Как тебе вечеринка? — спросил он.

— Замечательная, — ответила она. — Теперь ты наверняка не захочешь есть мою стряпню.

— Помещу объявление в «Таймс», что ищу повара для приготовления кордон-блю.

Лесли рассмеялась.

— Рассел — удивительный человек! Похоже, он знает абсолютно все на свете. И в политике разбирается, и в искусстве, и в экономике. Рядом с ним я чувствую себя совершенно серой и необразованной. И потом, где он только не бывал!..

— Ну, и мы с тобой тоже много где бывали, — заметил Стрэнд. — В Музее современного искусства, Чайнатауне, Бронксе…

— Да будет тебе, Аллен, — тихо сказала Лесли. — Я ведь не жалуюсь. Но если серьезно, то да, я действительно считаю, что нам не мешало бы куда-нибудь съездить. Можно сэкономить на каких-то других вещах и…

— На чем, к примеру?

— Ну… просто на других вещах, — неопределенно ответила Лесли. — Рассел считает, что я должна больше заниматься живописью. Просто поразительно!.. Он был у нас всего два раза, причем первый раз не считается, и запомнил во всех деталях две мои работы, что висят в гостиной. Назвал их смелыми и оригинальными. Представляешь?.. Это мои-то жалкие поделки, картинки, которые я писала, когда чувствовала себя одинокой. В ответ он сказал, что я должна почаще организовывать себе одиночество. Как ты думаешь, он сказал это просто из вежливости, для того чтобы польстить мне?

— Нет, — ответил Стрэнд. — Он не из тех, кто льстит. А ведь и я всегда говорил, что мне нравятся твои картины.

— Ну, это совсем другое дело… Ты мой муж, чего тебе еще говорить, бедняжка? Скажи, а как я сегодня выгляжу? — В голосе Лесли звучала искренняя озабоченность.

— Одна дама, моя соседка за столом, сказала, что ты выглядишь потрясающе.

— В каком смысле потрясающе? Потрясающе здорово или, наоборот, потрясающе ужасно?

— Потрясающе здорово.

— Что за милые люди! — воскликнула Лесли. — А ты заметил, что Джимми и Кэролайн вели себя сегодня очень прилично?

— Это тебя удивляет?

Лесли сжала его руку.

— Нет, — ответила она. — И после паузы добавила: — Знаешь, я уже нагляделась на эту луну. И немножко замерзла. Давай вернемся в дом.

Остальные последовали за ними. Хейзен спросил Джимми, не сыграет ли он что-нибудь для гостей. Джимми вопросительно взглянул на родителей. Стрэнд промолчал, но Лесли твердо сказала:

— Непременно сыграй, Джимми. — Паренек отправился наверх за гитарой. Кэролайн скроила еле заметную гримаску, и Лесли тут же одернула ее: — Веди себя прилично, юная леди.

Стрэнд решил не говорить Лесли о Герберте Соломоне и его связях в музыкальном мире. Если бы жена поняла, что Джимми предстоит нечто вроде экзамена, она бы только разнервничалась. Сам Джимми, похоже, ничуть не волновался. Он принес гитару, уселся и взял несколько аккордов — для разогрева. А потом запел, аккомпанируя себе, в тихой, скорее разговорной манере песню, которую Стрэнд слышал по радио. На неискушенный слух Стрэнда, пел его сын ничуть не хуже и не лучше исполнителей, чьи записи, как ему говорили, занимали ведущие места в хит-парадах. Соломон, похоже, слушал с интересом, а потом начал предлагать Джимми спеть ту или иную песню. Стрэнд заметил, что всякий раз Соломон выбирал вещь, отличную по стилю от предыдущей. Таким образом, он, видимо, давал Джимми шанс показать весь диапазон своих возможностей, а также знание мелодий, которые были популярны последние лет пять.

— Очень недурно, — заметил эксперт, когда в воздухе растаяла последняя протяжная нота. И миссис Соломон зааплодировала, а миссис Робертс крикнула:

— Браво!

Лесли, страшно довольная, улыбалась; даже на Кэролайн, похоже, выступление брата произвело впечатление.

Вскоре после этого гости начали расходиться. Джимми, не расставаясь с гитарой, повез дочку Колдвеллов в бар в Бриджгемптоне; Кэролайн отправилась спать, предварительно договорившись сыграть завтра спозаранку несколько партий в теннис с молодым человеком, который был ее соседом по столу.

Уже перед самым уходом Герберт Соломон, собравшийся домой вместе с супругой и Колдвеллами, подошел к Стрэнду и спросил:

— Похоже, мальчик очень серьезно относится к своим занятиям музыкой?

— Похоже, что так.

Соломон кивнул.

— У Рассела есть мой рабочий номер. Скажите Джимми, пусть позвонит мне на следующей неделе. Если, конечно, захочет.

— Вы очень добры, — ответил Стрэнд.

Соломон пожал плечами.

— Это может кончиться и ничем. На белом свете тысячи ребят с гитарами и хорошим слухом. И все равно скажите: пусть позвонит.

Миссис Робертс выразила желание распить с Хейзеном наедине рюмочку перед сном, и Стрэнд тактично удалился. Последовал за женой наверх, в спальню.

— А зачем это мистер Соломон сказал, чтобы Джимми ему позвонил? — спросила Лесли, едва Стрэнд затворил за собой дверь.

— Он в музыкальном бизнесе, — объяснил Стрэнд. И рассказал жене все, что поведала ему миссис Соломон о своем муже.

— Значит, Рассел специально пригласил его сегодня? Чтобы он послушал Джимми, да? Как любезно с его стороны!

— Да, очень.

— А как тебе кажется, он и миссис Робертс… — Она не закончила фразы, и Стрэнд усмехнулся. — Ну, ты понимаешь, о чем я.

— Да.

— Ну и?..

— Точно не скажу, но мне кажется, что нет, — ответил Стрэнд. — Уж слишком много она болтает. Таким женщинам обычно не до любви. Просто времени не остается.

Лесли рассмеялась.

— Ты, наверное, хочешь сказать — она не в твоем вкусе?

— Нет. Но одна дама очень даже в моем.

— А, знаю!.. Маленькая хорошенькая миссис Соломон. У меня сложилось впечатление, что вы с ней поладили, верно?

— Можно сказать и так, — ответил Стрэнд. — Но это совсем не то, что ты думаешь.

— Верный, преданный муж… — пробормотала Лесли и поцеловала его. — Еще секунда — и я в постельке!..

Разбудил Стрэнда стон. Лесли крепко спала в его объятиях. Этой ночью они занимались любовью долго и не спеша, и стоны удовлетворения и сладострастия поднимались, казалось, из самых потаенных глубин его существа. В комнате было темно, и как раз перед тем, как он проснулся, стоны вплелись в его сон вместе с ровным рокотом прибоя. Он осторожно вытащил руку из-под головы жены и поднялся с постели. Звуки доносились из соседней комнаты, где спала Кэролайн. Стрэнд накинул халат и вышел в коридор, где горела лампа. Босиком, совершенно бесшумно приблизился к двери в спальню дочери. Теперь стоны были слышны совершенно отчетливо. Комнаты Хейзена и миссис Робертс находились в другом крыле здания, и Стрэнд был рад тому обстоятельству, что стоны дочери никак не могут их потревожить. Он тихонько приотворил дверь. В луче света, падавшем из коридора, он увидел, как дочь мечется по постели, закрыв лицо руками, — точно отбивается от кого-то. Он быстро подошел к кровати и обнял девочку.