— Ты ненормальная, ты даже не в состоянии понять, чтовытворяешь.

— Я…

— Молчать. Думаешь, я не знаю, что ты затеяласобственное расследование? Видишь, к чему это привело? — Он ткнул пальцемв сторону Турка и добавил совершенно не к месту:

— Это тебе не маньяков ловить…

— Я поймала убийцу, — напомнила я.

— Лучше бы ты в Анапе отдыхала.

Не знаю, как долго продолжалась бы наша перепалка, но тут вгостиной появились новые действующие лица, и в одном из них я узналаКолесникова. Тот направился к убийце, кивнул милиционерам и сказал:

— Снимите с него наручники. — Наклонился к Васе испросил встревоженно:

— Как ты?

— Нормально.

— Что произошло?

Вася густо покраснел и ткнул в меня пальцем.

— Вот она…

Колесников посмотрел в мою сторону, брови его поползливверх, и он пробормотал не очень разборчиво:

— Дарья, ты как здесь?

Я плюхнулась в кресло и заревела, потому что уже поняла:никакой Вася не убийца и вазой я его напрасно. А где ж тогда убийца? Меня точноподбросило.

— Он должен быть здесь! — взвыла я. — Накрышу ему не выбраться, я дверь заблокировала.

Тут такое началось… В общем, все немного посуетились, но безтолку, должно быть, убийца воспользовался другим выходом, только вот каким? Отмомента, когда я заметила тень в окне, и до того, как обнаружила труп, прошлоне больше пятнадцати минут. Вася в это время стоял внизу лестницы, размышляя,почему у Турка горит свет, а на звонки он не реагирует, следовательно, выйтичерез парадное убийца не мог, не мог он также воспользоваться и чердаком, дверьзаперта, да и Василий увидел бы человека, выходящего из квартиры. Отпадал ибалкон Турка: мимо меня он бы не прошмыгнул, да и дверь на чердак в этом случаебыла бы открыта, а она осталась запертой на металлический штырь. И тут меняозарило: когда я огрела Васю вазой, убийца все еще был здесь; пользуясь моейзанятостью, он покинул квартиру… но внизу были адвокат с третьего этажа и егодруг, значит… Я бросилась в свою, то есть Иркину квартиру, и Родионов сКолесниковым за мной. Отправляясь на чердак, входную дверь я не заперла, а вотдверь в лоджию у меня была закрыта, это я помню точно, а теперь она стояланараспашку, и это значит… это значит: убийца спокойно прошел через мою квартируи спустился по пожарной лестнице.

— И ты его, конечно, не видела, — вздохнулРодионов.

— Нет, — кусая губы, ответила я, а АлександрСергеевич неожиданно изрек:

— Оно и к лучшему.

— И что теперь прикажете делать? — вмешался вразговор Колесников. — Тщательно подготовленная операция благодаря вашимусилиям пошла насмарку. Мой человек смог близко подойти к Турку…

— Вася, что ли? — разозлилась я. — Ничего онне смог. Турок его сразу заподозрил. И в том, что Колю убили, вовсе не явиновата. Куда же твой человек смотрел?

Колесников надул щеки, а я съежилась, ожидая, что на меняобрушатся громы небесные, они обрушились, но не на меня.

— А эти, работнички, квартиры проверяли, — взревелон. — В восьмой никто не живет, хозяева в Германии, ан нет, живет, ДарьяАгафонова, гроза маньяков.

— Вы не имеете права указывать, где мне жить, —взбеленилась я, страшно обидевшись за маньяка.

— Форменный дурдом какой-то, — махнул рукойКолесников и убежал.

Только я собралась высказаться ему вдогонку, как Родионовухватил меня за руку, приткнул в кресло и сказал чрезвычайно серьезно:

— Ты понимаешь, что произошло?

— Конечно, — обиделась я. — Колю убили.

— К черту Колю. — Александр Сергеевич кашлянул исказал мягче:

— Убили и убили, у него, между прочим, работа такая,всегда есть альтернатива: не в тюрьму, так в могилу… Меня вот этот типбеспокоит.

— Колесников? — удивилась я. — Ты думаешь?..

— Дарья, ради бога, помолчи немного и послушай. Еслигосподин Колесников здесь, значит, у него был интерес к Турку…

— Конечно, — не выдержала я. — Я ж тебеговорила: когда ты сидел в ванной, я встретилась с Виктором Васильевичем ирассказала ему про фотографию, то есть про то, что кавказцев увезли на машинеТурка… ой… — В этом месте я испуганно замерла, сообразив, что разболталастрашную тайну.

— Каких кавказцев? — точно репей, вцепился в меняРодионов, а я подумала, что Колесникову было вовсе ни к чему припоминать мнеманьяка и вообще вести себя так глупо, и я зловеще зашептала на ухо Родионову:

— Я тебе все расскажу, только обещай, что никому непроболтаешься.

— Обещаю, — кивнул он, глядя на меня сподозрительным сочувствием. Я сразу поняла: плохи мои дела, ну и рассказала всекак есть. Рассказ вышел сбивчивым и немного бестолковым, Родионов кое-чтоуточнил, задавая мне вопросы, затем хмуро заявил:

— Конечно, я не господин Колесников, но кое в чемсоображаю не хуже, чем он. Одним убийством Турка здесь не кончится, а ты, междупрочим, здорово рискуешь.

— Не стоит преувеличивать, — возразила я с легкимзаиканием, потому что перепугалась.

— Думаю, если бы черт не дернул тебя влезть на крышу,лежать бы тебе на пару с Турком…

Я вздохнула и даже зажмурилась, придя в настоящий ужас оттакой перспективы.

— Зачем же меня убивать? — проблеяла я робко,глядя на Родионова с мольбой, точно это от него зависело, жить мне или умереть.

— Затем, что ты свидетель.

— Да я даже не видела убийцу… — возразила я. —Тень в окне. По-моему, ты преувеличиваешь…