Душа борется. Каждый раз борется за освобождение, но Кай делает надрыв за надрывом, ударяя меня по самым больным местам.

Одинокая…

Ненужная…

Нелюбимая…ошибка природы.

Даже родители отказались от тебя, Мелисса. Ты изначально ненужный товар.

Кай дергает за веревочки, тянет свою марионетку, и теперь он точно достал до самых расстроенных и забытых струн моей души.

(Сознанием управляет его вторая личность – Деймон. Обратите внимание).

Ну, что, потаскуха красивая, мы снова встретились. Не понимаю, почему Кай вообще с тобой церемонится. У него хватило смелости направить на тебя пистолет, но он никогда бы не спустил курок.

Он не смог сделать этого, даже если бы ты брыкалась и плевалась…А Я смогу. Он будет очень недоволен, когда узнает, что я трахнул его кису в ротик.

В последнее время я прямо всем своим зверским чутьем ощущаю, как он думает о тебе. Как ты начинаешь проникать под его кожу. И мне не нравится это…ты делаешь его слабым, а значит способна сделать его слабым в глазах общества и наших общих врагов.

Лейла смотрит на меня, ее глаза блестят от непролитых слез. Что ж, девочка, сама напросилась. Давно пора уяснить, что мне очень легко доминировать над Каем в стрессовых ситуациях.

Когда мое возбуждение от вида этих губ, что облизывают стальной ствол достигает пика, я вновь приставляю дуло к виску девушки.

Я чувствую в руках такую власть, когда держу пистолет у виска этой очаровательной милашки, зажатой меж моих ног.

Такая напуганная, дрожащая. А в глазах дьявольский огонь. Эта детка действительно космос, стоит признаться, у Кая неплохой вкус.

Я слегка сжимаю ее шею бедрами, приглашая к действиям. Смотрю на ее сомкнутые губы. Маленький чувственный рот, при этом губы – пухлые, полные и сочные…это просто сносит крышу. И почему он еще не сделал этого до меня? Он всегда будет вторым. Всегда. Я хочу управлять этим телом. Я хочу быть доминирующей личностью в нашей непрекращаемой войне.

– Пожалуйста…не надо. Умоляю, убери пистолет, – шепчет она, содрогаясь от страха. Я в ответ только сильнее натягиваю ее мягкие волосы.

– Какая ты милая, когда твоя жизнь на волоске от смерти. Такая ласковая и вежливая. Поздно, малышка, – выплевываю, обхватывая себя рукой, и направляю свой член в тесные сжатые губки. – Сделай мне минет.

Я смотрю на нее прищурив веки, пытаясь напомнить ей о правильных словах. В глазах скрыто унижение и боль. Она борется с собой. Не хочет этого говорить, но понимает, что надо.

– Насколько…насколько глубокий? – почти плача спрашивает она, и это меня раздражает. Хочется, чтобы она сказала это сексуально, но она боится. Всему надо учить этих шлюх!

– Приступай, там разберемся. Позволяю помогать себе рукой. Давай обхвати его. И покрепче, он не сахарный. К твоему сожалению. Будь нежна, но не медлительна. И только попробуй укусить, шлюшка, – выдыхаю, в предвкушении ее язычка.

Я смотрю на нее с вызовом и властью, довольно снисходительно. Она медлит.

– Если не возьмешь, я сам затолкаю. Хочешь задохнуться?!

Она кивает и открывает свой прелестный ротик. Сама невинность. С трудом верю, что девушка в двадцать пять лет еще ни разу этого не делала, но судя по всему, она действительно неопытна. Это подкупает, и даже, блядь, заводит.

Она неуверенно касается острым языком моей головки, слизывая каплю. Очень мягко и нежно. Твою ж мать, сладкая, возьми его жестко.

Толкаюсь в ее рот, наплевав на неопытность и неготовность игрушки.

– Блядь, будь поактивнее. Я так никогда не кончу, – вру я, чувствуя, как она вбирает его в свой горячий и узкий рот. Сладкое чувство разливается по всему телу, и я просто кайфую, крепче обхватывая ее ногами. Зажимаю силой. Давлю рукой на ее затылок, заставляя ощутить его полностью.

По щекам ее бегут черные от косметики слезы. В этом рыжем парике она реально проститутка. Упиваюсь зрелищем, толкаюсь в ее щеки.

– Скажи о своих впечатлениях, – я трясу пистолетом у ее виска, дав ей понять, что впечатления ее могут быть исключительно положительными. – Как он тебе?

– С-с-солен…сладкий, – выдыхает она и заглатывает глубже.

Вижу, что ее тошнит. Но мне по*уй. Я делаю это, чтобы досадить Каю и просто, потому что мне нравится насилие. Я делаю это с девками в клубе и часто. И нечто гораздо хуже. Все-таки нет ничего лучше орального секса. Чувствуешь себя властелином мира, когда эта неумеха валяется в моих ногах…

Закрывает глаза. Лейла начинает делать это активно и быстро, будто была обучена этому много веков назад. Черт возьми, блядь…ее ладонь ложится на мои яйца и мягко сжимает. Я улетаю.

Она делает это глубоко и быстро, но едва ли для того, чтобы доставить мне удовольствие. Ей противно – все написано в чистейших голубых глазах. Она хочет, чтобы я скорее кончил. Хочет, чтобы все это закончилось, и я убрал пистолет от ее виска.

Ну, и плевать. Главное, что мне хорошо.

Это просто потребность. Ух. кто-кто, а я никогда не буду жалеть маленьких девочек. Ну, разве она не сама оказалась здесь? Какая нормальная девушка продаст себя шейху? Только на голову поехавшая. Как и этот поехавший Кай…

Только я здесь личность полноценная и не сломленная. Уверенный и сильный. Все и все у моих ног…и даже эта восхитительная крошка.

Серьезно, ее красота просто поражает. Затащить бы ее в свой клуб…

Возбуждение нарастает так стремительно, так сладко, что я уже не могу сдерживаться и толкаюсь в ее рот сам. Дико, ненасытно. Ее спасает только рука, которая позволяет ей принимать все так, как мне нужно.

Этот теплый и влажный вакуум поглощает меня и радует…по пояснице пробегает тепло, я чувствую, как вот-вот спущу. Ох, да.

– Давай шлюшка, забери все. Лови подарок, – я сжимаю ее ногами, прижимаю ее голову к себе, кончая, упираясь лбом в переднее кресло. С хрипом и стоном.

Не знаю, что завело меня больше – ее рот или осознание того, что она отсосала мне под дулом пистолета.

Все мои дела здесь пока сделаны. Я готов уйти, понимая, что оставлю Кая со всем этим одного. Пусть делает, что хочет. Он сам виноват, что позволил этой недалекой шлюхе подобраться к нам.

Последнее, что я помню то, как болит голова. Очередной провал в памяти.

Я открываю глаза и вижу, в кристально-голубых глазах отражение собственного демона.

По ее щекам бегут слезы, а на ее губах следы моего оргазма.

Но мне срать на все это.

Нет, не срать. Сукин сын! Он опять взял ее раньше меня. Собственник внутри хочет распороть себе грудь когтями.