все стали падать, и я сразу понял, что нужен новый план. Прыгнул грудью на летящий пинг, чтоб попасть сюда, — закончил я, чуть приукрасив, — Ну, то есть, прыгнул, чтоб закрыть грудью команду, но попал сюда.

— Чувак, краси-и-иво брешешь, — Груздь растянулся в противной улыбке.

Судя по лицу свина, тот даже не услышал меня. Его физиономия как вытянулась при первом упоминании про «поле пинговой капусты», так и осталась в таком же положении.

— Это же… это… хрю-у-у… это же… — Хойро только и делал, что открывал-закрывал рот.

Я думал снова протянуть руку, чтоб успокаивающе похлопать свина. Ну, ничего же не произошло, временная заминка, чего он так убивается?

Но свинячья морда вдруг растянулась в невероятно счастливой улыбке:

— СЮ-Ю-ЮНЭ-Э-Э!!! — его поросячий радостный визг заставил всех вздрогнуть.

— Э-э-э… — только и вырвалось у меня.

Вот теперь я конкретно не понимал, что происходит.

— О, ты везучий делатель везучих дел! Твоё везение есть больше третьего хвоста Охрюнны, жёлудь!

И Хойро снова загарцевал в победном танце, отстукивая броне-башмаками свою фирменную свинячью чечётку.

— Делать строительство базы… Великий Очаг будет иметь великую базу… Охрюнна, Охрюнна! — он вдруг остановился, и серьёзно глянул на меня, — Сюнэ Архайя, я уверен, что появление «пинговой жилы» это благословение великого Охрюнны, по другому и быть не может.

Я поджал губы, начиная догадываться, что всё не так однозначно.

Если бы Хойро знал, на сколько он прав. Сдаётся мне, какому-то божественному хряку просто понадобилось меня пришить поскорее, чтобы поговорить по душам.

Танец весёлого свина начал меня раздражать, и кольнуло злое подозрение, будто это он всё и подстроил. Вот, значит, какие правила в Параллаксе? Ах, вы ж сюнэ хитрозадые! Да ещё на ноэмо всё сваливают, типа, коварнее их никого нету. А сами…

Я оглянулся на статую Охрюнны, смерил её хмурым взглядом. Ну, ладно, великий союзничек, урок я усвоил — теперь посмотрим, кто кого переиграет.

Глава 29

Едва я подумал об Охрюнне, то вспомнил и о Сове. Странное это ощущение — разум настолько привык к Параллаксу, что моё недавнне пробуждение на Земле казалось уже сном. И, как это бывает, я не помнил сон полностью, а только урывками — воспоминания грозились вообще скатиться в небытие.

Так Сова спаслась или нет?! Об этом в моей памяти не осталось никаких зацепок.

Оставив радостного Хойро пританцовывающим вокруг новичков, я метнулся к Щекодаву. Мне представлялось, что оракул может знать ответ. Вытащив жемчужку пинга, я помахал ей перед носом спящего, словно ваточкой с нашатырём.

— Щекодув, — прошептал я, — Что с Совой?!

Веки Щекодава задёргались, словно под ними зрачки крутились в вихре, потом осторожно приоткрылся один глаз.

— Архар и в реальной, и в игровой жизни перед выбором, — хитро улыбнувшись, сказал Щекодав, — И везде монета разменная наша бедная Сова…

— Живая? — я схватил Щекодава за плечо, борясь с желанием хорошенько тряхнуть его.

— Монетка-то разменная, а ты готов узнать, какой курс у неё?

Я промолчал, вдруг сообразив, что оракул сейчас вещает с помощью навыка. И эту шараду мне предстоит разгадывать.

— Да ни фига я не знаю, какой курс! — вырвалось у меня.

Чёрный пинг я за Сову буду должен, если мне удалось её спасти, но что это за пинг такой, я представления не имел. И так ясно, что если за одной штучкой охотится сам Охрюнна, хранитель Великого Очага Сюнэ, то этот ресурс невероятно ценный.

— Монетка одна, но две стороны. Виртуальная и реальная, орёл да решка.

— Щекодав, скажи мне, что я должен услышать, — обречённо прошептал я, — Не понимаю твоих загадок.

Оракул явно это понял по-своему:

— Сову в реальности ты спас, а они вот не спаслись. В игре они живут, да только не жизнь это.

— Да чтоб тебя… Ты про Желтокрылых, что ли? — я вдруг вспомнил, как Хойро упоминал, что эта цивилизация раньше была в реальности, а теперь прозябает только на виртуальных просторах Параллакса.

— Ищи там ответ, Саня, — тут оракул выхватил у меня жемчужку и важно поднял палец, — Кстати, ты не забыл, что вождь их награды любит?

— Да нет, наверное, — я поскрёб подбородок, — Стоп, какой ответ я у них искать-то должен? На какой вопрос?

— Ну, здрасте, приехали! Это теперь я не только ответы, а ещё и вопросы придумывать должен?

— Всё, понял, — со вздохом я выпрямился, но всё же улыбнулся, — Главное, Сова жива.

— Кстати, Архар… — оракул уже закрыл глаза, и его голос звучал всё тише и тише, — Разрешили доступ…

— Доступ? К чему доступ? — я сначала растерялся, а потом вспомнил про свой запрос о стреле Богини Мести.

— Ой, потом, — Щекодав зевнул, — Дай поспать уже… — и засопел.

По его лёгкому храпу я догадался, что будить бесполезно. Свой ресурс он отработал, и новый подход делать ещё не скоро.

Я улыбнулся. Значит, отец всё же понял важность моей миссии? Ну, то есть, надеюсь, что понял.

Вытащив стрелу Богини Мести, я внимательно посмотрел на неё. Скоро узнаем, что с тобой делать. Вот уверен, если я протащил артефакт в галактическую игру из обычной земной, то связь осталась.

На неё завязан какой-то секретный квест. Узнаю подробности этого квеста в Патриаме, смогу понять, что хочет эта штука здесь, в Параллаксе.

— Э, Архарчик, а мы чего, в катакомбы больше не идём, что ли? — подал голос Груздь, — Эти двое-то так и не объявились.

Я обернулся и кивнул. Подошёл к танцующему свину.

— Хойро, у меня нет времени, — хмуро сказал я, — Давай кристалл воскрешения.

Свин застыл, вспомнив, куда я иду. Тут же сунул ручки в футляр и вытащил целых три штуки:

— Жёлудь золотой, делай просьбу сколько имеешь хотения!

Я вытаращил глаза. А что, так можно было?!

— Это есть великая редкость, чтобы катакомбы делать открытие на пинговой жиле! — затараторил свин, толкая меня в коленки, — Давай, жёлудь, делай работу!

Цикада с Груздем в недоумении прошли за статую Охрюнны, к той самой дверце. Я же только скривился…

Ну да, ну да, великая редкость, ну прямо чудесное совпадение. Да, Охрюнна Пятихвостый?

У входа в катакомбы я обернулся:

— А щит для танка есть?

И Хойро без колебаний вытащил