class="p1">– Просто четырёхкрыл прогнал археологов и спрятался…

– Спрятаться – человеческая реакция, а им управляют не-люди. Надо ждать прибытия крупных сил.

– Ждём, – стиснул зубы Дарислав, подумав, что он не напрасно перестраховался, вызывая в Пузырь российские космолёты. В душе созрело неприятное ощущение подкрадывающегося зверя. Уже не в первый раз.

– Предлагаю ускорить процесс, – вышел на связь Шустов. – Давайте вплотную займёмся камерами. Надо точно представлять, что такое джинны и на что они способны.

– Мы это и делаем.

– Не обижайтесь, Дарислав, надо кинуть все наши силы на изучение сразу трёх башен, начиная с чёрной.

– Чёрную исследовал «Охотник», – напомнил Дамир.

– Он осмотрел одну, а их множество. Разделимся на группы и в экстренном порядке…

– Хорошо, – сухо перебил Дарислав начальника экспедиции, «покушавшегося» на его власть, хотя решения на борту фрегата он и так принимал не единолично. – Мы работаем точно по плану. Возня с «охраной» – вынужденная мера. Вы сможете переписать память «скелета» на наши носители? Может, как настоящий вертухай, обслуживающий тюрьму, он знает, как вскрыть камеру?

– Постараемся, – ответил вместо своего шефа Голенго. – Хотя это абсолютно не земная техника, работающая на неизвестных нам принципах и основанная на неземной логике. Создавали её не люди, я имею в виду не гуманоиды.

– Кто бы сомневался! – со смешком бросил Дамир.

Дарислав выпростался из объятий ложемента.

– Я иду обедать. Кто со мной?

Отозвался только младший Волков:

– Капитан, можно мне с ним? Голодный как волк!

– Хорошо хоть не кусаешься, – засмеялся Рушевский.

– Иди, – скупо разрешил Дроздов.

* * *

Результат информационного «вскрытия мозга» «акулы» превзошёл все ожидания.

Благодаря ухищрениям ксенолингвистов (опытом общения с инопланетными разумниками и Вестниками обладали все эксперты «Великолепного») уже после обеда исследователям удалось расшифровать коды записи в чужом компьютере, и команда Дарислава ознакомилась с докладом Голенго, с интересом выслушивая комментарии Шапиро.

– Память у этого робота никудышная, – начал ксенолог, но запнулся, проговорил извиняющимся тоном: – впрочем, я это уже говорил. Перед нами функционально ориентированный механизм сродни нашим робо-формам. Но в программу защиты «акулы» вбит код пропуска в камеру конвоиров, привозящих пленённых джиннов, и, возможно, он поможет нам проникнуть в камеры.

Голенго переждал возникший лёгкий шумок слушателей.

– В последний раз были транспортированы в тюрьму два экземпляра, те, что стоят на платформе.

– Когда это произошло? – спросил Дарислав.

– Прямых указаний нет, поэтому оценить возраст камер можно лишь приблизительно, по данным дистанционного экспресс-анализа. По нашим оценкам, это произошло около десяти миллионов лет назад.

– А война прокатилась по галактикам пятьсот миллионов лет назад, – задумчиво произнёс Филин.

– Она началась около пятисот миллионов лет назад, – сказал Шапиро, – и длилась с перерывами почти двести миллионов лет. Вполне допустимо, что отдельные стычки между цивилизациями происходили и в наши времена. Почти все известные сверхновые являются результатом сражений цивилизаций.

– Откуда вы знаете такие подробности?

– Из разговора с Копуном, когда мы с ним обсуждали разные проблемы.

– Интересно, а кто за этим следит в таком случае? То есть я имею в виду, кто контролирует применение боевых роботов? Кто за ними охотится? Копун вам не сообщил?

– Я не спрашивал.

– Может быть, какой-нибудь Вестник?

– Моим коллегам это ни к чему. Но даже Вестники не обладают такой мощью, чтобы захватить боевого робота и заточить его в камере.

– Такое может позволить себе разве что Господь Бог! – фыркнул Филин.

– Почему сразу Бог? – возразил Дамир. – Война закончилась сотни миллионов лет назад, а за такой срок вполне могла созреть цивилизация вселенского уровня.

– Зачем ей понадобилось ловить боевых роботов, если не для новой войны?

– Может быть, она как раз и вмешалась, чтобы не допустить глобальной войны. Даже нам это доступно, человечеству, если мы будем развиваться спокойно, без войн и насилия.

– Оптимисты вы, однако, молодёжь, – усмехнулся Шапиро. – При том состоянии, которое являет ваш социум, возможен лишь вариант уничтожения конкурентов. Хотя и ваш вариант, Роман, имеет право на существование. Будем надеяться, что человечество переболеет всеми социальными болезнями и не уничтожит само себя.

Шапиро поднял вверх руку, останавливая шум.

– Очень хорошая идея, молодой человек. Только хочется добавить ей масштабности. Отдельно взятая цивилизация, конечно, может достичь вершин Разума, но это больше под силу постмашинной системе, а не постбиологической, мыслящей намного быстрей и качественней, чем человек.

– Искусственному интеллекту?

– А разве не так? Это сейчас и происходит на Земле, что в нашей Вселенной, что в вашей. Мы уходим, не замечая этого, и нам на смену идёт постчеловек, а какой он будет, не знает никто. То ли искусственный интеллект, ментальные способности которого радикально превзойдут возможности человека, то ли биологический продукт на основе биохимии, то ли кластер нанороботов. Живой пример – Копун. Он не существо из плоти и крови, он настоящий искин, обладающий этикой более высокого уровня, чем мы себе представляем.

– Вы считаете, что человек исчезнет? – недоверчиво спросила Люба Любина.

– Хочется надеяться, что мы выживем. Хотя как говорил один из отцов[16] нашей системы ИИ: «Следующее поколение компьютеров станет таким разумным, что нам повезёт, если нас оставят рядом хотя бы в качестве домашних животных».

В посту управления и в каютах, где ждали своего часа участники экспедиции, вспыхнул смех.

– Слава богу, что мы до сих пор не стали домашними животными, – проворчал Голенго. – Разрешите продолжить?

– Простите, Артур, – очнулся Дарислав. – Прошу всех не отвлекаться.

– Наш подопечный не искин, – продолжил ксенолог, – но имеет системы визуального наблюдения и записал интереснейшее действо. Вот, полюбуйтесь.

Перед глазами космолётчиков развернулось чёрное беззвёздное полотно, пробитое красным оком звезды. Под звездой виднелась знакомая каменистая платформа со стоящими на ней ступами, окружёнными струями «рыбьих скелетов». Башен было семь: три чёрных, три серых и одна белая, покрытая слоем пульсирующих искр-молний. Она опускалась на поверхность, но не своим ходом: её поддерживали гигантские пятипалые… манипуляторы, какими снабжали роботов земные конструкторы в начале эпохи роботизации. Каждый такой манипулятор, копирующий человеческую ладонь, без кожи и мышц, был смонтирован из металлических с виду «сухожилий» и узлов. Размеры у всех были одинаковые – около десяти метров в длину и пять-шесть в ширину, и насчитывалось их не меньше полусотни.

– Отпад! – выразил свои чувства Рома Филин. – Вот это ручонки!

– Подождите, мальчики! – воскликнула Дарья. – В багажнике «Охотника» лежит точно такая рука!

Голоса космолётчиков, обнаруживших сходство неземных механизмов, слились в нестройный хор:

– Верно!

– Классная ручка!

Дарислав поймал взгляд Дроздова.

– Вот каким способом они устанавливали камеры, – проговорил капитан.

– Но это же чистая механика! – недоверчиво произнёс бортинженер. – Как она может справляться с колоссальной мощи роботами?

– Руки – такие же автоматы, как и «скелеты», – сказал Дамир. – Другое дело, каким образом доставлялись джинны на планеты Пузыря? Артур, нет записи, где были бы видны тюремные кареты?

– Кареты? – фыркнул Филин. – Это какая же карета нужна для транспортировки джинна?

– Больше ничего интересного пока не найдено, – ответил ксенолог.

– Есть предположение, что эти башни и есть транспортники, – сказал Шапиро. – Для перевозки роботов они вполне годятся. Но для захвата джиннов нужны другие средства.

– Нужно проникнуть в камеру и допросить пленника! – воскликнул Дамир.

Весёлый шум был ему ответом.

Но внезапно Волкова-младшего поддержал Шустов:

– А ведь другого способа нет, товарищи эксперты и космолётчики. И чем раньше мы это сделаем, тем лучше.