Колояр едва поднял на меня взгляд и ответил:

— Таков уж Златан. У него передо мной долг.

Я стояла как громом пораженная. Я ведь искренне восхищалась старшим Залевиром, но его ответ меня разочаровал.

— Вы имеете в виду то, что уступили ему трон? — По его лицу я поняла, что попала в точку. — Нет, он ничем вам не обязан. Судьбу не выбирают. У каждого она своя. — В моей груди будто разрастался огненный шар. Пусть слова жгли горло, но я должна была их произнести. — Вас готовили к этой участи, и это, несомненно, ошибка прошлого короля, как и то, что вашему брату пришлось воевать за свое место. Вам представилась возможность поступить правильно, и вы сделали свой выбор. Но не слишком ли требовать плату за то, что по рождению принадлежало Златану?

Тяжелая ситуация порождала не менее сложные решения. Вот только поведение Колояра на манер «я ему помог, и теперь он будет должен мне всю жизнь» выглядело очень недостойным в моих глазах.

Стакан с грохотом поставили на стол. Я вздрогнула.

— Да что ты… — яростно начал красный дракон, надвигаясь на меня. В этот момент у меня едва ли не вся жизнь пролетела перед глазами, но о сказанном я не жалела.

— Брат! — Резкий рык сотряс стены комнаты, будто молния, надвое расколовшая землю.

Я порывисто обернулась, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле. Златан?

Нервы, натянутые как струна, готовы были лопнуть от внезапных перепадов. Не думала, что буду так рада его видеть…

Глаза мужчины сияли золотом, всю его фигуру окружил ореол магии. В комнате словно стало светлее. Лицо монарха окаменело, излучая один лишь гнев.

И я не была уверена в том, что прямо сейчас он контролировал себя.

Дверь в помещение оказалась распахнута. И самое удивительное — я даже не заметила, как он вошел. Неужели Златан все слышал? Все, что я сказала?

— Идем. — Тяжело смотря на Колояра взором, в котором сверкал расплавленный драгоценный металл, дракон протянул руку ко мне. Ничего не оставалось, кроме как подчиниться, и чужие пальцы крепко сомкнулись на моей ладони. — Впредь, если пожелаешь поговорить с моей личной гостьей, Колояр, тебе надо будет договориться о встрече со мной.

Не дожидаясь ответа, Златан повернулся спиной, потянув меня за собой. Его рука горела огнем и сжимала мою все сильнее, а запах мужчины трансформировался во что-то терпкое и горькое, что я никак не могла охарактеризовать.

Сразу в коридоре мы наткнулись на Агния, но король, не останавливаясь, направился дальше.

***

Алёна

 Моя жизнь закончилась однажды и началась вновь. Немногие получают такой шанс, а я его удостоилась, чужой волею или велением судьбы, кто знает. Но куда вело теперь мое предназначение — вопрос куда интересней.

Златан шумно дышал. Ладонь, сжимавшая мою руку, была крепкой и горячей. Длинные коридоры вовсе казались бесконечными. Попадавшиеся на пути придворные быстро отходили в стороны, испуганные гневом короля. Его чувствовали все, кроме меня, может, поэтому я боялась меньше. Хотя те мои слова, сказанные Колояру, скорее всего, тоже были причиной этой ярости. Чужачка разговаривала с братом правителя на равных и смела ему указывать. Я повела себя нагло.

Мы остановились. Златан распахнул одну из дверей, покрытую позолотой. Мы быстро вошли внутрь, и в помещении зажглись световые камни, а гулкий хлопок дерева о дверной косяк отрезал путь для побега.

Дракон отпустил мою ладонь, которая тут же на мгновение сжалась в кулак. Обернулся.

— Даже если это мой брат… — Он замолк, тяжело вдыхая и пытаясь взять эмоции под контроль. — Кем бы ни представились чьи-то слуги, ты должна убедиться, что Хардвин рядом!

Залевир стремительно приблизился ко мне. Я попятилась. Мужской кулак впечатался в стену у моего плеча. Глухо. Мощно.

Так и не высказанные слова потонули в глубине меня. Золотые глаза сияли, будто плавясь изнутри. Златан склонился, разжал ладонь — костяшки его пальцев были покрыты каплями свежей крови — и прикоснулся к моим волосам. Его движения казались одновременно резкими и нежными. Будто он пытался смягчить их, но безуспешно.

— Ты… — хрипло, едва слышно сказала я, не веря в то, что видела. — …Испугался за меня?

— Еще как. — Его лицо скривилось. — Мой брат… Сейчас ты для него враг. Он мог тебе навредить!

Голос сорвался на крик, и он отошел, накрывая глаза ладонями.

— Если бы у меня была возможность использовать свой дар, наверное, я бы к нему прибегнул. Лишь бы точно знать, что ты не помчишься навстречу опасности сломя голову. Мое желание неправильно. Оно делает меня жалким. Это недостойный поступок для короля, — прошептал правитель.

Мое сердце затрепетало. Я приблизилась.

— Златан… — Мои руки горели. — Ты бы этого не сделал.

Я коснулась его руки, провела по ранам, что затягивались на глазах. Но кровь дракона осталась на моих пальцах. Алая, блестящая, сладко пахнущая им.

Мужчина опустил ладони. Я увидела его лицо — жесткое и собранное, взятое под контроль. Но ведь я прекрасно его знала и понимала, что сейчас он замкнется или накинет маску беззаботности, чтобы иначе выглядеть в моих глазах. Любую свою слабость Залевир презирал, ненавидел и в глубине души стыдился. А это неправильно…

Люди сотканы из противоречий, такова наша суть. Радость, счастье, сила идут рука об руку вместе с горем и слабостью. И мы приспосабливаемся ко всему.

Я сглотнула. Поднялась на носочки, заглушив внутренний голос, призывавший быть осторожной и не поддаваться воле случая, и поцеловала. Сначала прильнула к уголку напряженных губ, и потом снова, чувствуя, как лицо мужчины расслабляется от моих касаний.

В голове зазвенело, будто от перепада давления. По позвоночнику и груди прошлась волна дрожи, когда Златан притянул меня к себе, словно вдавливая в свое тело. Отчаянно, жадно, с обескураживающим напором.

Тело горело, а все мое естество настроилось на него. Я стала чувствительнее и жаждала его ласк. Перед глазами все кружилось, и, кажется, я совсем утратила контроль.

Мужская ладонь опустилась со спины на талию, коснулась бедра, комкая тонкую ткань платья. Он желал меня. А я чувствовала ответное притяжение, но неосознанно сдерживала его, боролась с самой собой. Я ведь понимала, что так нельзя, что все слишком быстро, и что, когда приду в себя, очередной поцелуй с королем совсем меня не обрадует.

Залевир на мгновение отстранился, а потом прильнул вновь, покрывая мои щеки и скулы скользящими поцелуями, спускаясь к шее.

— Я начинаю ненавидеть себя, — прошептал он.

— За что?

Вспыхнувшая страсть и печаль в его голосе угасали, заменяясь влечением — диким, безрассудным и неутолимым. Во мне еще никто не нуждался так сильно и так безрассудно. И, вместо того чтобы остановить Златана, я считала это влечение прекрасным.