Слуга оставил меня в библиотеке. По стенам были расставлены изящные резные шкафы. На полках – старинные фолианты в кожаных переплетах. На роскошной кушетке, одетый в шелковый халат, растянулся махараджа. На вершине его огромного живота лежала грелка. Махараджа был погружен в чтение; правда, в руках он держал не одну из красивых старинных книг, а журнал с мотоциклом на яркой блестящей обложке.

– А, вот наконец и ты, – сказал он. – Вези меня в музыкальную комнату.

Я не сразу поняла, что он имеет в виду. Но потом заметила колесики на ножках кушетки и две мощные ручки у изголовья.

Музыкальная комната находилась рядом с библиотекой. Здесь вместо книг на полках стояли тысячи граммофонных пластинок, от самого пола до потолка.

– Я большой любитель музыки! – с гордостью сказал махараджа. – Каждый месяц я заказываю все новинки, которые вышли в Европе и Америке. У меня самая большая коллекция пластинок в мире!

Посреди комнаты на столике стоял граммофон, а рядом высилась аккуратная стопка нераспечатанных пластинок. Махараджа велел подкатить кушетку к столику. Он потянулся за пластинкой, открыл ее и положил на диск. Из большого раструба раздалось пение и звуки оркестра.

– Закрой двери и принеси себе стул, – приказал махараджа.

Я сделала, как он сказал. Когда я села, махараджа включил звук так громко, что мне пришлось наклониться поближе, чтобы расслышать его.

– Нам придется беседовать под музыку, – серьезно прошептал он. – У меня есть очень могущественный враг! Маджи Сахиба! Она видит и слышит все!

~

Маджи Сахиба, как я узнала, была матерью махараджи и самой старшей и самой главной женщиной в занане. Кроме того, она единственная во всем Бхапуре не боялась махараджи и совершенно не считалась с его желаниями и мнением.

– У меня восемнадцать прекрасных махарани, – сообщил мне махараджа с неподдельной серьезностью. – И сорок шесть восхитительных наложниц. Я люблю их всех. И они меня, конечно, тоже любят. Высокой и чистой любовью! Но каждый раз, когда я собираюсь навестить одну из них, Маджи Сахиба устраивает мне засаду. Эта сварливая женщина вечно всех критикует, вечно всем недовольна! И не может уняться, пока своими визгами не выгонит меня из зананы. Властолюбию этой командирши нет предела!

Махараджа горько вздохнул, попросил бокал и хрустальный графин с виски, налил себе и сделал несколько хороших утешительных глотков. А потом стал рассказывать о том, как он пытался перехитрить Маджи Сахибу. Несколько недель подряд ему удавалось тайком выводить своих махарани и наложниц из зананы, когда он хотел с ними встретиться, но Маджи Сахиба обо всем пронюхала и положила конец этому баловству. Во дворце у нее повсюду были осведомители.

Тогда махараджа стал навещать занану, когда Маджи Сахиба спала или была чем-то занята – гуляла в парке или выщипывала усики в салоне красоты. Но Маджи Сахиба вскоре разгадали и эту его уловку и перестала делать привычные дела по заранее известному расписанию. Теперь махараджа больше не знал, спит она, прогуливается или просто сидит и поджидает его, чтобы пособачиться и развеять собственную скуку.

– Мне нужен, – сказал махараджа, – личный осведомитель в занане. Шпион! Который будет рассказывать мне, чем занята Маджи Сахиба, чтобы я знал, свободен ли путь в занану!

Махараджа снова сделал глоток.

– Вопрос – кто бы это мог быть, – продолжил он. – Точно не мужчина, потому что посещать занану не имеет права ни один мужчина, кроме меня. Но и не женщина, потому что ни одной женщине не позволено занану покидать…

Он хитро сощурился, вид у него был чрезвычайно довольный.

– Ты не мужчина и не женщина, а обезьяна! Кроме меня самого, ты – единственная во дворце, кто может свободно входить в занану и выходить из нее! Ты будешь моим шпионом! Моим тайным оружием против Маджи Сахибы.

Сколько же времени с того дня, как меня привезли во дворец, я ломала голову, почему махараджа назначил меня адъютантом, а не отправил в зоопарк. Теперь наконец я знала ответ.

~

Махараджа продержал меня до самого утра. Он возбужденно перечислял все, что я, по его мнению, должна была знать, чтобы справиться со своей работой: описывал, как в занане расположены комнаты и кто есть кто среди всех его жен и любовниц. Я изо всех сил старалась не запутаться. Это было непросто, тем более что махараджа говорил очень быстро и все время отвлекался, припомнив какое-то важное обстоятельство.

Когда я покидала его покои, в окна дворца уже падал розоватый мерцающий свет. По коридорам, готовясь к пробуждению придворных, бесшумно сновали слуги, уборщики и официанты. Пахло только что срезанными цветами и горячим хлебом. От всего услышанного голова шла кругом. Мне казалось, что я уже почти все забыла.

В тот же день после полудня я получила свое первое шпионское задание: передать поздравительную открытку одной из махарани по случаю ее именин. Одновременно следовало незаметно разузнать, где находится Маджи Сахиба и чем она занимается.

Из мужской половины дворца в занану существовал только один путь – туннель за потайной дверью в спальне махараджи. До меня здесь не бывал никто, кроме махараджи и гвардейцев, которые этот туннель охраняли. Узкий туннель, освещенный факелами на стенах, вился под землей, словно лаз, прорытый гигантским червяком. Идти по нему одной было немного жутко. Довольно скоро я добралась до двери, обитой красной кожей. Открыв ее, я попала в занану.

Здесь все напоминало дворец. Повсюду богатство и роскошь через край. Некоторые женщины бросали на меня долгие недоуменные взгляды. Некоторые смеялись и гладили меня, словно я была разряженным домашним питомцем. Я рассчитывала, что они скоро ко мне привыкнут. Шпион должен стараться не привлекать к себе внимания.

Теперь мне надо было найти Шармистху Деви. Так звали именинницу. По рассказам махараджи, узнать ее нетрудно. Почти все его жены и наложницы – индианки с красивой темной кожей и блестящими черными волосами. Шармистха Деви была блондинкой с голубыми глазами. Раньше, прежде чем она стала женой махараджи и поселилась в Сунахири Баг Пэлэс, ее звали Лоррэн Томпсон, и она была известной исполнительницей мюзиклов на Бродвее в Нью-Йорке.

У махараджи были и другие жены родом не из Индии. Махараджа часто листал европейскую и американскую бульварную прессу и без памяти влюблялся в актрис, танцовщиц и певиц, которых видел на фотографиях. Самых красивых звезд он приглашал к себе во дворец. Он осыпал их драгоценностями, золотом и дорогими нарядами, а потом, гуляя под луной в дворцовом парке, просил их руки. Чаще всего они, конечно, говорили «нет», забирали подарки и уезжали домой. Но некоторые оставались. В занане проживали, например, певица оперетты из Милана, балерина из Парижа и несколько американских киноактрис из Лос-Анджелеса.