- Наконец, работники кооператива должны были стать его членами к концу первого года работы.

Большая часть последующих дебатов в начале XX века повторяла темы, которые я оставил в стороне в предыдущей главе. Федералисты склонны были обвинять индивидуалистов в том, что они являются жадными протокапиталистами, которые не всегда отстаивают общественные интересы. Христианских социалистов привлекали кооперативы производителей отчасти потому, что они могли быть консервативной силой, противостоящей радикальным изменениям в обществе и собственности, "оплотом против революции", а также потому, что они пропагандировали и возрождали христианскую мораль. "Потребление - это прежде всего животный элемент, - писали они, - производство - божественный. Первое [человек] разделяет с самыми низкими существами, второе - со своим Создателем". Христианские социалисты утверждали, что производственные кооперативы являются "истинным результатом христианской религии... новым проявлением советов Бога об искуплении человека из рабства плоти в свободу духа".

В дебатах смешивались религиозный, эволюционный и научный дискурсы, было много высказываний о природе человека. Сторонники спорили о моральных и религиозных преимуществах различных кооперативных форм, о том, какая из них в наименьшей степени воспроизводит логику капитализма.

В конце концов, некоторые из участников попытались преодолеть разногласия. Ламберт, хотя и выступал за федерализм, смягчил позиции Жида и попытался примирить разногласия. Ламберт утверждал, что интересы производителей также важны и что нельзя иметь нацию, состоящую только из потребителей.

Власть потребителей не может быть абсолютной. Нельзя пренебрегать законными интересами производителей; кроме того, необходимо оставлять место для демократии производителей; на более общем уровне экономическая политика (например, выбор между свободной торговлей и защитой) не может учитывать исключительно интересы потребителей. В этом заключается слабость принципа. Но в этом и его сила: потребитель должен присутствовать на всех этапах принятия экономических решений; если он не должен обладать всем превосходством, то должен иметь определенную долю - долю, которая в стратегических точках экономики никогда не должна уступать производителям.

Эти дискуссии не получили широкого распространения в конце ХХ века и практически сошли на нет в XXI. На смену им пришли более перспективные теории солидарной экономики и экологической экономики, рассмотренные ранее.

Экономика кооперирования, опирающаяся на солидарную и экологическую экономику, преодолевает конкуренцию между кооперативными федералистами и индивидуалистами, поскольку все внимание сосредоточено на выигрыше: основных ценностях и принципах кооперации. Цель состоит не в том, чтобы отдать предпочтение одному типу кооперации перед другим, а в том, чтобы отдать предпочтение, а затем сконцентрировать и использовать те кооперативные предприятия, которые в наибольшей степени способствуют реализации этих основных ценностей и принципов. Кооперативизм стремится усугубить те эксперименты в области кооперации, которые наиболее полно раскрывают и расширяют возможности кооперирования.

Не имеет смысла утверждать, что одна форма сотрудничества по своей сути в большей степени соответствует ценностям и принципам сотрудничества, чем другая. Напротив, необходимо принимать решения, направленные на поощрение и стимулирование тех экспериментов с кооперацией, которые в наибольшей степени отвечают ценностям демократии участия, справедливости и заботы об окружающей среде. Потребительские кооперативы, которые уделяют особое внимание вопросам охраны окружающей среды, своему "углеродному следу", способам и местам получения продукции, а также тому, как они обслуживают своих членов и относятся к своим работникам, должны быть включены в эту категорию. Они могут внести не меньший вклад, чем рабочие кооперативы, которые в равной степени уделяют внимание своему углеродному следу и воздействию на климат, а также взаимоотношениям с поставщиками. Существуют способы объединить эти усилия, чтобы лучшие потребительские кооперативы получали продукцию от лучших кооперативов производителей. Эти формы кооперации могут работать вместе, так же как и другие формы, такие как кредитные союзы и взаимопомощь. Мы видели эти симбиозы в действии. Нет ничего такого, что было бы присуще той или иной форме кооперации или человеческой природе членов конкретной кооперативной формы, что могло бы отдать предпочтение одному стилю перед другим. Все зависит от того, насколько верен кооператив ценностям и принципам, лежащим в основе кооперации.

Безусловно, между различными формами кооперативов, существующими сегодня, могут быть эмпирические различия. Исследование, проведенное в 1984 г. и сравнивавшее рабочие и потребительские кооперативы в северной Калифорнии и Орегоне, показало, что члены производственных кооперативов, как правило, более политически ориентированы и активны. В среднем "наиболее важными мотивами для членов потребительских кооперативов были экономия на цене, лучшее качество товаров и услуг и удобство"; напротив, "для членов трудовых коллективов наиболее важными соображениями были больший контроль над деятельностью, поддержка ценностей кооператива, лучшее качество товаров и услуг и новое обучение". В результате оказалось, что члены рабочих кооперативов больше озабочены политическими и социальными изменениями. Однако это артефакт того, что мы не удерживаем постоянной или не оцениваем наиболее важную переменную: степень верности изученных индивидуальных кооперативов основным ценностям и принципам кооперации.

Ключ к кооперированию заключается в том, чтобы отдать предпочтение тем кооперативным предприятиям, которые в наибольшей степени способствуют реализации этих ценностей и принципов, стимулировать кооперацию с помощью методов, рассмотренных ранее (см. раздел "Стимулирование кооперации" в главе 3), и объединить их в интегрированную экономическую систему.

Последняя мысль о росте

Сегодня в экономической науке существуют различные мнения о преимуществах и недостатках приоритета роста как экономической цели. Важно подчеркнуть, что не все сторонники кооперации придерживаются общепринятой экономической позиции, согласно которой рост или постоянное увеличение ВВП необходимы для политической стабильности. Большинство оспаривает метрику ВВП для измерения роста, а в кооперативном движении существуют различные взгляды на сам рост. Некоторые по-прежнему ориентированы на рост или так называемый "зеленый рост", другие придерживаются концепции "экономики без роста", а некоторые выступают за деградацию. Учитывая угрозу глобального изменения климата, вполне возможно, что для многих юрисдикций устойчивая экономика или деградация окажутся более подходящими для нашего времени.

Некоторые гетеродоксальные экономисты, такие как Джоан Мартинес Альер, Герман Дейли, Тим Джексон и Кейт Раворт, доказывают преимущества отказа от роста в пользу устойчивого экономического и экологического равновесия. Эти экономисты, сторонники "экономики устойчивого состояния" или иногда "экологической экономики", оспаривают общепринятую меру экономического благосостояния, а именно рост ВВП. Они утверждают, что ВВП как метрика не включает в себя издержки, связанные с ростом, и поэтому необходимо более тонко подходить к вопросам экономического благосостояния и уровня жизни. Больше - не всегда лучше: рост может быть сопряжен с издержками, негативно влияющими на чистое благосостояние. Учитывая ограниченность ресурсов на Земле и необходимость выживания экосистем, эти экономисты выступают за устойчивость, а не за рост.

Есть и другие гетеродоксальные экономисты, которые идут дальше и выступают за стратегии деградации, антироста или упадка государства. К ним относятся такие экономисты, как Николас Джорджеску-Роген в США, Баптист Милондо и Серж