три месяца после свадьбы. Карета перевернулась. Супруг сломал ногу, а девушка шею. Вдовец получил в наследство дом, который выставил на продажу тут же. Ралли Хорстен. Умерла после родов, оставив все состояние дочери, а распоряжаться им будет супруг. Причем вплоть до смерти Ралли ее единственный оставшийся в живых родственник пытался оспорить брак, мотивируя тем, что имело место принуждение. Но на судах девушка не появлялась, муж предоставил справку о тяжелом протекании беременности. Кайла Варстер. Получив от отца на свадьбу половину капитала «Эртарсторг», оказалась в сумасшедшем доме по причине острого расстройства личности. Это только те, кого мне удалось вычислить.

Я смотрела на тщедушного служителя храма с возрастающим уважением. Какой деятельный парнишка, за такой короткий срок столько всего нарыл. Даже стало как-то неудобно в профессиональном плане. Хотя какой из меня профессионал? Скромнее надо быть, Джу, скромнее.

Я рассыпалась в благодарностях перед раздувшимся от гордости парнем. Теперь оставалось только гадать, что готовили для Джулианы добрые представители жениха. И по какому критерию, интересно, выбирался будущий вдовец.

Лопоухий бывший послушник, а нынче сам служитель храма, огорошил меня – он слышал разговор между преступниками. Кандидатов было много. Я так понимаю, и Ринз с Ленором отметились в заявке на капиталы моего отца. Но победителя выбирали по смазливости. Отдельное им спасибо за это. А чтобы они делали, если узнали, что у невесты вкус немного специфический, и их красавец для меня так себе? Да и, откровенно говоря, он хорош лишь для непритязательных необъятных матрон. Наверное, хотели меня запереть где-нибудь, а родителям предъявить одного мужа, убеждая, что я влюбилась в него без памяти. Смешно. Мои бы никогда на это не купились.

Мне оставалось только радоваться щуплой фигуре парня, которая позволила ему затаиться между лавочками. Ведь для близнеца молодой жены господа не оставили места в новой семье. Зачем им конкурент на деньги? Да и с родителями мог легко произойти несчастный случай.

Я втянула живот, но с неодобрением отметила, что мне замаскироваться под пыль не удалось бы.

Теперь по пути к дому Чарли я уже не пребывала в таком воодушевлении от внимания некроманта. А если он подготавливает себе варианты, как лучше убрать одного из близнецов с дороги? Все же дружелюбие Вила заставляет задуматься.

А вот самого Чарли я не застала. Его дом смотрел на меня темными провалами окон. Покрутившись вокруг, ничего путного не приметила. Правда, взяла парочку домов рядом на заметку. Надо будет к ним днем заглянуть. Пожилые дамы охотно сплетничают о нерадивых соседях бандитской наружности. Сейчас нарушать благостный отдых милый дам чревато, к примеру, ударом клюки по лбу еще до того, как я успею представиться.

Алекса в округе не наблюдалось, я внимательно осмотрела все близлежащие кусты, но никто в них в засаде не сидел. Разве что кот с кошкой предавались там любви. Я извинилась за прерывание процесса и снова вышла на мостовую. Глупо было сюда соваться в одиночку. Завтра наблюдателей пришлю. Только надо как-то объяснить начальству, зачем мне сдался Чарли.

Устало зевая, я выбралась из экипажа возле своего дома, предвкушая, как вытянусь на мягкой перине, накрывшись теплым одеялом. Но так и застыла с открытым ртом. Потому что рядом стояла неприметная черная карета, из окна которой выглядывал помощник бургомистра, и призывно махал рукой. И что-то мне подсказывает, он явился явно не доброй ночи пожелать.

Я осторожно приблизила к карете, готовясь отразить нападение.

– Экстер! – зашипел мужчина. – Можно чуть резче? Есть срочный разговор.

Я заглянула в нутро экипажа через приглашено распахнутую дверь. Посторонних личностей там не наблюдалось. Что само по себе странно. Мысленно отсрочив свидание с подушкой еще на час, я со вздохом упала на продавленное сиденье. Такое ощущение, что моя попа попрыгала на мешке с картошкой. Ситуация становилась все более загадочной. Как человек такого положения решил воспользоваться столь дешевым извозчиком? А я еще жаловалась на карету, которую нам выделило отделение. Да мы, оказывается, с комфортом ездим.

Мужчина напротив меня вытер платком вспотевший лоб и могильным голосом спросил:

– Экстер, ты хочешь выслужиться?

– В смысле? – я слегка растерялась от неожиданности. – Перед кем?

– Перед начальством, – недовольно бросил помощник бургомистра. Кстати, а как его зовут-то? Спросить или не позориться? – Такое дело… у меня на руках расклад по большой преступной шайке. И если их всех взять, тебя сразу сделают следователем. А еще и наградят.

Я подозрительно прищурилась, и соглашаться на это сомнительное предложение не спешила. Все, кто когда-нибудь работал на «дядю», прекрасно знает, что любовь начальства вещь очень неоднозначная. С одной стороны, и хотелось выслужиться для брата, с другой – все это попахивало нечистотами.

– Звучит заманчиво, – пробормотала я. Голова уже пухла от предположений. Проверяют ли меня на меркантильность и продажность, или в банде бунт на корабле? – Чуть больше конкретики, пожалуйста.

– То есть в принципе ты согласен? – мужчина пытливо вглядывался в мое лицо. Женская часть тут же припомнила, что утром на лбу вылез еле заметный прыщ.

– Без принципа и с ним, я буду говорить только после деталей, – сложила руки на груди, показывая непримиримость и упорство. Совсем не то, что от меня ждали.

– Хорошо, – помощник бургомистра потер шею. – Если ты свяжешься с Вилом, то окажешься в такой ловушке, как и я. Надеюсь, теперь ты заинтересован меня выслушать, а, Экстер?

– Скажем так, вы смогли пробудить во мне интерес, – я высокомерно задрала нос.

Мужчина еле слышно буркнул «щенок», но принялся рассказывать, бросая напряженные взгляды в окно:

– Около трех месяцев назад, когда я еще состоял на службе при одном из советников монарха, мне назначили нового секретаря. Питер Гнейс, который до этого служил помощником одного из пяти командующих внутренней разведки, был понижен в должности из-за скандала с продажей информации. Как ты понимаешь, раз не казнили, значит, прямых улик не было. – Монарх у нас хоть суров, но справедлив. Не всегда, но случается. – Первые недели он работал усердно, не поднимая головы. В обед к нему захаживала его сестра Лия, которая смотрела на меня влюбленными глазами, и при любой возможности ластилась, как кошка. – Я припомнила любовницу помощника и поджала губы, чтобы не заржать. Интерес такой девицы вовсе не сердечный был. Это хищница, которую не волнует такая ерунда, как сердце или рука. Тут охота ведется исключительно на кошель и статус. – Мне льстило, не