въедливость летописца, который решил, что я-то точно знаю множество интересных историй.

Знаю. Но рассказывать их часами, с упоминанием дат, времени суток и титулов всех участников, прерываясь на постоянныме уточнения всего и вся… Пусть, в общем, об этом походе в лес кто-нибудь другой поведает. Если конечно вообще будет о чем говорить.

Мы выступили затемно. Новый щит за спиной ощущался немного необычно, но идти не мешал и не был тяжел. В одной чешуе, без веса кольчуги, без наручей, без всего остального было несколько непривычно идти туда, где, возможно, пришлось бы сражаться. Впрочем, с другой стороны, — а кто в лесу бы стал нам угрожать? Звери? С ними для фронде договориться не проблема. Люди? Вряд ли тут обитают разбойники — грабить-то некого. Хорошая, широкая дорога на дальний север идет от города восточнее Хусата, а тут так — одна тонкая нить, почти без путников. Разве что кто-то из беженцев, решивших в лесах жить, о себе заявит… Но они не идиоты, думаю, нападать на пятерку вооруженных.

Фронде то обращался в зверя, то принимал облик человека, ведя нас какими-то только ему ведомыми тропами. Оборотень-торговец уверял, что Мира живет в старом доме у реки. Милатиэль предложил идти через лес, который обступил нас со всех сторон, едва кольцо из десятка скромных ферм вокруг Хусата осталось позади.

Не раз и не два эльф останавливался и изучал какие-то следы, а когда мы подошли к реке в спокойном и только просыпающемся лесу, он указал и нам на отпечаток чьей-то четырехпалой ступни.

— Не знаю, что это за зверь. Что-то в этом лесу ходит, чего тут быть не должно.

— Это точно, — раздался грубоватый женский голос с другого берега реки.

Внизу никого не было, но стоило поднять голову, и я увидела стоящую на ветке дерева женщину с луком в руках. Она с легкостью спрыгнула вниз, скользнула по крутому склону почти к самой воде, и остановилась напротив нас.

— Вы не похожи на псов Виго или на Черных, но и не похожи на кого-то, кому место в моем лесу, — охотница осмотрела нас немигающим взглядом желтых глаз, зрачки которых сейчас напоминали кошачьи, — и вы тут.

Она втянула носом воздух.

— Плешивый волчара меня сдал, — утвердительно тряхнула головой она, — что, стоило красоткам ему улыбнутся, так слюни пустил сразу, кобель старый?

Дианель фыркнула.

— Мы хотим поговорить о переданных оружейнику ящиках, о том, кто их вез, и о том, что вообще происходит в лесах вокруг Хусата, — не стала ходить вокруг да около я.

— И о том, что за зверь так и не решился перейти реку и оставил не звериные следы, — Милатиэль не без любопытства изучал охотницу.

Мира склонила голову.

— И зачем вам это знать? У кого хватило денег нанять, — она втянула носом воздух, — столь пеструю компанию? Я не верю, что Виго на это разорился. Неужели Лига наконец решила выяснить, что творится с их деньгами на самом деле?

— Не Лига, — дипломатично заметила я, — но мы и вправду хотим выяснить правду. Кажется, на полуострове происходит что-то нехорошее.

Мира скривилась.

— «Что-то нехорошее» — это как медведя комнатной собачкой обозвать. Сходство есть, но… Ладно, вы вроде не из робких. Глядишь я одним махом две проблемы решу. Идем, показать проще будет, чем лясы точить, — охотница поманила нас за собой.

Перейти на ее сторону реки можно было по бревну совсем неподалеку. Арджан правда с поваленного дерева чуть не свалился, в последний момент успев когти выпустить, хотя речка все равно была не слишком глубокая. А бревно, кстати, пиленное и на подпорках. Интересно, для кого стоит?

— Не люблю воду, — ответила на незаданный вопрос Мира. — Идите за мной. Лучше всего — молча, нечего о себе давать знать. Тварь-то вроде глухая, но мало ли.

Звучало многообещающе, что уж тут. Фронде как-то незаметно в кого-то перевоплотился и исчез, ну а мы вчетвером отправились за провожатой. Охотница закинула лук за спину и коротко пояснила, быстрым шагом устремляясь глубже в лес:

— Полгода житья нет никакого. Ко мне тварь не суется, но распугала всю живность в округе, когда с поводка сорвалась. Ладно, скоро все увидите.

«Скоро» оказалось относительным. Мы шли и шли, меняя тропы или вовсе идя без всяких ориентиров. Звуки птиц и шелест ветвей разбавлялись позвякиванием брони Арджана и его тяжелыми шагами, легкой, но все же слышимой поступью Дианель и тихими ругательствами Витора, постоянно цеплявшего паутину. Мира же шла неслышно, так, словно была не человеком, а духом. От нее исходил тонкий-тонкий запах шерсти и солнца. Похожий, кстати, на ощущение от оборотня-оружейника, ощущение, которому я значения при первой встрече не придала, а стоило бы.

Чем дальше мы шли, тем тише становился лес. Нет, деревья еще поскрипывали, листья шуршали, но птичьи трели все отдалялись и отдалялись, а и так редкое зверье все реже и реже пробегало вдалеке.

К полудню между деревьями впереди показался просвет.

— Почти пришли, — тихо произнесла охотница, — только ничему не удивляйтесь.

Мира вывела нас к границе леса. К той ен части, что находилась около когда-то заброшенной, судя по покосившемуся дому и проломленной крыше, а теперь вновь восстановленной, судя по новому ровному забору, ферме.

Скорее даже не ферме, а домику лесных жителей — полей-то рядом не было. Зато были пара сараев, покосившиеся и полуразвалившиеся сушилки для шкур, и…

И здоровая, в рост Арджана, тварь, похожая на огромную обезьяну, вот только без шерсти и словно бы из одних костей собранная.

Витор выругался. Савр с тихим шелестом достал клинки из ножен, а я вытащила саблю и взяла в руку тяжелый, но на удивление приятно лежащий в ладони щит. С таким я тренировалась, больше в шутку, как дитя благородных кровей, в иной жизни.

Слабая грусть коснулась разума. Все это давно в прошлом, как и моя бездарно потраченная жизнь. Осталось лишь Служение.

Фитай — не Мортиан, чьи служители уничтожали любую нежить без разбора. Немертвый мог быть собственностью мага. Редко, но мог быть, и с этим стоило мириться. Но костяная тварь тут, на этой ферме, явно без всяких разрешений и прочего появилась. А если еще сорвется с поводка-цепи, которая в сарай ведет?

— Салакаса, — прошипел Арджан на своем языке.

Салакаса. Созданный из Смерти. Так называли подобных существ, на юге нередко использовавшихся. Там-то любой магик из тех, кто служил сколь-либо крупному радже право имел такого сделать без дополнительных разрешений.

А Арджан явно не только на арене-то дрался.

— Сможешь его сжечь? — тихо спросила Дианель.

Я пожала плечами.

— Сейчас и