К веревке были привязаны баул Каука и переметная сума Волка. Он опустился на корточки и сосредоточенно перекладывал вещи в изрядно полегчавший в пути баул парня. Прежде чем спрятать, демонстрировал. Пледы, магический фонарь, кинжал. Опустошив, небрежно швырнул сумку вниз. Поднявшись протянул Берту флягу. Ветрова внутренне напряглась: он ничего не заподозрил?

— Пора? — спросил Каук.

Мужчина кивнул. Толстяк вытянул пробку и недоверчиво покосился на Волка.

— Не тушуйся, — криво улыбнулся тот. — Заснешь не сразу, я успею показать тоннель.

— Но если мы все забудем, как найдем нужный путь?

— Путь будет один. Пей, толстый! Мне надо поскорее убраться отсюда.

Берт сделал один глоток, другой… Брови его удивленно поползли вверх. Как бы он не выдал!

— Похоже на обычную…

— А наши лошади! — закричала Ветрова по-лугански. Она надеялась отвлечь Волка и не дать Кауку договорить.

Проводник вопросительно посмотрел на девушку. Берт перевел ее вопрос. Издевательский смех неприятно царапнул ухо.

— Обещаю присмотреть за ними, красотка.

Вот жулик! Плату получил сполна, да еще двух коняшек в придачу.

— Мы замок пешими будем искать? — Каук отвлекся от фляги, Ветрова пользуясь моментом забрала ее и опустошила жадными глотками.

— Не дрейфь, жирдяй, — Волк взял у девушки сосуд и приторочил к поясу. — Как только выйдете из тоннеля, сразу увидите замок Виноградной лозы. Рукой подать.

Он прошелся по бревну, свесился, обхватил веревку ногами и стремительно заскользил вниз. Юля и Берт следили за удаляющимся Волком, раскрыв рты.

— Постой, — заорал парень, — обещал показать тоннель!

Снизу раздался злорадный смех и приказ:

— Протри глаза, Кусок сала!

Юля крадучись подошла к пропасти и взглянула туда. Лошадки методично качали головами, словно прощались. Волк нашарил в расщелине рычаг и потянул на себя. Отзываясь на его движение, камень примерно в половину человеческого роста, вмурованный в стену неподалеку от ребят, со скрежетом двинулся в сторону. За камнем темнел провал.

— Нам туда? — робко спросила Юля.

— Нам туда? — крикнул Берт на местном наречии.

— Шевели окороками! — рявкнул Волк.

Куак, прихватив баул, метнулся к проему, Ветрова поспешила за ним.

Едва ребята залезли в пещеру, камень заскрежетал и стал загораживать выход. Похоронит он нас — мелькнула в Юлиной голове отчаянная мысль.

— Не должен, — ответил Берт, словно услышал. — Не должен обмануть. Мне его верный человек порекомендовал.

«Интересно, где это парень успел познакомиться с верным человеком?» — усомнилась Ветрова.

Включив магический фонарь, Каук обвел лучом пещеру. Она оказалась весьма просторной. Ребята с удовольствием распрямились. Свет полз по стенам, неровности отбрасывали пугающие тени. Тишина давила на уши. Было сухо, но камень словно вытягивал тепло из тела.

— Колени дрожат, — поделилась Юля.

— Давай отдохнем, — предложил Берт, — утром пойдем дальше. Тут, по словам проводника, четыре часа ходу.

Фонарь нашел арку в противоположной стене пещеры. Это несколько успокаивало. Путь наружу, по всей видимости, имеется.

Закутались в пледы, нашли более-менее удобные выемки в камнях. Устроились. Воздух был несвежим — тянуло гнилью, но Юля так устала, что могла отключиться хоть в помойной яме.

— Ясная заря, — окликнул ее Берт. Фонарь он погасил, и теперь угадать, где он сидит, можно было только голосу. — Мне надо сказать тебе что-то важное, пока мы не забыли себя.

— Так он обещал, что мы забудем только дорогу, — возразила девушка.

— Ты знала? — поразился открытию Каук.

— Догадывалась, — отвлеченно ответила Юля.

— И все-таки… — Берт повозился, устраиваясь удобнее. — Потом я вряд ли решусь.

— Валяй. — Ветрова закрыла глаза и приготовилась засыпать под говор друга.

Друг детства просил прощения у Юллы за то, что напугал ее тогда, и благодарил за то, что она больше не сердится. Это уже интересно.

— Не надейся, — хмыкнула Ветрова. — Просто я забыла. Но если вспомню… Чем ты меня напугал?

Ясной заре было тринадцать, ее приятелю — шестнадцать. Они гуляли в цветнике, играли в прятки. Как дети, честное слово! Юлла забралась в укромный уголок и не дышала, чтобы не выдать себя. Берт наткнулся на нее случайно и от неожиданности обнял. Это он сейчас говорит, что обнял. Наверняка целоваться полез! Принцесса, несмотря на хрупкое телосложение, оттолкнула его так, что парень упал в куст шиповника. Потом к лекарю пришлось обращаться с многочисленными ранками по всему телу.

— Не сумел я с собой совладать, — оправдывался Берт, — ты была такая нежная, такая привлекательная…

С той поры товарищ по прогулкам получил отставку и страшно обрадовался, когда Юлька позвала его, чтобы расспросить о тайном ходе.

Ветрова лежала и размышляла: как бы она сама повела себя в тринадцать лет, попытайся кто-то из ребят зажать ее? Никто бы и не посмел. А посмел бы, царапинами не отделался.

— Ты простишь меня?

Отвечать за Юллу Ветрова не могла.

— Давай так: ты сказал, я услышала. Сейчас будем спать.

Больше чем когда бы то ни было хотелось проснуться дома. Увы.

— Поешь, — предложил Берт, протягивая пирог, едва Юлька завозилась усаживаясь. Устроенный на камне фонарь освещал скудный завтрак, большая часть которого предназначалась девушке. Она понюхала пирог, откусила, опять понюхала.

— Надо же! Как свежий, — удивлялась она, — или я не чувствую?

— Почему это? — обиженно откликнулся приятель. — Матушкина магия по сохранению продуктов действует.

— Классная магия, — оценила девушка, откусывая очередной кусок.

— Угу, — кивнул Берт, — обозники такую очень ценят. Звали меня. Да я не унаследовал. По отцу пошел. Жаль, конечно.

— Ну-у-у… — протянула Ветрова, — это спорно. Во дворце-то все лучше, чем в обозе.

— Тоже так раньше думал. Пока с тобой путешествовать не отправился.

— А чего ты, кстати, отказывался правителя искать? — полюбопытствовала девушка.

— Так… — Куак смущенно потупился. — Я ж в отборе только для массовости. Знаю, что неприятен тебе.

Они помолчали. Юля доела, вытерла губы ладонью. Умыться бы! Но это не раньше, чем выползут отсюда. Берт откашлялся и заговорил снова:

— Я тебе так и не сказал вечером…

— Чего еще?

— Если мы найдем правителя, ты не обязана… выходить за меня. — Ветрова ошарашено молчала, пытаясь осмыслить услышанное, парень пояснил: — Ты не любишь меня. Кому-то это не важно, а я не хочу быть… как бы… не хочу воспользоваться. Скажем, что отца ты нашла сама. А я только сопровождал.