-Ты что? - с испугом спросил Дариан. - Азиль, я не ругал тебя, ты готовишь отлично, хоть и непривычно, но не могу я есть, когда мне плохо, вот честное тебе слово даю. Прости, если обидел...

-Ничего. Ты же мужчина, а женщины обязаны терпеть, если муж недоволен.

-Что-о?! - от возмущения он снова привстал и упал на подушку, выругавшись. - Прабабушка с матерью и тетками вернутся, им скажи, кто тут должен терпеть! Муж обязан сделать так, чтобы в доме было тепло и светло, припасов натаскать, чтобы кладовые не пустовали, а распоряжаются всем -- женщины.

-Но ведь и у нас так, - недоуменно ответила Азиль, присев рядом. - Мужчины охотятся, а женщины хранят очаг. Разделывают дичь, готовят, убирают, смотрят за детьми... В чем разница?

-Да я сам не пойму, - сказал он. - Вроде и у нас так, и у вас... Хотя погоди, попробуем по-другому... Вот вернулся твой отец, скажем, с охоты, усталый и голодный, что сделает твоя мать?

-Снимет с него сапоги, усадит и подаст холодного квашеного молока, - удивленно сказала Азиль, - у вас не пьют такого, но оно вкусное, правда. Потом соберет на стол, принесет переодеться, а сама пойдет с дочерьми снимать с туши шкуру, рубить мясо и готовить его, пока муж отдыхает. А что? Что ты смеешься?

-Да я просто представил, как мой, к примеру, отец этак вот попробовал бы обойтись с нашими женщинами! - Ему больно было смеяться, он придерживал раненую руку другой. - Ух и погнали бы его по кочкам!

-Как это?

-Так. Сам приволок тушу какую-нибудь, отдохнешь, сам и разделывай. Конечно, муку там или что полегче хозяйки разберут да разнесут по кладовым, птицу ощиплют, рыбу почистят, Руки помогут, но большая добыча -- это для хозяина. Ну а уж приготовить -- тут они мастерицы... Правда, - сознался Дариан, - проще так сожрать, чем тащить, свежевать... Но ведь и детям мяса хочется, куда денешься? Приходится... Ты опять плачешь? Ну что такое? Не умираю я, не бойся. Больно, конечно, но заживет. У прадеда хуже было, прабабка тайком рассказала, и ничего, до сих пор летает...

-Я не потому, - всхлипнула Азиль. - Там же корабли эти... Кто-то ведь их провел, кому-то заплатили. А раз так, то они ведь пристанут, хоть на шлюпках, людей высадят, пушки вытащат да и начнут палить по замку. И с берега люди подойдут.... Что тогда делать?!

-Не знаю, маленькая, - тихо ответил Дариан, погладив ее здоровой рукой по голове. - Давай, я просто скажу тебе заветные слова, возьми в сокровищнице, сколько в руки уместится, да хоть принцессу туда отведи, и выходи. Дверь закроется сама.

-Так ведь дверь сломают, а эти слова у меня выпытают, - прошептала Азиль.

-Тогда дай принцессе столько драгоценностей, сколько сможет унести, выстави ее, и все. Наружную дверь не сломают, не бойся. Прости, в сон клонит... Пока не забыл, слушай и запоминай...

Поцеловав спящего мужа, Азиль вскочила, умылась и с по-прежнему непроницаемым лицом вошла к принцессе.

-Где тебя носит?! - вскричала та.

-Тише, госпожа! - шикнула та. - С той стороны мыса целая эскадра! Наш-то дракон не полетел к ним, очень уж ленив, но зато я вызнала тайное слово! Идемте скорей за сокровищами, пока он спит.

-Какая ты умница, Азиль! - всплеснула руками Лилиана. - Бежим! Шаль взять?

-Непременно, госпожа, снаружи ветер холодный. Идите за мной!

Девушки пробежали галереями и переходами, спустились в сокровищницу, и Лилиана ахнула, увидев, какие вещи тут хранятся.

-Скорее, госпожа, он же проснется! - торопила Азиль, хотя думала вовсе не о том. - Берите, что подороже, вы ведь разбираетесь, да бежим!

-Сейчас, сейчас, сию минуту...

-Держите мою шаль, госпожа, в нее больше поместится, - сказала она.

-А ты?..

-Я степнячка. Я не замерзну. Быстрее, госпожа!

-Все-все! - уверила Лилиана. - Вот еще пару колечек. Идем... Ах, сколько тут всего!

Азиль все равно было, сколько добра в сокровищнице, она бегом протащила принцессу к выходу, отворила двери и вытолкнула ту наружу.

-Что с тобою? - удивилась Лилиана.

-Идите, ваше высочество, - спокойно ответила Азиль. - Вон, видите мачты? Туда и отправляйтесь. Прощайте.

-А как же ты?!

-А я теперь замужем, - ответила Азиль и тяжелая драконья дверь с грохтом захлопнулась. - Авось доковыляешь, с бриллиантами-то в узле...

*

Дариану было не хуже и не лучше, и не стал он ругать жену за сокровища, подумаешь, камушки, их сколько угодно насобирать можно, а драконы вообще драгоценностей не носят. Избавилась от принцессы, и хорошо!

Только Лилиана, похоже, была крепче, чем казалась, и сумела спуститься туда, откуда могла докричаться до кораблей. После долгой паузы снова ударили пушки.

-Пусть стреляют, - сказал он, гладя Азиль по голове: она убрала волосы, как подобает замужней женщине. - Пусть. Не достанут. Не бойся. И внутрь никто не войдет, это ведь еще добраться нужно!

-Там большие корабли, очень большие, - сказала она. - Им и близко нет нужды подходить, и так ядро долетит...

-Нет. Слишком далеко, не бойся... - повторил он и снова впал в забытье.

Азиль потрогала его лоб -- жара больше обычного не почувствовала, - и побежала на башню. Посмотрела и ахнула: к мысу подходил громадный корабль, гордость королевского флота. И вот он-то как раз мог достать до замка, которому некому было защищать. И он развернулся левым бортом, готовясь стрелять.

"Я сказала, что умру без тебя, - мысленно произнесла Азиль. - Мне без тебя не жизнь. А тебя убьют ради проклятых камешков и золота, которые унесла принцесса, а меня, может, выдадут замуж, а может, отдадут матросам, я же предательница... Не бывать тому! Пусть не будет у нас сына, рыжего, золотого, отмеченного Великим Солнцем, но прости, любимый мой, я не могу... Если придется, я полечу без тебя..."

Она встала на зубце башни, раскинув руки -- глядите, нет никакого оружия, не стреляйте! Нет, стрельба продолжалась.

Выбирать Азиль было не из чего: или перерезать горло Дариану, чтобы не достался врагам беспомощным, а потом себе, либо...

"Если придется, я полечу без тебя", - повторила она. Порыв ветра ударил ее в спину, Азиль ахнула и сорвалась вниз.

И поняла, что летит.

Это был удивительный дракон: совсем бескрылый, он не летел, он будто струился в воздухе, и длинное тело его, черное с опаловым переливом, извивалось. И он не дышал огнем, не