реальность, – Каждый стремился к максимальному личному комфорту для себя, любой мог усердно работать и стать успешным. Разве в природе сильный волк будет голодать и отдавать еду слабому и больному?

– Это сейчас шутка была двухсотлетняя? – Айдар даже встал из кресла от негодования, снова сел и объявил шах.

– Внутривидовая конкуренция у людей – часть объективной реальности, – продолжил настаивать я, – Слабые люди, ленивые, глупые разве не должны уступать лучшие ресурсы тем, кто сможет ими распорядиться?

– Это просто никакой критики не выдержит! – Василиса смотрела на меня, пытаясь заметить хотя бы тень сарказма, – У нас нет недостатка еды уже много веков. Мы каждого можем кормить до ожирения и даже ведём пропаганду против переедания. Это раз. При хоть сколько заметной разнице в достатке, эта разница сама начнёт себя увеличивать и бедный, как ни работай, будет только беднеть. А это значит он будет хуже питаться, хуже учиться, чаще болеть, раньше умирать и плодить бедноту. Это два. Ни один самый одарённый "суперчеловек" – владелец заводов или банков – не сможет никогда в одиночку построить ничего сложнее ветряной мельницы и вложить в свой бизнес больше сил, чем самый обычный рабочий. Это три.

– В одиночку можно из необитаемой планеты сделать цветущий сад, – я предпринял последнюю попытку, – Ведь одному человеку можно управлять всем комплексом преобразования.

– А разработать и построить комплекс он сам сможет? Провести исследование и найти подходящую систему? А законы физики, по которым комплекс работает, этот уникум сам выведет? – Василиса повысила голос, – Говорить научится тоже сам?

– Сдаюсь, – я поднял руки, – Я не могу имитировать этот бред на должном уровне, чтобы спорить.

Василиса покачала головой и протянула мне чашку синтетического кофе с печеньем, которое сама испекла в кожухе теплообменника. Техник облегчённо рассмеялся, а навигатор ещё долго бросал на меня осторожные взгляды, ожидая новых аргументов. Сладкая домашняя выпечка словно остановила время и перенесла меня в добрую книжку про космических приключенцев, где всё зло пучеглазое, стрекозоидное, глупое и смешное, а главное, ненастоящее.

Кофе в чашке слегка наклонился, а значит корабль готовился к всплытию. Смешная вернулась в кабину пилота, чтобы контролировать прибытие.

– Вам не кажется, что молодые поколения слишком наивные? – спросил Эджус, уходя в защиту от агрессивной атаки оппонента.

– Вы капельку добрее, чем мы, и привыкли к доброте окружающих, – ответил я, ожидая следующего очевидного вопроса.

– А что, если эта привычка нас потом уничтожит?

Я заметил, как Айдар остановил руку, да так и замер с ферзём, ожидая мой ответ:

– Вас может уничтожить глупость и злоба, враги внешние и внутренние, малодушие и безразличие, но не доброта. Главное не путать эти понятия и всё у вас будет хорошо.

Айдар наконец опустил фигуру на доску:

– Шах и мат.

Эджус зажевал губами, пытаясь найти другие варианты, но пришлось смириться с проигрышем.

– Мы всплываем! – своим чистым и звонким голосом, усиленным динамиком, объявила Василиса, – На посадку небольшая очередь, поэтому дадим пару витков по орбите. Кто выиграл?

– Айдар меня уложил на обе лопатки! – Эджус готовил победителю мороженое, обильно посыпая тёртым какао и орехами из своего личного праздничного пайка.

Как же давно я не был в окружении нормальных современных людей! С тех пор, как покинул Талим, мне приходилось сталкиваться в основном со стариками, прожжёнными насквозь войной, непонятными даже самим себе омегами, затюканными жителями корпоративной Виктории. И вроде бы времени прошло не так много – я вдруг осознал, что парился в бане с Радимом меньше недели назад по моему личному хронометру – но расставание с такими людьми, как моя нынешняя команда, вызывало сильнейший синдром отмены.

Сканеры корабля фиксировали крупную группировку флота на внешней звёздной орбите и прибытие множества транспортов. Надония мгновенно стала главной новостью – о нападении чужих и ультиматуме ещё не было официальных заявлений.

Василиса получила разрешение на посадку, и спираль траектории вокруг планеты начала сужаться. Пилот умело вела корабль, добиваясь невысокого уровня перегрузок. Я выглянул в иллюминатор и обнаружил, что мы уже закладываем круги над станцией. Вокруг одинокой горы начали убирать растительность для возведения полноценных площадок для космопорта, продуктовых ферм, промышленных предприятий. Всё будет накрываться герметичными куполами для защиты от смертоносных бактерий и грибков – уже видны первые остовы полусфер. Надонию пока не станут укрощать и переделывать под нужды человека, это планета омег, а значит им решать, какой она будет.

– Внимание! Посадка через десять секунд, – Василиса филигранно вошла в узкий проход, предназначенный для челноков с орбиты, а не полноценных кораблей. Касание оказалось едва ощутимым, – Внимание! Посадка завершена успешно. За бортом можно находиться без скафандров.

– Вот и прилетели, – сказал Эджус, – Кто останется на корабле?

– Пока вы все. Я согласую, что делать с нашим пленником, – моя команда была в курсе, что у Стефана был припадок из-за криптографического устройства, – Нужны свободные медики и специалисты по аугментациям.

Эджус поник. Ему не терпелось отправится в центр контакта и своими глазами увидеть омегу. Наверное, и остальным тоже этого хотелось, но Айдар выглядел намного спокойнее, а Василиса, как пилот, обязана выполнить множество номенклатурной работы на корабле прежде, чем сможет его покинуть.

– Я быстро – не успеете глазом моргнуть.

Уже знакомая посадочная площадка теперь была полностью заставлена челноками. Везде взгляд натыкался на людей, работающих с прибывающими грузами. Крохотное плато укрепили и расширили почти в три раза керамическими плитами.

– Слав? – Старцев пришёл лично меня встретить, – У меня от твоего сообщения одни вопросы в голове.

– У меня, поверь, ещё больше вопросов, – я крепко пожал руку гиганту и сразу перешёл к делу, – Ты подготовил то, что я просил?

– Да. Ольхов Егор Степанович и Рябушкин Денис Сергеевич уже ждут, так что можешь выгружать этого… – Старцев очень хотел выругаться, но не мог себе этого позволить.

Я кивнул и отдал распоряжение команде открыть грузовой отсек. Капсула с Уитманом весила треть тонны, и пришлось воспользоваться погрузчиком, чтобы перенести её в лабораторию. Эджус и Айдар помогли мне, а после получили "увольнительную", и я был уверен, что отправятся в центр контакта, но вернулись на корабль. Эти двое решили дождаться Василису, чтобы втроём впервые увидеть омега-структуры.

Егор Степанович Ольхов – один из лучших специалистов по нейроимплантам – приветствовал нас из большой колбы с дыхательной жидкостью, опутанный проводами, свернувшийся в позу эмбриона. Его мозг напрямую был подключен к операционной.

– Ставьте капсулу в отмеченный прямоугольник, – синтезированный голос звучал абсолютно отрешённо, – Выходите в комнату для наблюдающих.

– Жаль, что вы инициировали защиту и начался припадок, – Рябушкин ассистировал коллеге за небольшой консолью, – Нам нельзя ни