– Простите, задержалась. – Бабушка взяла разморозившийся пласт теста и придвинула поближе к себе миску с начинкой для пирожков. Действительно, Стас прав, она выглядит несколько усталой… Есть от чего забеспокоиться, вон у нее какие круги под глазами! Как у Альки, когда она ночь проторчит в Интернете, только у бабушки уже нет внучкиного здоровья… А ее жуткая бледность просто пугает! Наверное, ей нужно к врачу, похоже, ее рано выписали!.. Но не скажешь же ей прямо в лоб – мол, бабушка, ты так плохо выглядишь, ты явно больна! Особенно сейчас, когда она улыбается и выглядит довольной! – Аля, а давай, мы еще сделаем пирожки с соленой капустой и колбасой? Достань там в холодильнике…

– Ванесс, я очень беспокоился, где ты была? – Станислав Сергеевич встал за спиной у бабушки и нежно обхватил своими большими ладонями ее голову, провел по коротким светлым волосам, сперва растрепав их, а потом пригладив. – Ты хоть бы предупреждала, что ли, где ты и что с тобой… Зачем тебе мобильник? Почему он все время отключен?..

Алька улыбнулась. Забавно смотреть на эту сценку. Альке всегда казалось, что только ее мама с бабушкой кудахчут над ней, как куры над единственным цыпленком, волнуясь и переживая за нее, как будто она не взрослая и самостоятельная девушка, а младенец! Хотя… Нервно взъерошив челку, Алька опустила глаза под стол и зачем-то подкинула ногой свой большой зеленый тапок. А взрослая, что ли? Ну, отпросилась она тогда, летом, к Наташке, и что из этого вышло? Оправдала Алька доверие? Так-то… Знали бы бабушка с мамой, какая Алька дура, никуда бы ее больше не отпустили, ни за что, сидела бы под домашним арестом, а то ведь и в ночные клубы ходит, и в гости, и погулять вечером!..

Но все-таки это немного смешно: Стас так же воркует над бабушкой, как она сама – над своей внучкой. Хотя почему-то это вовсе не вызывает у Альки раздражения, наоборот – здорово, что и в шестьдесят с хвостиком можно вот так любить, заботиться друг о друге… Стас часто встречает бабушку после работы, мобильник ей подарил, хороший – «Самсунг» с цветным дисплеем, с полифонией… Вздохнув, Алька отвернулась от бабушки, нежно прижавшейся к своему мужу, и взялась за колбасу, нарезая ее кубиками и бросая в глубокую тарелку. Кто бы знал, как она мечтает о таком вот мобильнике, только чтобы еще и камера встроенная была! Но не просить же маму о таком дорогом подарке!.. Да и не заслужила она его.

– Я забыла подзарядить телефон, и он у меня выключился, извини, Стас. – И снова эта виноватая улыбка, как будто бабушка чем-то смущена! Любовь, что ли, так на нее действует? Какими глазами она глядит на Станислава Сергеевича, аж сияет вся, и он на нее смотрит так же… нежно, ласково!.. Алька вспомнила утренний эпизод в школе и расстроилась. Ее любовь на нее никогда так не смотрит, и не смотрел даже в те первые счастливые дни их знакомства, когда они целыми днями ходили по школе, по парку, по улицам, взявшись за руки и ведя бесконечные беседы обо всем. Даже тогда Костик глядел на нее… ну, как-то иначе. Но – тоже здорово. А теперь его взгляд стал колючим и неприветливым, и это, наверное, навсегда!..

Через сорок минут хрустящие пирожки с капустой и колбаской, с луком и яйцом и с мясом были готовы, и мама прибежала как раз к накрытому столу, разгоряченная после занятий, с большой бутылкой минералки. Как ни странно, бабушке сразу же удалось уговорить ее съесть хотя бы один маленький пирожок. Станислав Сергеевич открыл бутылку белого вина, и все, кроме Альки, немного выпили – за здоровье, за летний отдых, за Алькино поступление.

Вечер прошел очень мило, правда, закончился рано – Алька с матерью решили пройтись до дома пешком, к тому же у бабушки после вина разболелась голова, да и просто никому больше не хотелось ни есть, ни пить, ни болтать… В такую погоду надо гулять! И не с мамой, а с парнем, который бы взял тебя под руку и всякий раз, как ты оступаешься, поддерживал бы, как бы случайно прижимая к себе… Именно так, ненароком. А она бы только и делала, что оступалась, чтобы Костик снова и снова подхватывал ее! Алька мечтательно улыбнулась, но улыбка тут же съехала с лица… Костик. Да что же это такое, в самом деле!

Почему она не может раз и навсегда выкинуть его из головы? Ведь эти мысли ни к чему не ведут, Алька только терзает себя… А еще мама с бабушкой все время задают дурацкие вопросы: как у тебя сейчас отношения с Костиком? Не помирились ли вы?.. И это после того, что мама ей рассказала!.. Будто возможно помириться с человеком, который тебя не любит. Да Алька до сих пор никак не придет в себя, пытаясь отделаться от жуткого навязчивого образа: Костик с другой, он целует ее, и ему с ней ужасно хорошо, настолько, что парень легко переходит за край и уже не ограничивается поцелуями… Это невыносимо. Да-да, конечно, она знает, всем парням нужен секс, это нормально, и Костик сказал ей то же самое в ответ на упреки, но… Алька все равно не хочет и не будет делать то, что вызывает у нее отвращение! Даже ради Костика. И если бы он ее любил, то понял бы!.. Значит, не любит.

Алька ожесточенно пнула пустую мятую банку из-под «Спрайта», и та, с одуряющим грохотом проскакав по тротуару, вылетела на дорогу… Девушка пожала плечами в ответ на мамин невысказанный вопрос и отвернулась от машин, уставившись на горящие витрины продуктового магазина. Лучше бы мама ничего тогда не говорила об измене Костика, зачем Альке это знать? Все равно они расстались, и какая теперь разница, что там Костян делал с той девкой… какая разница? А вот оказалось, что ей не все равно, просто дико «не все равно»! Но напиваться она больше не будет, хватит, и так уже смотреть на вино не может, и плакать из-за этого человека не станет, и тосковать – если получится! – тоже… Эх, Костик, Костик! Если он так легко может заменить ее… любой другой девчонкой, значит, она, Алька, ему до лампочки. А она не страус, чтобы прятать голову в песок и не понимать очевидного. Но это больно, так больно!

– Вам результаты еще не объявили? – мать обеспокоенно поглядела на Альку, и та вздохнула. Ну конечно, опять надо говорить про эти идиотские тесты ЕГЭ! Кто вообще придумал устраивать в апреле репетицию экзамена? Только лишние нервы!

– Да не, мам, наверное, к последнему звонку разродятся… – Алька почесала кончик носа и чихнула. Вот черт, тополя начинают цвести! Опять она будет мучиться аллергией! – Слушай, я вот думаю насчет выпускного платья… Ну его на фиг, это розовое, самый писк, конечно, только не хочу быть похожей на Барби. Что-нибудь золотистое, оранжевое – другое дело. Ты как думаешь?..

– Ну мы с тобой в двадцатых числах посмотрим. Дадут мне зарплату. Или готовое платье купим, или ткань, и Элеонора сошьет тебе, – мать рассеянно кивнула ей и отвела глаза, и Алька от злости на себя прикусила язык. Зачем она про это заговорила! Теперь мать будет всю ночь думать о Георгии, потому что… потому что она как раз готовилась к свадьбе, когда все случилось, раз – и грандиозные планы рухнули! Тетя Эля ее обмерила, они вместе выбрали фасон, и пожалуйста – свадьбы не будет, любимый мужчина в одночасье исчез… Заказ отменен, и само имя портнихи связалось с этой катастрофой!

Да что уж тут теперь поделаешь. Аля мягко взяла маму под руку и потерлась щекой о ее плечо. Она на полголовы уже выше матери, вторая по высоте в классе, жаль, не дотянула до «модельного» роста. А то бы Костян повесился от ревности и зависти, увидев ее на обложках всех журналов! Прибежал бы к ней и умолял простить его, клялся бы в своей любви, а про выскочку Данку сразу же забыл бы! Только Аля предателей не прощает.