И последнее. Нам надо понять, откуда мы идем, и нам нужно, чтобы внешний мир был более сострадательным к обычным северокорейским людям. Родиться в Северной Корее – это не грех. Все ошибки, которые мы делаем, являются следствием того, чему мы научились в Северной Корее. И не в нашей власти это изменить. Из-за десятилетий промывания мозгов мы, конечно, отличаемся от вас. Иногда вы думаете, что мы странные и стеснительные. Но делая ошибки, мы учимся жить в капиталистической системе. Остальные северные корейцы будут не сильно отличаться от меня, когда Северная Корея откроется внешнему миру. Северная Корея требует много усилий и терпения.

Я вернусь в Северную Корею, когда она наполнится любовью и надеждой и станет гордой частью свободного мира.

Какими были ваши первые мысли после прибытия в Южную Корею?

Д.Т.: Трудно представить две настолько различные и при этом настолько похожие страны, как Северная и Южная Корея. Побывав в Пхеньяне, я нашел это раздражающим. После нескольких лет жизни в Южной Корее Северная Корея показалась мне «параллельной вселенной». Думаю, что если бы я вырос в Южной Корее, шок был бы намного сильнее.

Чжи Мин Кан:

После трех месяцев обучения в Ханавоне (центре, помогающем недавно прибывшим северным корейцам адаптироваться в южнокорейском обществе) я наконец-то смог стать членом южнокорейского общества.

Но никто не встретил нас с распростертыми объятиями. Высокая степень свободы и благополучие экономики в Южной Корее были заметными, но они не были моими. Даже после отъезда из Северной Кореи у меня были причины для беспокойства: конечно, в Южной Корее я не умру от голода, но я приехал сюда не только для того, чтобы стоять в очереди за бесплатной едой для бездомных.

Но самое большое беспокойство вызывало то, что я наконец стал сам отвечать за собственную жизнь. Думаю, многие из вас не поняли меня, когда я это сказал. Почему это я должен был бояться того, что буду наконец управлять своей жизнью? До прибытия в Южную Корею я никогда не делал самостоятельный выбор, ни разу. И это касается не только меня. Северные корейцы заканчивают школы, в которые их распределило правительство. Мы читаем только те книги, которые одобрены правительством. Мы работаем в тех местах, которые закрепило за нами правительство. Мы женимся и живем семьей по тому же принципу. Большинство из нас никогда не ощущало замечательного чувства удовлетворения от достижения наших целей благодаря нашим собственным усилиям.

Но при этом у большинства северокорейцев нет причин беспокоиться о своем будущем, так как каждая часть жизни находится под контролем правительства. Конечно, мы никогда не могли узнать, к чему у нас есть способности или чем мы можем заниматься, и нас, тех, кто уехал из Северной Кореи, никто никогда не учил тому, как мы должны жить в таком обществе, как южнокорейское. Это звучит для вас оправданием?

В мире, в котором мы живем сейчас, предполагается, что люди должны развивать собственные умения и сильные стороны, чтобы выделяться из толпы. Человек должен улучшать свои умения и выделяться из общей массы, чтобы заслужить уважение и преуспеть в жизни. Я тоже хотел жить так и преуспевать. Я отказался от всего, что у меня было, чтобы приехать сюда, поэтому неудивительно, что я хотел жить именно так в этом свободном обществе. Мне нравилось, что я наконец получил свободу, а также то, что я мог быть счастлив даже благодаря малейшим вещам.

Первая работа, которую я получил в Южной Корее, был неполный рабочий день в мини-маркете, и мне было непросто получить даже ее. Я сделал множество звонков по объявлениям в газете, но мне отказывали из-за моего трудного для понимания северокорейского акцента и неуверенности, с которой я говорил. Еще никогда в своей жизни я не получал столько отказов. Но, впервые работая неполный рабочий день в мини-маркете, я начал понимать, как ведутся дела при капитализме.

В Северной Корее, где нам говорили, что мы – хозяева своей жизни, никто не работал так, словно являлся хозяином своей жизни. Ожидалось, что мы должны работать одинаково и зарабатывать одинаково, поэтому люди думали: «Что случится, если сегодня я не буду особо стараться на работе?» Первая работа неполный день в Южной Корее заставила меня осознать, что то, чему мы научились в Северной Корее, стало проблемой. Я понял, что зарабатывать деньги очень нелегко и зачем я должен как можно больше стараться на работе, которую получил.

Свобода была сладкой и прекрасной, но капитализм – совсем другое дело. Очень напряженная конкуренция, боль, которую ты чувствуешь, проиграв, и неспособность сохранить простодушие – все это было частью капиталистической системы. Кроме того, эмоциональный стресс от времени, проведенного в Северной Корее и Китае, оставил психологическую травму, которая сохранилась даже после прибытия в это свободное общество. Многие люди страдают от травматических событий в своем прошлом и не могут жить спокойно. Многие из них живут в страдании, как из-за того, что не смогли спасти членов своей семьи, так и от возмущения, которое они чувствовали после того, как осознавали, что в Северной Корее их обманывали и промывали им мозги.

Кроме того, так как нас знакомили с успешным опытом северокорейских перебежчиков, мы не видели предстоящих трудностей, которые испытывает большинство перебежчиков. Конечно, северокорейские перебежчики, сами добившиеся успеха, имеют полное право гордиться и могут быть ролевыми моделями для новых перебежчиков. Но не все могут быть такими успешными, как они, трудности и боль, которые испытывают большинство перебежчиков, очень реальны. Конечно, каждый сам отвечает за собственный выбор, но жизнь может быть очень неласковой.

Я верю, что объединение недалеко. Это означает, что северные корейцы смогут получить свободу, но им надо будет узнать, как работает капитализм. Если они не расстанутся со старым образом мыслей, совместная жизнь с Южной Кореей в объединенной Корее создаст серьезные конфликты. Свобода великолепна и прекрасна, но это всего лишь самообман – считать, что она не сопровождается ответственностью.

Многие перебежчики в конце концов уезжают из Южной Кореи в другие страны. Почему?

Д.Т.: Хотя южнокорейское правительство принимает перебежчиков, давая им гражданство и определенную финансовую поддержку, южнокорейское общество в целом не всегда так дружелюбно. Так что, несмотря на общий язык и культуру, многие перебежчики в конце концов переезжают в другие страны.

Чжи Мин Кан:

Подобные вопросы всегда заставляют меня чувствовать дискомфорт. Честно говоря, я не горжусь тем, что покинул Южную Корею и переехал в другую страну. Теперь я живу в Лондоне.

Процветание, благосостояние и свобода, на которые вы получаете право в Южной Корее, непостижимы, это больше, чем мог бы желать любой в Северной Корее. Никто в Северной Корее не пожаловался бы на богатство и свободу, которыми они могли бы наслаждаться, если бы переехали жить в Южную Корею. Тем не менее все больше северокорейских перебежчиков эмигрируют в третью страну. Каждый раз, когда меня спрашивают почему, я чувствую некоторое замешательство.