– Как он вел себя по отношению к девочке? Как к своей?

Де Винт покачал головой:

– Только улыбался и предоставил все женщине. Не знаю, это поможет или нет, у него где-то есть золотой зуб. Я заметил, когда он улыбался.

– Где-то, – неодобрительно повторил Даймонд. – Спереди? Сбоку? Вверху? Внизу?

– Слева. Вот здесь.

– Значит, сверху.

Упоминание о зубе словно подтолкнуло де Винта, и он начал вспоминать, как выглядел спутник японки:

– Глаза карие, нос такой, что не скоро забудешь. Узкий, изящный, как у какого-то киноактера.

– Чарлтона Хестона?

Его слова произвели впечатление на управляющего. Тот не знал, что человек с изящным носом Чарлтона Хестона не так давно сшиб его собеседника с ног багажной тележкой.

Продолжая поиск, Даймонд обнаружил между кроватей дамскую сумку. Она была перевернута, содержимое рассыпалось по ковру: расческа, губная помада, ручки, пудра, ключи, пара пачек мятной жвачки. Рядом валялся кошелек с шестью сотнями долларов и пригоршней английских монет. Женщину убили не из-за денег. Даймонд взял сумку – «молнии» во всех отделениях были расстегнуты, внутри пусто.

Чего тут недостает? Паспорта. Фотографии Наоми, которую японка показывала миссис Строу. Возможно, чековой книжки и кредитных карт. Билетов на рейс «Юнайтед флайт» и посадочных талонов. От билетов она могла избавиться в аэропорту имени Кеннеди. Но это маловероятно. Обычно люди выбрасывают билеты позднее.

В общем, не было никаких документальных свидетельств, которые позволили бы установить личность убитой женщины и пропавшей девочки. Даймонд подвинул кровати и заглянул под них. Поднял подушки и постельное белье. Проверил карманы висящей в шкафу куртки. Безрезультатно.

Кожаная Куртка оказался профессионалом – заметал следы так же умело, как и убивал. В присутствии малолетнего ребенка действовал с удивительной целеустремленностью. Или жестокостью.

Питер провел ладонью по лысому темени, стараясь понять, держит ли его здесь что-нибудь еще. Импульс преследовать убийцу был почти непреодолим. Негодяй похитил Наоми и, возможно, ведет в укромное место, где намерен расправиться с ней. Только где это место? Ничего не оставалось, как признать, что след убийцы исчез. Кожаная Куртка мог отправиться в Нью-Йорке в любом направлении. Выследить его и девочку – задача не для одного человека – нужны резервы полиции.

Питер поднял телефонную трубку, переключился на городскую линию и набрал 911. Ему пообещали, что патруль прибудет немедленно и попросили ничего не касаться. Поздновато, подумал он. Его убивала безнадежность ситуации. Копы ему выдадут на полную катушку за то, что он перевернул труп и касался вещей убитой. Ради Наоми Питер нарушил все правила, но ничего не добился.

Он был настолько на взводе, что, когда к нему с другого конца комнаты обратилась Кен, слова не сразу до него дошли. Она говорила, что, если сюда сейчас нагрянет полиция, ей бы не хотелось оставаться, тем более что помочь она ничем не может.

Даймонд поблагодарил ее со всей теплотой, на которую был способен в тот момент. Сказал, что она поддержала его в трудную минуту и героически оставалась с ним до конца. Кен ответила, что надеется, что девочка вскоре найдется, пожала Питеру руку и ушла.

Ситуация неподходящая, чтобы мучиться жалостью к себе, но Питера ее уход огорчил.

Ожидание в одиночку – де Винт, воспользовавшись предлогом, что пойдет провожать Кен, смылся из номера – казалось невыносимым. В спальне делать было нечего и, чтобы занять себя, Даймонд вернулся в ванную. Труп миссис Танаки лежал под водой вверх лицом, глаза сомкнуты, рот широко открыт. Не было смысла переворачивать ее на живот, даже если бы ему это удалось. Он честно расскажет полицейским, что сделал с тех пор, как явился сюда.

Глядя на мертвую женщину, Питер вспомнил, насколько твердым показалось ему ее бедро. Во время службы в полиции, он был вынужден прикасаться к жертвам, и ощущение трупного окоченения почему-то всегда действовало на него сильнее вида бездыханного тела. Утеря гибкости в мышцах превращала тела в подобие гипсовых слепков – разительный контраст с живой плотью.

Что-то здесь не так. Женщину убили менее часа назад. Он видел ее в аэропорту, преследовал на машине. Трупное окоченение проявляется через несколько часов, а не через такое короткое время.

Питер наклонился над ванной и потрогал руку убитой. На ощупь мягкая. Взялся за бедро, которого касался раньше. Твердое. Сработала память, и он получил объяснение. Вспомнил, как оператор коммутатора полицейского участка в Эрлс-Корт отозвалась о вещах фирмы «Рохан»: «Это нечто – сплошные карманы». Впечатление твердости было не следствием трупного окоченения. С каждой стороны на брюках имелось по два кармана – один в другом. И один из внутренних был закрыт на «молнию». Питер потянул замо́к. В кармане пряталась разгадка «окоченения».

Даймонд извлек на свет изрядных размеров кожаный бумажник. Открыл и увидел японский паспорт, выданный в декабре 1988 года. Просочившаяся вода испортила края страниц, но записи внутри остались нетронутыми. Они были на английском и японском языках. Согласно им, владелицей паспорта являлась миссис Минори Танака тридцати двух лет. Фотография была, несомненно, именно этой женщины. В паспорте был указан адрес в Иокогаме. Питер вынул блокнот и сделал пометку. В документ внесли ребенка: Эми, девочку, рожденную 2 февраля 1984 года. Даймонд вздохнул и покачал головой. Эми… Наоми… Бедная кроха!

Внизу послышались голоса. Тон знакомый любому, кто служил в полиции. Ясно, что эти люди явились не для того, чтобы сверить показания газового счетчика. Решительные шаги на лестнице и писклявый голос де Винта, изображавшего ответственного владельца гостиницы, у которого раньше не возникало ни одного недоразумения.

Даймонд поспешно осмотрел остальное содержимое бумажника. Там лежали недостающие посадочные талоны и билеты. Еще – несколько фотографий. Он выбрал одну и, прежде чем положить к себе в карман, некоторое время с изумлением рассматривал. В этот момент он решил, что не все расскажет полицейским.

В головах двух поднявшихся полицейских накрепко засела единственная мысль – если произошло убийство, до прибытия бригады экспертов место преступления необходимо сохранить в полной неприкосновенности. Увидев труп, они, правда, не зашли так далеко, чтобы снять ботинки и выйти на цыпочках из комнаты, но при этом всеми силами старались не касаться ничего, кроме ковра. От такой дисциплины в голове Питера должен был бы прозвенеть тревожный звонок, но его мысли были заняты другим. Он шел за ними и убеждал, что есть иные, более неотложные дела. Дал описание Наоми, мужчины в кожаной куртке и белого «Бьюика», даже продиктовал его номерной знак. Патрульные не могли взять в толк, по какому праву этот огромный наглый англичанин взялся ими командовать, и Питер изменил тактику. Стал обращаться с большим почтением и так терпеливо, что никто из знавших его не поверил бы, что он на это способен. Он повторял все снова и снова, пока один из полицейских не взял на себя ответственность связаться с центром и сообщить, что подозреваемый в убийстве находится на свободе с захваченной японкой – семилетней девочкой-инвалидом. Больше он ничего предпринять не мог. Механизм завертелся.