Осмотревшись, бандит подхватил его под мышки, оттащил за уличный перекосившийся туалет, бросил в траву. Теперь его не видно с улицы.

Липаев прошел в дом.

Женщина по-прежнему сидела, обняв сына, бросая взгляд на люльку.

– Сейчас тебе, женщина, и твоему сыну надо одеться, – сказал бандит.

– Зачем? Вы нас куда-то повезете?

– Не твое дело, одевайтесь! – рявкнул Липаев.

– Хорошо, но вы должны выйти.

– Все делать при нас!

– При вас не буду.

– А так? – Липаев подошел к люльке, навел ствол на спящего младенца.

– Я одеваюсь. – Мать нагнулась к старшему сыну: – Юсуф. Ты тоже оденься и не делай ничего такого, что может разозлить этих людей.

– Правильно. – Тунаев усмехнулся. – Нас злить не надо.

Женщина и сын оделись.

– Теперь на место! – Липаев повернулся к Тунаеву: – Свяжи их, Каха.

– Да куда они денутся?

– Свяжи, я сказал! Руки за спиной, ноги оставь. Приготовь кляпы.

– Ты как наш грузин. Вперед, быстро, без лишних слов!

– Делай, что я сказал.

Тунаев связал Дину и Юсуфа.

Тунаев вырубил свет. В комнате сразу стало темно. Он включил подобранный хозяйский фонарик.

Юсуф уткнулся матери в плечо.

– Он у тебя немой? – спросил Липаев.

– Нет.

– Что молчит?

– А с кем ему разговаривать?

– С тобой.

– О чем? О том, почему в доме чужие мужчины и за что они убили отца?

– Странная семейка. Ну и шайтан с вами.

– Долго нам еще так сидеть?

– Столько, сколько надо.

Вдали прогремели взрывы, донесся треск автоматных очередей.

Женщина насторожилась, прислушался и ее сын.

Липаев ухмыльнулся:

– Теперь недолго осталось.

– Что потом? Вы заберете нас с собой?

– Рот закрой, женщина. Что надо, то и сделаем.

– Неужели вас тоже когда-то кормила грудью женщина?

– Я сказал, пасть закрой!

Дина замолчала, только с надрывом вздохнула. Сын прижался к ней.

Боевики вышли к площади. Люди Грунова заняли позиции по сторонам клуба. Напротив так называемой гостиницы оказались Кураев и Демнев, имеющие три «Мухи». Их подельник отошел на противоположную сторону, к домам начальника полиции и его заместителя. К отделению вышел сам Грунов с одноразовым гранатометом.

При этом боевики правого фланга получили приказ использовать не более трех выстрелов. Лучше – меньше. Здание старое. От одного разрыва могло рухнуть все левое крыло второго этажа.

Карасик и Тосун зашли в тыл отделения. Ханидзе и Зайченко встали на полицейской машине у въезда на площадь. Начало светать.

Ханидзе вызвал по телефону Кураева:

– Алим, это Михаил!

– Да, командир.

– Готовы к атаке?

– Готовы.

– По приказу бейте в крайнее и третье окно. Если левое крыло не рухнет, выстрел в среднее окно. Понятно?

– Понятно.

– Подготовить «Мухи» к бою!

– Да, командир.

Главарь переключился на Хабалова:

– Занял позицию?

– Да, удобная такая канавка. Ворота домов главного мента и его заместителя прямо передо мной. Положу без проблем всех, кто выскочит.

– Смотри!.. Одного из них ты завалишь точно, но рассчитывать, что они оба одновременно войдут в сектор обстрела, не приходится. Имей в виду, что кто-то из них может пройти дворами.

– Но тогда этот мент выйдет прямо на Грунова, к клубу.

– Я его предупрежу. Тебе работа по обстановке.

– Готов!

– Удачи. – Ханидзе вызвал Грунова: – Толя, слева по садам к тебе может выйти мент, вооруженный пистолетом. Не исключено, что два.

– Это начальник и заместитель?

– Да. Не пропусти.

– Я их увижу.

– А если кто-то выйдет на соседнюю улицу?

– После обстрела общаги я прикрою тыл Демневым.

– Верное решение. Так и действуй. Работа по команде.

– Принял.

Ханидзе набрал еще один номер.

– Да, командир? – ответил Карасик.

– Вы готовы?

– Да, подошли вплотную к зданию. С тыла ни одного окна, сплошная стена.

– Обходите здание, как подъедет ментовская «шестерка». В ней буду я и Зайченко.

– Вопрос разрешите?

– Давай!

– Селим с Кахой взяли заложников?

– Да, с этим порядок.

– Ну и хорошо, так спокойнее.

Держа телефон в руке, Ханидзе взглянул на Зайченко:

– Потихоньку подкатывай к отделению, начинаем.

Сержант Коновалов, заместитель командира группы воронежской полиции, направленной в Мергу, всю ночь маялся животом. Накануне он отведал местной кухни. Остальным ребятам хоть бы что, а Сергея пронесло. Он вынужден был бегать в туалет чуть ли не каждые полчаса.

Рядовой Моисеев, находившийся с ним в одной комнате, сначала посмеивался над товарищем, а потом ему было не до веселья. Хотелось спать, а разве уснешь, когда сосед то и дело ныряет в коридор и обратно? В конце концов это надоело Моисееву.

Только начало светать, он встретил бледного, измученного сержанта у входа в комнату.

– Так, завязывай эти полеты во сне и наяву. В селе есть медпункт. Пойдем, я доведу тебя до него.

– А толку, Юрик? Не хватало еще, чтобы по дороге прихватило. Тогда что, прямо на улице садиться?

– В кусты уйдешь. Но и так невозможно. Интересно, и с чего тебя так несет? Ведь все вроде одно и то же ели.

– Ели, может, одно и то же, только организм у каждого разный. У тебя желудок гвозди переваривает, а у меня, интеллигента в пятом поколении, он нежный, к острой пище непривычный.

– А может, ты дизентерию подхватил?

– Где?

– Да хрен тебя знает. Настоящие интеллигенты заразу где угодно найдут, даже в водке.

– Вот чего не хватает, так это водки. Давно бы прекратилась эта хрень.

– В медпункте наверняка есть спирт.

– Точно, Юра. Одеваемся и рвем к медпункту, пока в животе поутихло.

Полицейские надели спортивные брюки, майки. Оружие оставлять в комнате было нельзя. Они взяли пистолеты собой, пристегнули ремни с кобурами и вышли в коридор.