– Миша, Реви положил начальника ментов и его зама.

– Он идет сюда?

– Нет, остается на позиции.

– Какого черта? Впрочем, пусть выгонит «Ниссан». – Ханидзе выхватил телефон, набрал номер: – Реви!

Телефон молчал. Сигнал шел, но никто не отвечал.

– Черт! Зацепили его менты?

– Да стрелял-то всего один, лежа, не целясь, из пистолета. А Реви был в укрытии.

– Бегом туда, посмотри, что с ним. Я собираю группу.

– Угу. Пошел.

Ханидзе с Зайченко вышли на улицу.

– Степан, беги, собери всех наших сюда. Начинаем отход.

– А наших-то только Грунов.

– Позови. У него гранатометы. Быстро сюда.

Ожил телефон.

Голос Карасика дрожал:

– Миша! Мент, сука, умудрился завалить Реви! В сердце попал, это надо же? Из хлопушки какой-то!

– Бегом во двор начальника полиции, выгоняй «Ниссан». Быстро! Мусора могли вызвать помощь. Мы и так не укладываемся в график.

– Понял. А если там жена, дети?

– Ты не знаешь, что с ними делать?

– Понял.

Карасик выгнал «Ниссан», когда у отделения собрались Ханидзе, Зайченко и Грунов с тремя «Мухами».

– С этим добром что делать? – спросил он.

Ханидзе схватил один гранатомет и крикнул Зайченко:

– Бери второй. Я по дому начальника, ты по дому зама. Семьи там. Сожжем это ментовское отродье.

Боевики подорвали два дома, которые сразу взялись огнем.

– А я?.. – Грунов поднял третий гранатомет.

– Из него рванем заправку перед выездом.

– Понял.

– Все в машину!

Боевики запрыгнули во внедорожник.

Карасик спросил:

– Где Селима, Каху и заложников подбирать?

– Езжай прямо, я свяжусь с ними, выйдут!

Карасик повел «Ниссан» к выезду из поселка.

Ханидзе набрал номер Липаева.

– Да, командир?! – ответил бандит.

– Вытаскивайте заложников на дорогу. Не пойдут, ударьте по черепам, но так, чтобы не завалить и покалечить. Мы уже едем к вам.

– Понял!

Получив приказ, Липаев навел ствол на женщину:

– Быстро встала и пошла на улицу вместе со своим щенком.

– Развяжите руки. Мне надо мальчика из люльки забрать.

– Вперед, сказал! – заорал Липаев.

– Без дитя не пойду.

– Не пойдешь, вынесу, сука! – Бандит подлетел к заложникам, ударил прикладом сначала женщину, потом мальчика.

С ним не рассчитал, раскроил череп. Женщина потеряла сознание.

– Ты что сделал? – проговорил Тунаев.

– Так вышло. Тащи бабу на улицу. Нам и ее хватит. Да в рот кляп вставь, а то поднимет вой на всю улицу.

– Да село уже практически на ногах, взрывы и стрельба многих разбудили.

– Тем более. Надо сваливать.

– А ты?

– Я за тобой.

– Ребенка второго тоже?..

– А какая ему жизнь без отца да матери?

– Ладно.

Тунаев всунул женщине в рот кляп, потащил во двор, оттуда на улицу.

Липаев подошел к люльке, достал нож, не глядя внутрь, ударил в мягкий сверток. Ребенок не издал ни звука.

– Вот и все. Так будет лучше.

Бандит выбежал на улицу, встал рядом с Тунаевым, озираясь и водя стволом по сторонам. Село действительно просыпалось.

Ведя машину по улице, Карасик воскликнул:

– Вон Селим с Кахой, стоят на выезде.

– А справа заправка, – проговорил Ханидзе: – Толя!

– Сейчас. Тормози, Степа. Из машины не получится, сгорим к черту.

Карасик ударил по тормозам.

Грунов выскочил из внедорожника, забросил одноразовый гранатомет на плечо, не целясь, по направлению выстрелил в сторону колонок. Рванул взрыв, разлетелся веер фейерверка. Бандит бросил пустую трубу, заскочил в машину.

– Идиот! – сказал ему Ханидзе. – По резервуару надо было бить!

– Ничего, командир, огонь дойдет и до него.

– Теперь к нашим! – приказал Ханидзе.

Бандиты забросили женщину в багажный отсек, там с ней на обычном сиденье устроился Тунаев. Селим Липаев разместился сзади.

«Ниссан» рванул из села, за постом ДПС сразу ушел с дороги на холмистое плато, к спасительным горам.

Бандиты успели ускользнуть до того, как в село, на улицы которого вышел народ, влетели две машины с бойцами полицейского спецназа из района. Только через час сообщение о нападении на Мерге дошло до Густунара.

Ущелье Кабран, пятница

При выходе к ущелью группы спецназа «Орлан» российские военные провели перегруппировку. Разведывательная группа капитана Волкова контролировала верхний выносной пост части банды Дабирова, засевшей в Кабране, и западную часть ущелья, дабы иметь возможность преградить боевикам путь отхода в глубь горной местности. «Орлан» взял на себя восточный пост и подходы к ущелью со стороны долины и плато. Королев и Волков находились на одном командном пункте, смещенном к востоку, в низину, закрытую от поста выступом гряды.

В 5.30 наблюдатели отметили движение в лагере боевиков. Из палаток вышли несколько человек, о чем-то переговорили и направились к восточному посту.

Волков, бодрствовавший в это время, разбудил Королева:

– Слава, движение внизу. Духи усиливают нижний пост либо выдвигаются к тропам.

– Значит, группа, ушедшая отсюда, где-то провела акцию либо не решилась на таковую, и Дабир разрешил своим людям вернуться. Но это вряд ли, – поднимаясь и сбрасывая с себя сон, проговорил Королев.

– Что делаем?

– Ты свяжись с бригадой, узнай у оперативного, не произошло ли что-нибудь в районе.

– Хорошо.

– Черт! – проговорил Королев, тряхнув фляжку. – А воды-то нет. Придется в балку спуститься, у ребят брать.

– Возьми мою. – Волков бросил Королеву армейскую емкость для воды и включил спутниковую станцию.

Ему неожиданно ответил полковник Бирюков:

– На связи. Орлан, что у тебя?

– Это не Орлан, а Чинара. Или позвать майора, он рядом умывается.

– Докладывай ты.

По спутниковой станции можно говорить открытым текстом. Перехватить переговоры и запеленговать ее невозможно. Станция «Орбита» имела защитную программу и работала в импульсном режиме через военные разведывательные спутники.