– Сунс, – топнул Илья. – Ну, теперь,когда кое у кого в мозгах просветлело, начнем! Ваня, переодевайся! Мамзельправа, в твоем костюме не канает!

– Пиджачная пара новая, – засопротивлялсяя, – я не желаю натягивать другую одежду. И вообще, мне никто не объяснил,что тут затевается!

– Фу, как скучно, – занылаМамзель, – тухло! Дайте коньяку и конфеты!

– Ни в коем случае, – отрезалИлья, – «первым делом самолеты, ну а девушки потом».

– Намекаешь на мои лесбийскиенаклонности? – взвизгнула Мамзель.

– Что ты, – сверкая перстнями, замахалруками Илья, – всем известно, что ты у нас спец по мужикам! Это я к тому,что набухаешься после работы.

– Дайте сумочку, – попросила Мамзель.

Невесть откуда появившаяся девушка протянулапевичке кожаную торбочку. Мамзель схватила ее и стала рыться в ней, бубня себепод нос:

– Ваще! Нашли жердь! Мне никогда такиедолговязые не нравились!

Мне стало некомфортно, в комнате было слишкомпрохладно, администрация включила на всю мощь кондиционеры, и с потолка сильнодуло.

– Значит, так, Ваня, – деловито потерруки Илья, – излагаю задумку. Ты богатый олигарх!

– Мне неизвестны бедные олигархи, –машинально поправил я Сунса, но его было трудно смутить.

Пропустив мое замечание мимо ушей, Илья завел:

– Ты приехал из какого-то Хрюкинска в Москву с«Боингом» денег, открыл тут свое дело, но на светские мероприятия не ходишь!Типа времени нет и желания. Ты холост и жениться не собирался, но вдругвстретил певицу Мамзель и был сражен ее красотой и талантом. Ясный перец, тыначал вкладывать в нее бабки, вы стали любовниками… Пока понятно?

– В принципе да, – ответил я, –довольно стандартная ситуация.

– Супер! – обрадовался Илья. –Теперь непосредственно о съемке. Ты приехал в «Каторгу» поужинать, тащишься отэтого места, вперся в зал и вдруг видишь Мамзель, она с другим! Ну и какпоступит настоящий мужчина? Отвечай, Ваня!

– Пару секунд понаблюдает за любовницей иуйдет, а на следующий день, побеседовав с ней, выяснит, почему она проводилавремя в компании другого мужчины, и сделает выводы: то ли бросит изменщицу, толи поймет, что никакого прелюбодеяния не было, – объяснил я.

– Че, ты баптист? – растерянно заморгалИлья.

Я удивился:

– Нет, конечно. Я православный, но в церковьпрактически не хожу. А почему ты интересуешься моим вероисповеданием?

– Да потому что обычный пацан схватит бабенкуза лохмы, опустит пару раз хлебалом в салат, наподдает по морде тому, кто начужую герлу губы раскатал, и полресторана расхреначит! – взвизгнул Илья.

– Ты полагаешь? – склонил я голову набок.

– С ним невозможно разговаривать, – взвылИлья, – он надо мной издевается!

– Ваня, – окликнул меня Сергей, –это наш план поимки крысы! Эксклюзивный материал! Ты же согласился на участие всъемке, а дал ходу назад.

– Вовсе нет, – возразил я, – простоя не понимаю сути своей роли!

– Вау! – взвизгнула Мамзель. – Щаобъясню! Впираешься в зал, хапаешь меня за волосы, туда-сюда мотаешь в разныестороны, затем моему любовнику: бац-бац-бац по роже, хрясь по затылку, бумс помаковке. Мужик в ауте, я рыдаю, ну типа, милый, прости, больше никогда, а тыорешь: «Все! Прошла любовь, завяли помидоры! Сука! Дрянь!» – и отваливаешь!Делов на пять минут, а славы на целый год. Нас зафоткают, в «Часе пик»напечатают, мне пиар, цена за концерт вырастет, а ты на тусовках желанныйгость, бабье клочьями на тебе повиснет! Усек? Доступно растолковала?

– Неужели женщины придут в восторг от грубиянаи хама? – поразился я. – Наоборот, они увидят репортаж о потасовке ипостараются избежать общения с грубым мужланом.

– Три ха-ха! – взвизгнула Мамзель. –Давай, переодевайся.

– Мой костюм вполне хорош, – уперся я, нежелая менять одежду, и вообще придуманная история с каждой секундой нравиласьмне все меньше и меньше.

– Суперприкид, – одобрила Мамзель. –Хочешь его испачкать? В драке всякое случиться может, а пятна от майонеза неотхимчистят!

– Я не умею орудовать кулаками, –выдвинул я последний аргумент.

– А тебе и не надо, – живо подхватилИлья.

– Только что вы говорили о драке, –напомнил я. – А вдруг третий участник окажется сильнее меня?

Сунс щелкнул пальцами, из глубины комнатыпоказался мужчина чуть старше меня по виду, на незнакомце были безукоризненнобелая рубашка и темные брюки.

– Это Жорж, – пояснил Илья, –замечательный, но пока малоизвестный актер!

– Я буду орать, просить пощады, но ты необращай внимания, – без улыбки вступил в беседу «любовник», – бей изовсех сил, я увернусь, кидай меня в салат, вываливай на голову рыбу, чемотвязнее будешь себя вести, тем лучше. Ничего не бойся, отрывайся по полнойпрограмме.

– Супер, – хлопнул в ладоши Илья, –начинаем! Мамзель с Жоржем идут занимать места в зале. Ваня, живо переодевайся.

Певичка подхватила актера и, прилипнув к нему,промурлыкала:

– Котеночек, наш выход!

– Вперед, пупсенька, – не остался в долгуЖорж, – нас ждут великие дела.

– Ваня, не спи, – одернул меняИлья, – натягивай штаны, ну, шевелись! Вот еще часы, фальшивые, носмотрятся круче настоящих. Так, шикарно! И ухо еще!

– Что? – не понял я.

– Ухо, – повторил Илья, – суньнаушник в ухо. Ха-ха! Буду тебя направлять, подсказывать. Че, никогда не видел?С такими на телике ведущие работают. Ну, давай, там, кстати, полно народа.Самое подходящее время выбрали!

Я вздрогнул:.

– Что значит «много народа»?

– Ресторан забит публикой, – потер потныеладони Илья, – слух по Москве на крыльях полетит.

Я похолодел, вот только благодарных зрителеймне не хватало!

– Я думал, в зале никого не будет, кроменас, – признался я.

– Управляющий, сволочь, неимоверную цену зааренду выставил, – вздохнул Сергей, – и пиар бесплатный у меняполучит, и денег нарубить хочет. Не волнуйся, Ваня, никто вмешиваться нестанет, да и мы неподалеку будем. В зал, конечно, не пойдем, но в случае чегоподсобим.