– Это верно, – кивнул Харко, – пусть лучше тысяча, чем я. Я еще жить хочу, у меня большие планы. Если он в битву сунется, подрубайте ему ноги и колите копьями издалека. Стрелы ему мало вредят, но можно глаз выбить, а лучше два.

– Есть еще один момент, на который я хотел бы обратить внимание, – вернул вожак соратников к обсуждаемому вторжению, – одной дорогой нам нельзя идти, прокормить такое войско награбленным будет непросто, так что придется нам разделиться. Пойдем двумя колоннами, северной и южной. Южная доведет нас до Киева, северная – до Великого Новгорода. Кто как пойдет? Это в первую очередь к тебе вопрос, Тимур: ты какой путь хотел бы выбрать для своих туменов?

– Южный куда заманчивее: там и городов больше, и добычи, а северный проходит через земли Кощея, там только нечисть. Так что я выберу южную дорогу. Тем более ее защищать будут яростно, так что и славы там можно получить куда больше.

– Это почему тебе славы больше? – тут же взорвался шаман. – Великий батыр будет решать, где тебе идти!

– А я удовлетворю пожелание нашего друга, – улыбнулся Джучи, – пусть идет южной дорогой, раз хочет. Славы на всех хватит, как и добычи.

Харко снова засмеялся в своем углу, но ничего добавлять не стал.

Тимур со своим странным спутником шли к ханскому шатру не спеша. Здесь, на острове Буяне, сильные морозы случались редко, и все же подмораживало. Хан, одетый в теплый халат и соболиную шапку, чувствовал себя спокойно, а вот его спутник в своем шутовском наряде постоянно подпрыгивал, чтобы согреться.

– Что думаешь? – наконец спросил хан, выйдя на хорошо просматриваемое место и убедившись, что никто их не преследует.

– Хорошая попытка обмануть их, сынок, но не вышло. Я был уверен, что они захотят получить себе южное направление. Именно там будет ждать основное войско русских. А теперь прорубаться сквозь врага предстоит нам, а им все достанется куда проще.

– Решение было принято еще до нашего появления, – усмехнулся Тимур, – что бы я ни сказал, это ничего не меняло. Они меня боятся и хотят убрать, не важно, чьими руками.

Хан молча прошел вперед и добавил:

– И правильно боятся. Теперь и ты убедился, что они не такие глупцы. Пусть у этого вожака и не было греческих учителей, но ум его вполне остер. С таким нужен глаз да глаз. Из простого вожака мелкого племени в сотню кочевников он поднялся до великого вождя всей Степи. Моего отца, которого ты так мне напоминаешь, он сумел одолеть достаточно просто.

– Твой отец проиграл не ему, – усмехнулся шут, – твой отец недооценил именно тебя. И больше он такой ошибки не повторит.

– Да кто же ему позволит, – хмыкнул Тимур и тренькнул по бубенцам на шапке, – теперь-то.

– Ты не боишься русских? – сменил тему шут.

– Нет, этих-то я одолею. Если мне повезет и они решатся дать главное сражение, их воинство можно будет разбить в одной битве. Нет, нам надо придумать такой ход событий, чтобы не они, а мы оказались во главе Великой степи. Думай, человек, похожий на моего отца; может, и придумаешь что-то полезное.

– И зачем было предавать своего отца? Ты мог бы получить все в наследство, надо было лишь придумать, как обойти своего старшего брата. Это куда проще.

– Ну уж нет, – улыбнулся хан Тимур. – Видишь ли, мой отец был умный человек, и все же он ошибался. Наш собакоглавый вожак прав: хан Картаус совсем не чувствовал дух Степи. Еще одно поколение мира – и воины разучились бы сражаться. Нет, Степь должна жить грабежом, она должна силой брать свое. Тут я полностью на стороне наших нынешних вождей.

– Тогда почему ты сам не наденешь шапку из собаки?

– Между ними и мной есть одна очень серьезная разница, – хитро улыбнулся Тимур, – они овец предпочитают резать, я же думаю, что куда лучше их стричь.

– Для этого нужно вначале победить овечье войско. Кстати, меня очень заинтересовал этот странный толстяк, как его там…

– Харко. Идолище Поганое, как его на Руси прозвали. Да, очень интересный персонаж. Как думаешь, он нам враждебен или нет?

– Знаешь, вот сидит человек на камне и смотрит, как черные муравьи сражаются с рыжими. У тех битва кипит, рвут друг дружку во славу своих королев. А человеку забавно, конечно, на них смотреть, но он в любой момент поднимется с камня и по своим делам пойдет. Вот такое он у меня оставил впечатление. Не думаю, что он за нас или против нас, просто он любит сражаться и убивать и не любит русских. Там что-то личное, мне когда-то рассказывали, да я запамятовал.

– Я не недооцениваю врага, я просто точно знаю, что им не победить. – Тимур озорно усмехнулся. – Они серьезно думают, что у нас около ста тысяч воинов?

– Когда я бежал, то сведения были такие. А сколько вас на самом-то деле?

– Это будет для наших врагов маленьким, но очень приятным сюрпризом.

Весело насвистывая, Тимур двинулся дальше к своему шатру; шут, ежась от холода, семенил следом.

Колыван любил собрания малого совета: посторонних нет, охранять несложно. Руку приятно холодила рукоять кладенца, который ему выдали недавно; теперь он куда меньше боялся Илью Муромца, отношения с которым разладились окончательно. Стражник княгини никак не мог забыть позора, когда его просто спустили с лестницы, а он ничего не мог сделать. Сказать по правде, против Ильи, у которого тоже имелся кладенец, он и сейчас вряд ли выстоял бы, но теперь у него имелся хоть какой-то шанс, а это уже немало. Хорошо, что Муромец не входил в малый совет, так что встречались они нечасто; Илье не вернули даже звание воеводы, теперь эту должность занимал Святогор. Сегодня на совещание собрались, как обычно, полоцкий князь Рогволд, боярин Полкан, сама княгиня, ее бабушка Варвара и Неждан, в последнее время набравший изрядный вес как глава новой церкви.

Сам Колыван к богам относился равнодушно; не то чтобы он во что-то верил или, наоборот, не верил, просто, будучи богатырем, он знал, что жить ему предстоит долго и время подумать еще найдется. Совсем недавно никто не пригласил бы простого жреца на княжеский совет, а вот теперь Неждан сидит и чувствует себя чуть ли не на равных. По крайней мере, так должно казаться со стороны. Вот только Колыван давно уже не был кем-то со стороны, и роль бывшего жреца представлял себе куда лучше, чем простые люди. На самом деле и Неждан и Рогволд свои сети плели уже давно, бывший жрец даже сумел сделать так, что его сын задружился с самим наследником, а к наследнику случайных людей не подпускают. И обоим чуть было не смешал все планы галицкий князь Даниил, ловко переиграв всех. Вот только где сейчас Даниил, а где Неждан с Рогволдом… Борьба за власть дело непростое, тут главное – не резво рвануть вперед к цели, а не выдохнуться по дороге. Вот и выходит, что сражались Даниил со Святогором, а победили Рогволд с Нежданом.

Богатырь, впрочем, тоже чувствовал себя не так плохо, и на совете он тоже присутствовал как воевода. Но дело было не только в этом; в последнее время гигант сумел собрать вокруг себя немалое количество сторонников и среди дружиннников и среди княжеских ратников; вокруг старого былинного богатыря всегда крутились молодые ратники, словно птенцы, готовые клевать корм с его ладони. Да и Аленка в последнее время перестала бояться старика: он прогнал взашей половину ее бывших учителей и принялся учить девочку сам. Колывана злило, что Варвара попустительствовала этому, потому как язык у Святогора был подвешен неплохо, отчего его влияние и на княгиню, и при дворе росло стремительно. Все словно забыли, что еще недавно этот гигант возглавлял изменнический заговор, и Муромец тоже там был не на последних ролях. Вот только он, Колыван, ничего не забыл, и его бдительность старик не усыпит. Для него они останутся предателями навсегда, он не забыл, как его и Аленку держали в заточении; придет время – он им припомнит.