– А у меня никогда не было Барби-принцессы, я ее даже и не видел!

Как он и рассчитывал, отзывчивая Машенька немедленно его пожалела:

– А вы к нам в гости приходите! Я вам всех Барби покажу, и поиграть дам! Знаете, какие они красивые? – и подняла возбужденное личико к матери. – Мама, можно я дяде Юре своих кукол дам поиграть?

Даша, веселясь про себя видом играющего в куклы Юрия, почувствовала подвох и вмешалась, стараясь предотвратить опасность:

– Как раз сейчас дяде Юре надо срочно уходить! Его дела ждут! – она с намеком посмотрела на кавалера.

Он кивнул, соглашаясь одновременно со всеми.

– Да, дел у меня всегда много, но как раз сейчас я совершенно свободен!

Маша захлопала в ладоши:

– Дядя Юра! Вы это сказали прямо как Пятачок из мультика про Винни-Пуха!

Он снова произнес голосом любимого мультяшного героя:

– Ага! Я тоже люблю этот мультик! – и пропел песенку Винни-Пуха «кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро», так похоже, что у Даши против воли на лице появилась веселая улыбка.

– В тебе бездна скрытых талантов! Ты в театральное училище никогда не поступал? Внешность у тебя вполне подходящая для героя-любовника, и голос, как выяснилось, многогранный. Снимался бы сейчас в кино или на телевидении и был знаменит на весь мир!

Он ответил голосом великолепной фрекен Бок из мультика про Малыша и Карлсона:

– На телевидении этого добра хватает и без меня! – И добавил уже обычным голосом: – Я лучше к Маше пойду в гости и полюбуюсь на принцессу! – при этом он так выразительно посмотрел на Дашу, что та без разъяснений догадалась, кто будет выступать в роли принцессы.

Ей очень захотелось запротестовать, но проблема была в том, что к ней в гости никто и не просился! А Маша, как полноправный член их маленькой семьи, имела право приглашать к себе в гости всех, кто ей понравится.

Даша признала, что в этот раз Юрий обвел ее вокруг пальца, но больше она не даст ему ни малейшего шанса!

Они поднялись по лестнице на третий этаж, причем Юрий с Машей обстоятельно выясняли достоинства разных кукол, а Даша шла молча, с удивлением слушая их непринужденную болтовню. То, что взрослый мужчина может так серьезно разговаривать с ребенком, не укладывалось в голове. Вся ее родня, и деревенская, и бывшего мужа, детей избегала. Все старались подчеркнуть свой взрослый авторитет и цацкаться с малышней считали пустой тратой времени и сил.

Пока он развлекал дочку песенками из любимых мультфильмов, а та с упоением, найдя отзывчивого зрителя, демонстрировала свои детские сокровища, Даша вскипятила чайник, достала печенье с конфетами, и пригласила всех пить чай.

Маша, держа Юрия за руку и прыгая вокруг него, как возле новогодней елки, привела его на кухню. Даша озабоченно нахмурилась. Не преступает ли дочь границы дозволенного?

Юрий снисходительно пояснил, заметив озабоченное выражение Дашиного лица:

– Не волнуйся, тут нет никакого неуважения. Выяснилось, что у нас бездна общих интересов: мы любим одни и те же конфеты и одни и те же мультики.

Они расселись за столом, взяли чашки с чаем и на время замолчали. Юрий пил чай и незаметно рассматривал мать и дочь. Насколько же они похожи! Только глаза разные. У матери светло-карие, как расплавленное золото, а у дочери пронзительно голубые. У него мелькнула мысль – отцовские, и он ревниво нахмурился. Мысль, что Даша пять лет принадлежала другому мужчине, больно кольнула его.

Он протянул руку и зарылся пальцами в ее волосы, собранные на затылке в тугой конский хвост, делающий ее похожей на девочку. Она хотела отшатнуться, но посмотрела на довольную дочку и решила сделать вид, что так и должно быть. Еще напугает малышку. Он беспрепятственно пропустил сквозь пальцы прядь ее волос, ощущая их шелковистость.

– Как я мог подумать, что они крашеные?! Таких чудесных волос ни у кого больше нет! Но меня извиняет то, что пепельные волосы и карие глаза – очень редкое сочетание!

Маша закричала, бросив грызть конфетку:

– У меня такие же волосы, как у мамы! А бабушка называет их мышиными, они ей не нравятся. А вот глаза очень нравятся, они красивые!

Даша невесело подтвердила:

– Да уж, всё, что касалось меня, было плохо, а всё, что ее дорогого сыночка – хорошо и даже прекрасно.

Юрий нежно положил руку ей на локоть, довольный, что стол маленький и отодвинуться ей некуда. Погладил гладкую кожу. Даша сердито посмотрела на него, но промолчала. Он почувствовал легкий озноб, прошедший по телу, и отпрянул. Ее близость нервировала и возбуждала, чего допустить было никак нельзя. Он сосредоточился и постарался отвлечься.

– Расскажи мне, как ты жила с мужем, который тебя не ценил и со свекровью, которая тебя поедом ела?

Она упрямо тряхнула головой, отвергая его право задавать ей подобные вопросы.

– Не хуже других, попавших в такую же ситуацию!

Юрий с отвращением пробормотал себе под нос:

– Никогда не мог понять людей, обещающих друг другу любовь и верность если и не перед алтарем, то в ЗАГСе, а потом в одночасье об этом забывающих.

Она с отвращением выслушала его фальшивые речи. Вот лицемер!

– А как же ты сам?

Он, не понимая, взглянул на ее раскрасневшееся лицо.

– В смысле?

Она с отвращением отвернулась от него. Сказала дочери:

– Ты поела, солнышко? Беги поиграй! – девочка привычно выскользнула из-за стола и послушно направилась в свою комнату. Дождавшись, когда за ней закроются двери, сквозь зубы пояснила: – Ты же женат!

Юрий поразился. С легким стуком поставил бокал на стол и всем телом повернулся к ней.

– С чего ты это взяла? Я не женат и никогда не был!

Она напряженно посмотрела ему в глаза.

– А кто тогда была та эффектная дама, что приезжала к тебе в санаторий? Она говорила, что жена!

Юрий почувствовал леденящую боль в груди. Господи, неужели из-за этого столько непонимания?! Он опустил лицо и уставился на веселенький рисуночек пластикового покрытия. Через силу, чувствуя себя отчаянно виноватым, признался:

– Это Люба, но она мне не жена.

Даша вспыхнула от его легковесности. Надоела одна, он принимается за другую, даже не потрудившись сообщить об этом первой! Недаром он не внушает ей никакого доверия. Попрыгунчик!

– Но у нее были основания так себя называть? Как правило, ни с того, ни с сего малознакомых мужчин мужьями не величают!

Ему стало совсем тошно. Уставился на блестящую поверхность стола, стараясь сдержать внутренний озноб. Ну, почему он не сказал ей всё еще в санатории? В какой угол он себя загнал! Но ведь он ничего не знал о словах Любаши. Если ей было угодно врать, то это не его вина. Поднял голову и признал, прямо глядя Даше в глаза. В конце концов, ему скрывать нечего.