результата активисты достигли при полном отсутствии любых научных данных, которые говорили бы о том, что потребление ГМО-продуктов небезопасно.

В реальности дело было не в этом. ГМО-луддиты даже не цеплялись ни за какие сомнительные данные науки. Фактически, сопротивление ГМО возникло прежде, чем появились вообще какие-либо данные, и существует поныне, несмотря на то что никаких свидетельств возможной опасности ГМО так и не нашлось. Впрочем, Лайнас соглашается, что проблема безопасности продовольственных продуктов всегда была сродни троянскому коню и научные факты искажались в угоду общим «моральным» возражениям против генной инженерии. В разговоре с одним из прежних товарищей по ГМО-оппозиции Лайнас сообщает, что Джордж Монбио признал: «Абсолютная правда, что ученые объявили ГМО полностью безопасными, но для меня речь всегда шла о власти корпораций, патентах, правах, глобализации и отчуждении собственности». И пусть оппозиция ГМО – это, в сущности, политика, идеология, мораль и теоретизирование, а вовсе не наука, в реальном мире борцы с ГМО наносят колоссальный вред: «За почти 20 лет [в Европе] не одобрено для культивации ни одного сорта генетически модифицированных культур».

Тем временем в США и других частях мира ГМО, пробившиеся на рынок, оказали неожиданно благотворный эффект в некоторых сферах, вызывающих глубокую озабоченность экологов. Так, по данным ученых, ГМО-технологии на 37 % сократили использование пестицидов. Помимо этого, подсчитано, что использование ГМО снизило эмиссию парниковых газов на 26 миллионов тонн. А если бы Гринпису удалось достичь своей цели и запретить во всем мире продукты с ГМО? Последствия могли бы быть катастрофическими. Например, нам понадобилось бы больше пахотных земель, а это означает сведение лесов и дополнительный выброс углерода. Вообще, как отмечает Лайнас, если бы человечество отвергало любые агротехнологии, кроме естественных (т. е. уровня приблизительно 1960 года), то для прокормления планеты нам понадобились бы пахотные площади, равные двум Южным Америкам. И столь же ужасны были бы последствия для человеческой расы. Лайнас приводит в пример пагубный эффект от кампании Гринписа против золотистого риса, стоившей жизней множеству голодающих детей. Вот один из его обличительных пассажей:

Несомненно, кампания против ГМО… привела к лишним смертям, которых можно было избежать. Яркий пример… отказ правительства Замбии во время страшного голода 2002 года позволить кормить население импортной генетически модифицированной кукурузой. Тысячи людей погибли из-за того, что президент Замбии поверил в ложь западных экологических организаций о том, что генетически модифицированная кукуруза, ввезенная Всемирной продовольственной программой, каким-то образом ядовита.

Разумеется, бывший анти-ГМО-активист может быть склонен преувеличивать, однако его тезис подтверждают другие исследователи. Программа ГМО-сопротивления прочно коренится в той идее, что генетически модифицированные продукты опасны для человека, и плевать, что там говорит наука. Ничем не подтвержденные заявления, будто генные инженеры скрывают результаты опытов, а ГМО создавались с намерением вызывать дефицит продовольствия, сделав сельскохозяйственные культуры более уязвимыми для вредителей (чтобы у Monsanto рос сбыт «Раундапа»), – все это уже напоминает теории заговора, которые мы слышим от плоскоземельцев и антипрививочников.

Как мы уже видели, наукоотрицание процветает в условиях 1) недостаточной информации, 2) популярности конспирологии и 3) отсутствия доверия. Все это относится к людям, настойчиво утверждающим, что ГМО вредны, при том что ученые единодушно полагают обратное. И, наверное, предсказуемо, что типичные рассуждения ГМО-луддита отлично ложатся в шаблон наукоотрицателей.

Отсев фактов

Одна из популярных тактик ГМО-отрицателей – посеять сомнение в том, что ученые на самом деле единодушны в оценке генных технологий. Делается это путем переписи «раскольников», то ли имеющих отношение к генной инженерии, а то ли нет. Авторы отчета Гринписа «Двадцать лет несостоятельности» объявляют безвредность ГМО-продуктов «мифом» и утверждают, будто «среди ученых нет согласия о том, насколько это продовольствие безопасно». Далее обратимся к Лайнасу:

[Это] требует полного смещения фокуса. Это квинтэссенция предвзятого отбора. Гринпис вытаскивает в центр внимания заявления ничтожной горстки сектантов, не замечая Национальной академии наук США, Американской ассоциации содействия развитию науки, Лондонского королевского общества, Африканской академии наук, Совета европейских академий наук, Французской академии наук, Американской ассоциации врачей, Союза немецких академий наук и многих других организаций.

Конспирология

Как мы знаем из работы Стефана Левандовски, приверженность конспирологии есть важная часть наукоотрицания. И, пожалуй, ничего удивительного, что движение против ГМО тоже подпадает под это правило. «Конспирологические теории о генно-модифицированных продуктах, – пишет Левандовски, – обычно утверждают, что биотехнологическая корпорация Monsanto организовала заговор с целью захватить рынок, завалив его отравленными продуктами». Лайнас же в своих статьях прямо говорит, что анти-ГМО – это просто «сплошная беспримесная конспирология».

Опора на фальшивых экспертов или опровергнутые исследования

Здесь нужно быть внимательными. Мы, разумеется, не имеем в виду, что любой ученый, не примкнувший к общему мнению о том, что ГМО-продукты не несут риска для здоровья, – шарлатан и его работы опровергнуты. Но при этом мы видим, что работа вроде статьи Сералини преподносится как добросовестное свидетельство токсичности ГМО спустя годы после ее отзыва. Тут не избежать параллелей со статьей Уэйкфилда о вакцинах и аутизме. Хотя в работе Сералини намеренного подлога не обнаружено, ошибок в ней множество. И при всем том нашлись противники ГМО, посчитавшие, что отзыв статьи – часть заговора, направленного на сокрытие правды о генно-модифицированных продуктах.

Ошибки логики

Сбоями логики изобилуют рассуждения многих ГМО-отрицателей. Вот два примера. Первый – заключение о том, что если Monsanto – мошенники, то все производители ГМО – такие же мошенники. В науке это называется ошибкой обобщения, и о ней все студенты, изучающие неформальную логику, узнаю´т на первом курсе.

Второй логический порок – так называемый аргумент скользкого склона, который обычно предполагает, что уступка дюйма неизбежно означает уступку мили. Мы видели, как его применяют сторонники второй поправки, отвергающие любой вид контроля над оружием: «Только позвольте им запретить автоматические винтовки AR-15, и следом они изымут твой дробовик». У ГМО-луддитов этот аргумент выглядит так: «Если дать им выращивать золотистый рис, то весьма скоро они захотят возделывать и другие генно-модифицированные культуры… это ловушка!»

Завышенные требования к науке

С этим ситуация прозрачная. От любых наукоотрицателей, будь то плоскоземельцы или климатические диссиденты, мы неизменно слышим, что «решающий эксперимент еще предстоит провести» и «нам нужно больше доказательств». Настойчивое требование «доказать» то, во что требующий не хочет верить, – это фирменный трюк наукоотрицателей. Противники ГМО (и антипрививочники) обычно говорят: «Мне все равно, что сегодня показывают опыты, данные могут оказаться и неверными. Никто не доказал, что это безопасно». Но это карикатурное видение науки.

Значит ли это, что всякий, у кого возникают вопросы к научным принципам производства ГМО, по умолчанию отрицатель? Конечно же, нет. Для тех, кто хочет поближе познакомиться с научными аспектами спора о ГМО, советую выдающуюся (и доступно написанную) книгу Шелдона Кримски «Расшифровка ГМО» («GMOs Decoded»). Автор не касается