Первое из них - он ошибся в воительнице. Нарисовал себе образ, которого не было. Он думал, что она дикая, необузданная, расчетливая, но у нее ... есть честь -  стержень, знакомый и драконам, и воинам. А она оказалась... подлой.

А второе... на все это Камира пошла сразу после ночи с ним. Она без сомнения сплела план, чтобы заполучить другого дракона - Гора. Страсть и близость с Гастором не выгнали из ее сердца желание получить вождя.

Проклятье! За это Гастор был готов придушить ее своими руками!

Подлая дрянь! И по ней он страдал столько дней, о ней мечтал ночами, не мог овладевать другими женщинами, казавшимися пресной лепешкой после горячих ласк Камиры... Томился по подлой похотливой бабе-степнячке! Это даже смешно!

—  Кто ее муж? —  коротко спросил Гастор.

Несмотря на прилив злости на Камиру, ему было не все равно. Мысль, что теперь ее каждую ночь имеет другой мужчина причиняла дополнительную боль. Пожалуй - самую мерзкую и липкую. Гастор знал, что люди называют это чувство ревностью.

—  Уборщик навоза, какой-то Горд, —  ответил Гор. —  Этим все сказано.

—  Ясно, —  коротко ответил Гастор.

Что же... Его страстная воительница оказалась низкой похотливой бабой. И ее трахает такой же низкий грязный мужик. Больно. Части Гастора хотелось избавить Камиру от этой участи. В конечном счете - просто убить, чтобы она не мучилась, и чтобы не принажлежала другому. Но красный дракон не собирался идти на поводу у этого чувства.

Ему больно. Но вскоре это пройдет. Дракон не может долго увлекаться одной человеческой женщиной. Тем более, если знает, что эта женщина - непокорная низкая тварь.

Он потерпит. Он сможет это. Завтра улетит обратно в Золотой город, унося на шее брата, и, наконец, нормально займется делами. Потом призовет своих девушек, обделенных его вниманием последнее время, выпустит пар... Насладится теми, кто предпочитает его всем остальным, кто предан ему, кто живет в его дворце для его наслажения.

—  Ясно, - повторил Гастор. —  Я одобряю твое решение. Только брат... —  Гастор чуть усмехнулся. —  Кто же та, кого ты так бережешь? Может быть, наконец, покажешь мне ее?

—  Это возможно, —  серьезно ответил Гор, но Гастор всем своим естеством ощутил, насколько брат не хочет показывать ему свою избранницу.

Ревнует.

И теперь Гастор мог понять его. Получи он свою Камиру, не окажись она низкой тварью - и ему хотелось бы спрятать ее от всего мира. Он не сделал бы этого, зная свободолюбие воительницы. Но хотел бы! И уж тем более не пожелал бы, чтоб на нее обращали внимание другие драконы.

—  Но не хочешь показывать? —  вполне доброжелательно, с пониманием спросил он. Правда подумал, что за этим нежеланием Гора прячется еще что-то, какое-то скрытое напряжение. Ладно. Неизвестная девка - точно не повод ссориться с братом.

—  Не хочу, —  спокойно ответил Гор. —  Понимаешь, девушка чуть не погибла, ее чуть не убил дикий кочевник. Она до сих пор потрясена и побаивается других мужчин - кроме меня. А уж еще одного дракона точно испугается. Мне не хотелось бы завтра оставить ее в панике и страхе.

—  Ладно, - усмехнулся Гастор. —  Но, надеюсь, я все же увижу когда-нибудь твою пассию.

—  Хорошо, —  непринужденно кивнул Гор, а Гастор ощутил, что внутри брата разжалась напряженная, тугая струна.

Что ж ты так носишься с этой девкой, подумалось ему. Неужели влюбился, как человеческий мальчишка? Вот как он, Гастор, сам...

Гастору стало противно и он предпочел переключиться на деловые вопросы - что творится на южной границе, сколько времени Золотой дракон даст Гору, чтобы завершить вопросы с племенем и прочее.

А то проклятая воительница так и лезла в голову. Его буквально бросало в жар при мысли, что сейчас ее, возможно, имеет грубый мужик, пользуется ее прекрасным телом, достойным самых жарких и изысканных ласк...

Тьфу. Главное не сорваться и пойти посмотреть на нее. Иначе - Гастор знал это - он может сорваться, забыть свое отвращение к совершенному ею.

***

В тот день Горд закончил работу раньше обычного. Когда он пришел искупанный, от него не несло ни потом, ни навозом, Камира порадовалась. Она ощущала даже специфическую гордость, что смогла приучить это примитивное существо к чистоте и нормальным человеческим повадкам.

Ссориться с ним в ближайшее время она не собиралась, поэтому повела себя, как прилежная жена - поставила перед мужем тарелку с похлебкой и пиалу с кумыром. Они молча ели. Все же говорить с ним было абсолютно не о чем.

Камира, прищурившись, наблюдала за ним, разглядывала.

А ведь теперь чистенький, причесанный (и постриженный ею) он выглядел не так коряво, как прежде. У него было сильное тело, недостаток роста компенсировался крепкими мускулами - как у дикого зверя, отличающегося не красотой, а силой.

—  Скажи, почему ты занимаешься этим? —  осторожно спросила она. —  У тебя сильное тело и ты не глуп. Ты не хотел заняться чем-то другим?

—  Хотел, —  подняв взгляд из тарелки с супом, ответил Горд.

—   Мой отец был слугой при войске, —   чуть-подумав продолжил Горд. —   Но он чем-то проштрафился, никогда не рассказывал, чем именно. Его изгнали в низшие слуги. Он стал заниматься этим, других вариантов не было.  А я ... всегда хотел стать солдатом. Выбиться в воины. Но у отца не было денег на доспех, оружие и обучение. Я унаследовал его работу. Другие низшие слуги ценят меня. Это важная работа. Я ценю ее тоже. Вы бы сдохли от грязи, если бы я и два других не трудились каждый день.

Камира сама удивилась тому, что почувствовала в ответ на эти простые и искренние слова. В голосе Горда не было сожаления, но сама она ощутила его.

И что-то щемящее... Совсем щемящее. Этот человек, испорченный своей убогой жизнью, мог бы стать воином, равным ей. Просто в отличие от нее он не имел знатного происхождения, средств, чтобы получить нужные навыки. Его некому было научить, некому было купить ему доспех, оружие.

Сама-то она получила все на блюдечке. Навыки - от отца, который обучал ее с  тех пор, как ей исполнилось десять. Мать умерла, и стало ясно, что сыновья у него вряд ли родятся, ведь отец Камиры искренне любил жену и не желал брать себе новых женщин. К моменту испытания на звание младшего воина - то есть обычного солдата - у Камиры были все нужные умения, небольшой опыт поединков и полный комплект оружия да доспехов, подаренный отцом. А после первого боя, где она хорошо проявила себя, прежний вождь даровал ей шатер, увесистый кошель денег и убранство.

Камира выдохнула. Еще семь дней назал она и предствить себе не могла, что скажет подобное. Но совесть, которая у нее на самом деле была, требовала именно этого...

—   Я думаю, я смогу раздобыть тебе доспех и оружие. Если ты не будешь упрямиться и позволишь это сделать для тебя. И ... я могу научить тебя сражаться. Через год примешь участие в испытании и станенешь младшим воином. Тебе будет не просто, но ты сможешь.