вашу каперскую лицензию. Теперь вы официально приватиры. Я подписал ее. Только позволил себе внести некоторые правки. Так у нас на службе не числился корабль под наименованием «Авантюра», поэтому я вписал старое название – «Острое лезвие». Надеюсь, вы не возражаете?

Он ждет хоть что-нибудь, кроме подозрительности и недовольства, но ожидания не оправдываются. Недоверчивость О’Райли выражается в вскинутых бровях, в чуть выпяченной нижней губе.

– Вам не кажется, что это… слишком щедро? Мы еще не выполнили нашу работу, милорд, чтобы говорить так рано о наградах. И если вы думаете, что моя преданность так дешево продается…

– Разговор не о преданности, – Бентлей прерывает Моргану, он спешит отсечь все неправильные мысли и трактовки его действий, которые могли бы посетить голову капитана. – Пусть это подстегнет ваших людей. Метод кнута остался в прошлом. Если нужно, чтобы что-то сделали, нужно сделать так, чтобы этого хотели.

В конце концов, численное преимущество все равно на стороне Компании. И один залп мортир вернет экипаж корабля пиратов на путь истины, если им вдруг захочется отклониться от изначального курса. Дамоклов меч[16]. Пусть Моргана никогда не забывает о его власти.

Кеннет трясет кольцом.

– Иногда это не работает. И приходится иметь дело с тем, с чем имеешь. Не поймите меня неправильно, но не кажется ли вам, что вы спешите? Мы не друзья, даже не союзники. Нас лишь связала цель. И после того, как мы достигнем ее, разойдемся, – Моргана хмыкает себе под нос, она садится в постели, на узкой койке приходится еще немного потесниться. Бентлей практически свешивается с края.

Ему не нужно объяснять очевидные вещи.

– У нас одна цель, верно. Если наши люди так и продолжат конфликтовать между собой, мы не дойдем до места. Нас разорвут изнутри. Этого я хочу избежать. Вы выставите себя в лучшем свете, а мои люди не будут ходить с мыслью, что рядом с ними… пираты. А приватиры. Под покровительством короны. Я понимаю, то лишь формальность, которая соблюдаться не будет. Но это даст нам… больший шанс благополучно закончить начатое.

Нет ничего хуже в коллективе, чем вражда между двумя противоположными полюсами. Кеннет годами оттачивал навыки тонкого понимания общественных взаимоотношений, чтобы сейчас воздействовать не только на Моргану, но и на все ее окружение в целом.

– Делайте, как считаете правильным, милорд.

– Разумеется. Так вы возьмете кольцо?

О’Райли выдыхает так сердито и шумно, будто Кеннет кольцо ей навязывает, а не преподносит как идеальный подарок для закрепления успеха их дальнейшего взаимодействия друг с другом. Она выхватывает печатку и надевает ее на большой палец правой руки – единственное место, не увешанное кольцами. Все остальные ее пальцы усыпаны перстнями с разными драгоценными камнями. Остается только догадываться, как много судов на самом деле ограбила Моргана, чтобы позволить себе купаться в роскоши и носить камни безупречной огранки.

Ей не нужно было бы грабить честных людей, Кеннет бы и так ей подарил самые дорогие самоцветы, мерцающие и блестящие подобно самой королеве пиратов. И эта мысль претит Кеннету, она его удивляет, заставляет мысленно хмыкнуть от неожиданной глупости неестественного желания не то сделать Моргану счастливой, не то полностью ею обладать, как великолепным трофеем. Лишним подтверждением собственного величия.

Рыжий ободранный кот запрыгивает на постель. Бентлей брезгливо кривится, хотя Моргана охотно треплет наглое животное по холке. Кот ластится, не ощущая опасности ни от грозы морей, ни от грозы пиратов. Устраивается в тепле, свернувшись калачиком и весьма громко мурча.

– Не знал, что вы особая любительница подбирать божьих тварей.

– Забрали с корабля Боннета. Может, хоть крыс будет ловить, а то Спаркс плохо справляется, хотя весь трюм уже обползал вдоль и поперек.

Короткий смешок. Оливер бы, без сомнений, оскорбился из-за колкой фразы. Но у Бентлея нет причин передавать агенту то, что сказала Моргана. И забирать его на «Приговаривающий» у него тоже нет причин. Спаркс исправно выполняет свою работу. Кеннет знает практически все о том, чем живет и дышит экипаж корабля Морганы. И во многом именно для предотвращения бунта он и выписывает каперскую грамоту столь стремительно.

Не только потому, что Моргана ему приглянулась. Кеннет все еще старается опровергнуть данную мысль в своей голове, но уже не так остервенело и рьяно.

– Не думайте, что я избавлю вас от общества Спаркса. Он останется на «Остром лезвии».

В первую очередь потому, что, даже если он ей и доверяет, обман и предательство исключать никогда нельзя.

– А так хотелось, – Моргана фыркает, забавно морща нос.

– Оправдайте мое доверие, и, быть может, я отзову Спаркса обратно на «Приговаривающий». – Бентлей закладывает одну руку под голову. Это исключено, но у О’Райли должна быть надежда на освобождение от влияния Кеннета. И он дарует ей эту надежду в полной мере.

Моргана чешет кота. Так в тишине они и сидят некоторое время. А тени все танцуют из-за нервно покачивающейся в лампе свечи.

– Откуда вы узнали о Сфере, Моргана?

Капитан пиратов вскидывает бровь. Но после секунды раздумий произносит:

– Из старых баек в таверне. Любила в детстве слушать, как пьяные мужики рассказывают диковинные истории, чтобы повеселить подвыпивших проституток обещаниями золотых гор.

– И почему вы поверили в эти байки?

Сам Кеннет никогда бы не подумал верить пьяницам. Он и сейчас не до конца верит в то, что Сфера существует, хоть у него на руках и много доказательств от авторитетных людей. Скептицизм и настороженность берут свое.

– Потому что увидела магию. – О’Райли расправляет плечи. – Это может показаться глупостью, но я действительно увидела магию. Один старый мужчина показал мне, как загораются у него пальцы. И как ром в стакане становится водой.

Бентлей усмехается:

– Почти библейский сюжет. Только там, кажется, превращали воду в вино, да?

– Вы не верите в Бога? – нескромно интересуется О’Райли, и Кеннет слышит в ее голосе осуждение. Высоко религиозных людей Бентлей не понимает.

– Я верю в величие Ост-Индской торговой компании, верю в смерть, а Бога я не видел. Потому в него и не верю. Религия – прямой путь к деградации. Не поймите меня неправильно, но так оно и есть. Сколько всего было уничтожено из-за одной только религии. Представьте себе, на каком уровне могла бы быть наша цивилизация, если бы не затуманенный разум? Религия – отличный инструмент, чтобы управлять стадом. А я к стаду себя не причисляю и предпочитаю управлять им иными методами.

Его отец был религиозным человеком. И хотел сделать из него такого же. Но Священное Писание с самого детства казалось Бентлею не больше чем не очень интересной книгой. Когда в восемь лет он впервые увидел, как на обочине в грязи умирает человек и никто не бросается ему помочь, он задал матери логичный вопрос, почему же люди брезгливо морщатся