себя во всей красе и, несомненно, еще покажет, как только она вновь попытается ему перечить. Его грубость, неприкрытая злоба, упорное нежелание выносить информацию о случившемся за пределы отеля – даже в ущерб здоровью пострадавших – откровенно пугали, заставляя усомниться в его адекватности. Эрика вспомнила бурный спор Роберта с доктором Камбанарисом и догадалась о предмете этого спора. Наверняка доктор пытался убедить Роберта, что отравившихся сотрудников нужно поскорее отправить в больницу, а тот возражал. И только под влиянием категоричного мнения врачей со «скорой» был вынужден уступить. Бизнесмен Трейси отчаянно пытался сохранить завоеванные позиции, внушая себе и другим, что ситуация в «Персефоне» не выходит за рамки штатной и не сознавая, что рискует не только репутацией отеля, но и жизнями всех его обитателей.

Внезапно Эрика осознала, какую ошибку совершила, направив представителей санэпиднадзора прямиком к Роберту. Ей следовало присутствовать при их разговоре, взятии проб воды и продуктов. Как можно быть такой дурой – доверить Роберту то, против чего он категорически возражал!..

Эрика вскочила, едва не выплеснув на себя остатки воды из стакана, и кинулась к двери.

Роберт сидел за столом в кабинете, задумчиво вертя в пальцах карандаш.

– Где инспектора? – с порога спросила Эрика.

– Какие инспектора? – он изобразил удивление.

– Из санэпиднадзора.

– Они уехали.

– То есть как – уехали?

– Очень просто. Сели в машину и уехали.

– Не взяв пробы воды и продуктов для экспертизы?

– Обошлись без проб.

– Ты хочешь сказать… – медленно произнесла Эрика, – что заставил их уехать?

– Ты переоцениваешь мои способности, дорогая. Три человека при исполнении… думаешь, я им угрожал или, может, применил силу?

– Но тогда… тогда остается одно. – Эрика пристально посмотрела на мужа, пытаясь угадать по выражению его лица, насколько верна ее догадка.

– Свои соображения держи при себе. – жестко сказал Роберт, мгновенно сменив наигранно-шутливый тон. – Происходящее в этом кабинете тебя не касается.

– Меня хоть что-нибудь вообще касается?

– Сядь, Эрика. Нам нужно поговорить.

– Нет, я не…

– Сядь! – рявкнул Роберт.

Поколебавшись, Эрика опустилась на стул, не сводя с Роберта настороженного взгляда. Их разделял стол, но она чувствовала исходящую от мужа враждебность. В то же время – она готова была поклясться – Роберт был растерян, хотя и старался этого не показывать.

– Чего ты пытаешься добиться, Эрика? – напрямик спросил он.

– Ничего я не пытаюсь.

– Неправда! Ты ведешь себя как самая настоящая саботажница. Все, что бы я ни делал, ты воспринимаешь в штыки и перекраиваешь на свой лад – вопреки здравому смыслу, просто из принципа, чтобы показать, что ты имеешь на этот отель такие же права. Я терпел, позволяя тебе поиграть в хозяйку, пока это не стало переходить всякие границы.

– О чем ты говоришь? – изумленно воскликнула Эрика.

– Эрика, пора тебе запомнить, что владельцем «Персефоны» являюсь я, а тебе разрешено заниматься административными вопросами, но только не в обход моих интересов!

– Иными словами, мне разрешено лишь плясать под твою дудку?

– А как ты хотела? – удивился Роберт. – Управляющий – лицо наемное и потому подневольное.

– Что-то я не помню, чтобы ты платил мне зарплату.

– Ты как лазутчик в стане врага. Вроде бы со мной заодно, а в действительности хочешь только одного – чтобы отель закрылся.

– С тех пор, как над «Персефоной» нависла опасность – да! Но ты ошибаешься, утверждая, будто я действую за твоей спиной. Сколько раз я пыталась рассказать тебе об опасности – ты хоть раз меня выслушал? В конце концов ты вынудил меня рассчитывать только на собственные силы. И теперь, когда несчастье действительно произошло, ты чуть ли не в злом умысле меня обвиняешь!

– Сбавь обороты, Эрика, прекрати орать. Насчет ощущения опасности… – Роберт помолчал, подбирая слова. – Прости, но у тебя развилась навязчивая идея. Паранойя, если по-научному. Острое психическое расстройство, которое подлежит лечению. Ты не виновата – эта чертова история про якобы массовую гибель людей кого хочешь выведет из равновесия, особенно если о ней твердят на всех углах… Но очевидно, что ты не в состоянии справиться с проблемой самостоятельно. Это не только мое мнение – доктор Камбанарис тоже так считает, а у меня нет причин сомневаться в его опытности.

– И когда вы успели это выяснить?

– Очевидно, отель является постоянным раздражающим фактором, пагубно воздействующим на твою психику, Эрика. Тебе всюду мерещится опасность. Ты чуть ли не в каждом видишь врага. Враг для тебя сейчас – любой, кто не разделяет твоих опасений. Ты внушила себе, что в отеле должно произойти то же, что двадцать лет назад. Даже если предположить, что та давняя история – правда, глупо считать, что она непременно должна повториться.

– Но сегодня…

– Факт массового отравления налицо, но это не дело рук какого-то негодяя, а досадное стечение обстоятельств, от которого ни один отель не застрахован. И теперь, когда нам надо действовать сообща, когда любое неосторожное слово или непродуманная фраза могут привести к крушению наших надежд, ты чуть ли не во весь голос заявляешь, что сотрудников намеренно отравили!

– Но если это действительно так?

– Нужны доказательства.

– И это говоришь ты? Ты, давший взятку инспекторам, которые как раз и приехали за доказательствами, а уехали без образцов воды и продуктов?

– Насчет взятки – это исключительно твои измышления, советую их не афишировать. Кроме того, инспектора уехали не с пустыми руками…

– Еще бы! – Эрика издевательски рассмеялась.

– Они уехали не с пустыми руками, – повторил Роберт, повысив голос, – а с образцами пива, которым предположительно отравились сотрудники.

– Разумеется, вскоре предположение превратится в уверенность.

– Что ты имеешь в виду?

– Тебе выгодно, чтобы отраву нашли именно в пиве. Тогда можно свалить вину за случившееся на недобросовестного производителя и не искать истинную причину. Ты отдал пиво на экспертизу, заранее оплатив результат, который тебя устроит.

– Камбанарис прав, – Роберт сокрушенно покачал головой. – У тебя в самом деле паранойя.

– И что ты сделаешь? Отправишь меня в психушку?

– Для начала – просто в Лондон.

– Думаешь, я так просто возьму и уеду?

– Я уже купил тебе билет. Рейс в пятницу. У тебя будет три дня, чтобы собраться и передать дела.

– И что я буду делать в Лондоне? – уточнила Эрика.

Губы плохо ее слушались, поэтому она проговаривала слова с особой тщательностью.

– Восстанавливаться после… гм… нервного срыва. Я прилечу к тебе, как только найду нового управляющего. Мы сходим на консультацию к грамотному специалисту на Харли-Стрит[11], и после нескольких сеансов терапии твое самочувствие, несомненно, улучшится.

– Ну хватит! Сейчас не девятнадцатый век, когда женщина, выйдя замуж, автоматически становилась собственностью мужа! Я вольна сама распоряжаться собой.