– Что ж, этот разговор рано или поздно должен был случиться, – произнес Каспий, выходя из тени соседского дуба.

Уоррен огляделся, пытаясь понять, как инкуб смог перебраться через забор в такой поздний час и почему его пес не залаял.

Уоррена мучила бессонница от тупого ощущения голода, но от вида еды его воротило. Застряв на кухне, он услышал вежливый стук в окно. Уоррен соврал бы, если бы сказал, что не испугался или не понадеялся, что это была Ивейн, которая захотела показать ему еще какие-нибудь чудеса Мунсайда. Но это оказался Каспий, с которым он старался держаться дружелюбно и вежливо, но не подпускать к себе слишком близко. Да инкуб и не стремился наладить с ним связь.

– Какой разговор? – Уоррен осторожно закрыл дверь, ведущую на веранду, боясь разбудить родителей, собаку и Селену, которая тайком ночевала у него.

Каспий уставился в одну точку, якобы собираясь с мыслями.

– Я понимаю, что тебе сейчас все интересно: сказочный мир и тому подобное, – но я знаю достаточное количество людей, которых это погубило.

Опять с ним будут говорить об осторожности. Уоррен тяжело вздохнул. Только этого ему не хватало посреди ночи.

– Мне откровенно плевать, что с тобой станет: растерзают тебя оборотни, обратят в вампира или разорвут демоны – неважно. Но Ивейн может из-за тебя пострадать.

Уоррен не сдержал ухмылки. Каспию все не давало покоя, что она кинулась спасать простого человека. Уоррен догадывался, что демон имел какие-то виды на Лавстейн и просто ревновал ее к нему.

– Слушай, мы просто друзья…

– Боги и демоны, неужели ты настолько туп? – не выдержал Каспий. – Ты понимаешь, что вообще происходит? Знаешь, что ей угрожают? Тебе известно, насколько она важна? А из-за твоего идиотизма ты подвергаешь опасности не только себя, но и ее!

Уоррен сделал успокаивающий жест, пытаясь усмирить демона, но Каспий проигнорировал его. Его тон был агрессивным, но голос оставался тихим.

– Не знаю, насколько ты хорошо разбираешься в людях, но думаю, хоть немного понимаешь Лавстейн. У нее патологическое желание спасать беззащитных и постоянное чувство вины перед расой людей. Это плюс для образа в целом, но не для самой Ивейн… – Каспий запнулся, пытаясь перевести дух.

– Я хочу ей помочь, – только и сказал Уоррен в свое оправдание. – Просто хочу помочь ей разобраться со всем этим. Она мне не посторонний человек, да и я обязан ей за спасение…

– Просто никуда не лезь, – произнес Каспий. – Сиди дома и не высовывайся.

– Я единственный, кто способен с этим разобраться, – выпалил Уоррен.

Каспий саркастично ухмыльнулся.

– Правда?

Уоррен был уверен. Пусть он и был обычным человеком, без тайных магических знаний, нюха, магии или демонического обаяния, но у него была другая суперсила. Он был задротом. Только ему хватало терпения, энтузиазма и любопытства вникнуть в демонический мир и понять, из чего он состоит. Корнелиус прав: надо быть одержимым, чтобы понять «другую сторону» Мунсайда.

Уоррен мог бы все это высказать, но сам осознавал, что уперся в стену. Он смутно понимал причину появления Каспия именно в этот момент, когда они с Ив пытались вернуть Кави личность.

– Я все уяснил, – коротко сказал Уоррен. – Да, ты прав. Мне лучше не мешать.

Каспий кивнул.

– И Ивейн я не скажу, – добавил Уоррен. – Не волнуйся, больше проблем от меня не будет.

– Я рад, что ты уяснил. – Каспий положил руку ему на плечо и сжал, но по его лицу было ясно, что жест был лишним. Уоррен уже уяснил, кто такие инкубы, и опасался их прикосновений. – Я просто переживаю за нее.

– Как и я.

Каспий еще раз заглянул ему в глаза, задумчиво закусил губу, будто собираясь еще что-то сказать, но вместо этого снова кивнул.

– Извини, что ворвался на частную территорию, – шутливо добавил он, перелезая через забор. – Я вспылил. Демонам это свойственно.

Уоррен через силу улыбнулся. Было необходимо, чтобы Каспий поверил ему и потерял бдительность.

Бальд

Городская больница Мунсайда перестраивалась четыре раза, и каждая перестройка начиналась с нижних этажей, спрятанных глубоко под землей и скрытых от солнечного света. Это были времена, когда прямые лучи солнца еще были опасны для вампирской кожи, но затем это стало доброй традицией. Больница, как и весь город, негласно делилась на две части: нечисть – внизу, люди – наверху.

Бальд, глава больницы, любил хирургию, как и игру на скрипке, и готов был принять как человека, так и любого другого жителя. Работа никогда не была ему в тягость, он воспринимал ее как хобби.

После очередной операции он свернул по длинному коридору в комнату отдыха, утащив пол-литра первой отрицательной из операционной. Он предпочитал знать свою еду в лицо, нежели питаться неясным сгустками из донорского центра.

Бальд рассчитывал на одиночество и тихую трапезу, но получил только второе: за столом сидел Седрик Горц, безмолвный, вечно грустный и дерганый патологоанатом-заика, типичный представитель своей профессии, но с одним отклонением: части тела его клиентов частенько пропадали.

– Горц, это правда? – Бальд поприветствовал его кивком головы. Седрик вздрогнул всем телом, отвлекся от какой-то древней книги и приподнял очки. Выглядел он жалко и немного безумно.

Бальд сел напротив него, Седрик собирался вернуться к своим книгам. Кажется, ему не нравилось, что ему мешали.

– Н-насчет Жатвы? – устало спросил он. – Да, правда.

Видимо, в последнее время ему часто приходилось отвечать на этот вопрос.

– И что ты задумал сделать? – Бальд встал в поисках своей черной матовой кружки. На работе он обходился без типичного вампирского кровяного сервиза. – Какие планы?

Седрик задумчиво потер подбородок.

– Д-даже не размышлял об этом.

– Ты наметил жертву? – вампир проткнул пакет ножом для хлеба и медленно переливал кровь в кружку.

– Не к-конкретно. Просто обрисовал т-типаж.

– Это будет кто-то из близких жертвы?

– Как пойдет.

– Могу предположить, что это будет девушка, – заметил Бальд, чувствуя, что взгляд Седрика стал колким. – Ты можешь быть со мной откровенен, Седрик, несмотря на мой стаж в Комитете. Ты и сам знаешь, что я любитель переступить закон. – Он взмахнул кружкой, наполненной кровью. – А у некромантов незавидное положение. Вы застряли между мертвецами и магами, не относитесь ни к одной касте. Половина ваших ритуалов не прошла моральной корректировки и занесена в реестр.

– Нас не так уж м-н-ного, чтобы сдерживать.

– Это всего лишь отжившие законы, про которые многие забыли. Как только Комитет будет в полном составе, мы рассмотрим проблему некромантов.