вместе высокие верхушки деревьев, пока они не образовывали туннель из растительности. Мы никогда не узнаем, сколько тысяч кули и туземцев из горных племен, забранных в дан конг погибли под обстрелами, напалмом, бомбами с замедленными взрывателями и градом «Lazy Dog», но у осаждающих войск Зиапа никогда не кончались боеприпасы. Как позже заявил Зиап французскому гостю: «Мы выстроили наши пути снабжения; наши солдаты хорошо владели искусством маскировки, и нам удалось доставить наши припасы».

Неумолимо, подобно сотням маленьких ручьев, соединяющихся вместе, образуя большую реку, поток кули, грузовиков, тысяч велосипедов с вьюками и вьючных животных Вьетминя устремился в долину. К 27 декабря 1953 года силы, которые нарастил противник в Дьенбьенфу оценивалась в 49 000 человек, включая 33 000 бойцов. Эта оценка была пересмотрена в сторону повышения после маневра противника 25 января и возвращения в Дьенбьенфу 308-й дивизии после её удара по Лаосу.

Когда 13 марта, наконец, началось сражение, численность боевых сил противника в районе Дьенбьенфу оценивалась в 49500 человек, включая 31500 человек тылового обеспечения. Еще 23000 человек личного состава тыловых частей коммунистов были растянуты вдоль коммуникационных линий. На французской стороне в долине находилось в общей сложности 13200 человек, из которых примерно от 6600 до 7000 можно было считать бойцами на передовой линии, причем весьма неравного качества. Таким образом в дополнение к превосходству в огневой мощи, войска генерала Зиапа также имели превосходство в живой силе пять к одному. И поскольку принято считать что превосходство три к одному, как правило, приводит к победе при прорыве пехоты, войска Зиапа выполнили условия, предписанные лозунгом Вьетминя: «Уверенная атака, уверенное продвижение».

День «А» 13 марта 1954 года

День 13 марта начался в укрепрайоне как обычно. И все же, возникли две серьезные проблемы. Во-первых, опорный пункт «Беатрис» теперь был так плотно окружен, что 11 и 12 марта потребовался батальон, усиленный двумя танковыми взводами, чтобы легионеры могли получить питьевую воду из близлежащей реки Нам-Юм. Утром 13 марта 2-й батальон тай майора Жана Шенеля вновь расчистил дорогу на ОП «Беатрис» в ожесточенном рукопашном бою, но только после того, как обочины были щедро обработаны напалмом французскими истребителями-бомбардировщиками. Продвигавшиеся по дороге туземцы тай добивали обгоревших солдат противника штыками.

Во-вторых, аэродром Дьенбьенфу теперь постоянно находился под огнем коммунистов. Еще 1 февраля одна 75-мм горная гаубица противника была установлена на прямую наводку. Она повредила и уничтожила почти дюжину самолетов, так и не будучи обнаруженной французами. Теперь ситуация была гораздо серьезнее, так как возможно дюжина орудий противника обстреливала аэродром с нескольких направлений, и с заметным эффектом. Один из больших американских «Летающих вагонов» (которому пришлось остаться на ночь в Дьенбьенфу для ремонта двигателя) был разнесен на куски 11 марта. На следующий день по взлетно-посадочный полосе открыли огонь 105-мм орудия коммунистов. Вторым снарядом они уничтожили один из разведывательных самолетов «Кузнечик». Четвертый снаряд уничтожил еще один разведывательный самолет. В то же время артиллерия противника начала нащупывать другие боевые и разведывательные самолеты, стоявших в капонирах к югу от лётного поля.

Теперь авиаторы были явно обеспокоены, поскольку становились очевидным, что невозможно будет продолжать вылеты истребителей-бомбардировщиков и самолетов-корректировщиков, на которые так сильно рассчитывали французы, в противостоянии огневому превосходству противника. С февраля крошечная контрольная вышка и центр управления воздушным движением, которым командовал капитан Жан Шарно и который официально назывался «авиабаза 195», восемь раз получал попадания снарядов коммунистов. Каждый раз, когда попадание оставляло пробоину в перфорированных стальных пластинах поля, саперам приходилось сваривать разрыв на виду у противника.

Что делало ситуацию особенно неудобной, так это то, что 12 марта одиннадцать истребителей-бомбардировщиков «Биркэт» в Дьенбьенфу были обездвижены преобладающими ветрами в сочетании с высокой влажностью в Дьенбьенфу, которые могли вызвать в тот день проблемы. В течение всей ночи 12 марта механики лихорадочно работали, чтобы к следующему дню привести самолеты в рабочее состояние. Но противник знал, что приз в его руках и всю ночь снаряды коммунистов падали в районе капониров самолетов. Один «Биркэт» был уничтожен прямым попаданием снаряда с белым фосфором, в то время как остальные получили более легкие повреждения, которые необходимо было исправить. Два из них, пилотируемые сержантами де Сомов и Барто, утром оказались работоспособны и совершили десять боевых вылетов в течение дня для наземной поддержки. Вечером они эвакуировались на французский аэродром во Вьентьяне, Лаос.

В тот день авиабазу 195 ждали и другие неприятности. Большой самолет С-46 «Кертисс коммандо», который французы годом ранее использовали для депортации националистического султана Марокко, был разорван в куски артиллерией Вьетминя в 08.30, когда готовился к вылету. До тех пор, пока он не был полностью разрушен в конце апреля, «Кертисс» стал ориентиром для подразделений, сражавшихся в районе аэродрома, и расстояние часто измерялось в метрах за «Кертиссом» или к югу от «Кертисса». Вскоре после этого приземлившийся С-47 с припасами был разнесен на куски при рулежке, и вскоре после полудня еще один был сбит еще один С-47, уничтожен истребитель и еще один был поврежден, пока в 16.00 управление авиабазы не передало сообщение «QGO». В международном своде сигналов буквы «QGO» означают «Запрет на посадку на аэродром». Последняя французская предпосылка, для победоносной обороны Дьенбьенфу — постоянная доступность непрерывной поддержки с воздуха — оказалась ложной.

В 15.10 двое репортеров приземлились в последней благополучно севшей «Дакоте». И Андре Лебон, и Жан Мартинофф были «стариками» в Индокитае и даже в Дьенбьенфу, так как Лебон прыгал в долину с первой волной 20 ноября, а Мартинофф участвовал в марше 2-й воздушно-десантной группы в Сопнао. Лебон уже был дважды ранен в предыдущих операциях и с нетерпением ждал большой битвы, до которой очевидно, оставалось всего несколько часов. Он был старым знакомым 1-го батальона 2-го пехотного полка Иностранного легиона на «Югетт» и отправился на опорный пункт, чтобы получить общее представление о ситуации «на уровне земли». В маленькой офицерской столовой говорили только об ожидающейся в эту ночь атаке.

- Что вы думаете, друзья? - спросил Лебон. - На этот раз этот будет отличное шоу.

- Вы можете повторить это еще раз, - сказал один из исхудавших офицеров Иностранного легиона. - Занавес уже поднимается. Парни Зиапа уже показывают нам свои козыри: 81-мм минометы, 120-мм минометы, 105-мм гаубицы — все в работе.

- Это будет похоже на Нашанг, только в десять раз больше.

- Или почти Верден! На этот раз они подтянут всю свою большую артиллерию и покажут нам, что они узнали о боевых действиях в большой войне.

Дружеский шум в столовой