– Но мне надо время, чтобы собраться, – начала Верико.

– Вам, госпожа? – опешил Амир, и на его лбу от напряжения и переживаний появилась глубокая складка. – Вы можете приехать позже. Я поскачу сейчас же, немедля!

Более не сказав ни слова, Асатиани бегом устремился вперед по коридору, оставив Верико в мрачном расположении духа.

Сванети, горное поселение Шавани,

1815 год, Сентябрь,26.

Аул располагался на южной стороне горы. Местные жилища гнездились одно над другим, словно многоэтажные гнезда. В небольших небеленых домиках, выстроенных друг над другом, топились печи, и дым от труб наполнял хвойным запахом прохладный воздух.

Стоя у стены, Софья смотрела в узкое окно, похожее на бойницу. Высокие обветренные горы, укутанные вверху густыми облаками, холодное голубое небо, тишина и покой составляли окружающий пейзаж. Немногочисленные птицы, пролетающие в небесной вышине, наводили ее на печальные мысли.

Вот уже неделю она жила в горном селении. Этот аул, раскинувшийся среди гор на юге Кавказского хребта, являлся местом обитания и вотчиной Тимура Дешкелиани. Единственный двухэтажный особняк, в котором она жила сейчас, располагался на пологом склоне, на солнечном месте на возвышенности, и имел даже маленький сад с фруктовыми деревьями. Здесь, в горах, это было редкостью и указывало на высокий статус владельца дома. Пахотная и пригодная для виноделия земля в горах ценилась на вес золота, и даже небольшие плодородные участки были очень редки и дороги. В особняке Дешкелиани обитало около двадцати человек слуг, которые незаметно сновали по дому, выполняя свои обязанности. Также в доме постоянно находилось около дюжины особо приближенных джигитов, которые, если были холосты, жили прямо в доме Тимура, а если имели семьи, то ночевали в своих саклях в этом же ауле и несли посменную службу в доме старшего сына князя Дешкелиани.

За Софьей присматривала сухая неприятная старуха Линара, которая раньше была кормилицей Тимура и теперь по приказу Дешкелиани постоянно находилась при девушке. Напротив небольшой комнаты, в которой была заперта Софья, располагались две небольшие комнаты, в которых жили пятеро джигитов. Двери в их спальни не закрывались даже ночью. Оттого выйти незамеченной из своей комнаты девушке не представлялось возможным. В отхожее место на улицу Софья ходила в сопровождении или неприятной старухи, или одного из сванов-джигитов, который, словно истукан, стоял за дверью небольшого сооружения с дыркой в полу и терпеливо ждал, когда она облегчится. Воду для умывания приносила ей старуха. Пару раз Софье даже удалось под надзором Линары вымыться в общей комнате, чем-то напоминающей каменную баню.

Старуха мало говорила с молодой женщиной, но из слов Линары Софья узнала, что у Тимура есть пара наложниц в селе из местных женщин, которых он постоянно посещал. Оттого старуха, недовольная тем, что Тимур поселил Софью в своем доме, постоянно ворчала, не понимая, зачем Дешкелиани привез сюда русскую девицу, так непохожую на местных женщин. Софья на желчные высказывания Линары в основном молчала и делала вид, что не понимает слов старухи. Но в ее мыслях уже зарождался некий план. Софья надеялась, что эта неприглядная старуха поможет ей убежать, чтобы избавиться от раздражающей пленницы.

Но куда бежать, молодая женщина не знала. Через горы одной ей было не перебраться, да и наверняка за ней пошлют погоню. Постоянно Софья думала о том, как склонить одного из джигитов Тимура на свою сторону, пообещав ему щедрое вознаграждение. Хотя денег у нее не было, но то, что она являлась княжной, могло вызвать у джигита интерес. Она могла пообещать ему, что расплатится по возвращении в Имеретию.

Однако это были лишь сладостные мечты о свободе. Реальность же казалась Софье безрадостной, ужасной и страшной. Ибо меньшим из зол, что ее ожидали здесь, была вероятность стать любовницей Тимура. Причем она понимала, что, когда наскучит Дешкелиани, ей придется находиться в услужении у другого горца. Именно это пророчила ей старуха-надсмотрщица, ибо выбраться из аула не было никакой возможности. Пленницы, привезенные в это селение, обычно оканчивали свою жизнь здесь. И единственным способом выжить в этом затерянном в горах месте было полное подчинение мужчинам аула во главе с Дешкелиани.

Послышались шаги, и уже через миг дверь распахнулась. Софья затравленно обернулась. Тимур в красивой темно-синей черкеске, белой рубашке и мягких сапогах показался девушке уж больно вычурным и помпезным. Она нахмурилась, осознавая, что горец вырядился в красивую одежду словно специально, видимо, желая поразить ее. Уже неделю Дешкелиани ежедневно приходил к ней, приносил всякие безделушки, засахаренные фрукты, платья и пытался заслужить ее расположение. Но на все его страстные взоры, явные намеки и желание прикоснуться Софья отвечала холодностью и отстраненностью.

Едва он приближался к ней вплотную, она отходила в другой конец комнаты, всем видом давая понять, что ей неприятна его близость. И каждый раз Тимур, как-то недовольно сверкая на нее темными глазами, покидал комнату, бурча проклятия себе под нос. Сегодня он, как и обычно, закрыл за собой дверь и, окинув девушку масляным темным взглядом, поправил на своем ремне короткий кинжал, расправил плечи, явно пытаясь показать свою удаль и стать.

– Тебе не холодно здесь? – спросил заискивающе Тимур, приближаясь к молодой женщине.

– Нет, я не мерзну. Линара топит печь каждый день, – ответила Софья, окидывая опасливым взором его коренастую фигуру.

Его лицо, неприятное, сухое, с коротко остриженной черной шевелюрой и густой жесткой бородой, вызвало в ней неприязнь.

– Линара помогает тебе?

– Линара очень услужлива, спасибо, – пролепетала Софья.

– Я принес тебе платье, – заметил Тимур. И только сейчас Софья увидела в его руках сверток. Он проворно выложил на кровать зеленое грузинское платье из шелка, вышитое бисером. Приблизившись уже вплотную к пленнице, стоящей у окна, Тимур тихо заметил: – Жена одного из моих джигитов сшила и украсила его для тебя по моему приказу.

Рука Дешкелиани властно и нежно прикоснулась к запястью Софьи, и он провел своей ладонью вверх по ее предплечью. Она тут же напряглась, понимая, что он, как и вчера, пытается получить от нее ласки. Софья быстро отстранилась от Тимура и отошла от него на несколько шагов к кровати. Она начала рассматривать зеленое платье, найдя предлог, чтобы разрядить напряженную обстановку.

Однако Тимур не собирался отступать. Вновь подойдя к молодой женщине сзади, он наклонился к ее ушку.

– Нравится? – спросил он. – Если хочешь, я могу приказать еще сшить тебе платьев.

– Мне не надо платьев, – хмуро ответила Софья.

– Отчего же?